Лот

Свои документы я отдала Матвею, который, тут же сделав несколько фотографий, кому-то их отправил, мне пояснил, что это для открытия гостевой визы. Вот в таком темпе проходил мой первый полёт во Францию.

Пока проходила суета сборов, я конечно же ни о чём не думала. Но оказавшись в небе, в нескольких тысячах километров от земли, мой мозг начал думательный процесс. Ещё один тяжелый вздох вырвался сам собой.

— Ну что не так? — отложив журнал спросил Матвей.

Его голос прозвучал так громко в свободном салоне самолёта, что даже его родители обратили на нас внимание. Они сидели напротив друг в друга, ближе к комнате пилотов. Мы же с Матвеем разместились на небольшом уютном диванчике, который находился ближе к хвосту. Ну, не совсем ближе, скорее — там, где крылья, так как в хвосте была расположена спальня.

— Если тебе плохо, ты можешь пойти лечь, — проговорила Мария.

— Нет, я хорошо себя чувствую, — солгала я.

Она кивнула и вернула своё внимание ноутбуку, что стоял на кофейном столике. Если бы не страдала с похмелья, то, наверное, в большей степени отдала бы уважение этому чуду передвижения. Ведь если не смотреть в иллюминатор, можно чувствовать себя как в обычной уютной комнате на земле.

— Что тебя беспокоит? — уже тише спросил меня Матвей, отчего наш разговор стал доступен только нам двоим. — Если ты хочешь что-то спросить, то спрашивай.

Я ещё сильнее закусила нижнюю губу, от чего на неё обратил внимание Матвей, и, взяв меня одной рукой за подбородок, повернул моё лицо к себе. Какое-то время мы смотрели друг на друга молча. А потом он склонился и очень нежно меня поцеловал.

— Ты шшшто, — зашипела я на Матвея, — тут же твои родители!

— И? — приподнял он свои густые брови, — я взрослый мальчик, ты взрослая девочка, мы оба совершеннолетние.

— А! Значит твои родители привыкли к тому, что ты таскаешь с собой девушек и развращаешь их на борту самолёта?

— Конечно, должен же я продемонстрировать работоспособность своей новой игрушки, — ехидно проговорил Матвей. Видимо, я его обидела.

— Ладно, прости, я не права, — надулась теперь я, ведь ожидала, что он мне скажет, что я заблуждаюсь, и вообще я единственная в его жизни.

— Блин, Вит, ты действительно такая далёкая или это похмелье? У меня до тебя вообще постоянных отношений не было, так как тогда я мог возить на самолёте других девок?

Я во все глаза уставилась на Матвея, у которого на лице было выражение полного скепсиса. То, что он там про девок говорил, я даже не поняла. Мозг зацепился за фразу «до тебя вообще постоянных отношений не было», после этого я уже не слушала.

Это что значит, у него со мной — постоянные отношения, да?!

— Вииит? — протянул Матвей, — ты меня пугаешь?

— Извини, задумалась, — не в силах скрыть идиотскую улыбку, ответила я.

— Так что ты хотела спросить, сколько девушек было на этом борту до тебя? — вновь поинтересовался он.

— Девушек? Нет, мне это не интересно, — замотала я головой, улыбаясь так, что даже челюсти сводить начало. В животе порхали бабочки, и, кажется, я была готова лететь сама, без самолёта.

— А что ты тогда так тяжело вздыхала? — не унимался Матвей.

Вот лучше бы поступил как все влюблённые парни, обнял бы, поцеловал, приласкал. Хотя нет, здесь же его родители, как-то не очень при них. Да и в любви мне он не признавался…

Настроение вновь стало опускаться ниже плинтуса. Оно вообще скакало как у женщины на сносях с гормональными перебоями.

А Матвей молча сидел, смотрел вопрошающе на меня, пытаясь понять, что вообще со мной происходит. Вот лучше бы он всё сам понял, так как говорить и объяснять что-либо я ему не собиралась.

— Вииит, — вновь протянул Матвея.

— Всё хорошо. Я вздыхала от того, что впервые лечу с таким комфортом. Это были вздохи счастья, — теперь моя улыбка была натянутой.

— Ну-ну, — пробурчал Матвей, вновь открывая журнал.

А я с одной стороны обрадовалась, что он не будет донимать вопросами, а с другой стороны — невероятно разозлилась, ведь он предпочитает читать какой-то журнал про бизнес, а не уделять своё внимание мне.

Вот она женская логика во всём великолепии!

Летели мы не очень долго, но я успела вздремнуть на плече Матвея. И спала так сладко, что даже пропустила посадку самолёта. Разбудил меня уже Матвей, сказав, что мы приземлились в аэропорту Annecy-Meythe, который был ближе всего расположен к маленькому городку Анси.

Конечно, я расстроилась, ведь хотелось посмотреть на эту миниатюрную частичку Франции с высоты. Это же часть моей мечты, которая сбылась в миниатюре. В моих жизненных планах — объехать всю Францию, заглянуть в каждый её пыльный уголок, но не с целью погреться под французским солнцем, или сделать фотку на фоне Эйфелевой башни, моя цель — её изначальная история. И такой маленький городок Анси, который в своё время был небольшой общиной, как раз был желанным. Ведь я знала по крайней мере о пяти замках, расположенных в Анси, это не говоря уже о замковом городке, коим являлся его центр.

Неудивительно, что по трапу я спускалась с гулко бьющимся сердцем. Чтобы утихомирить расшалившийся орган, я стала тяжело вдыхать французский воздух.

— Тебе плохо? — заглядывая мне в глаза, спросил Матвей, его рука обхватила мою талию и прижала к мужскому телу. Несмотря на середину лета, было довольно прохладно, хотя солнышко пыталось согреть всё вокруг. Из-за этого я потянулась за таким манящим теплом к Матвею. — Извини, нужно было сказать тебе, чтобы захватила ветровку, — он заговорщицки подмигнул, осматривая мои джинсы и футболку.

— Ты не мог знать, о том, что здесь будет немного прохладно, — улыбнулась я, обнимая Матвея за талию обеими руками и запуская их под кашемировый свитер. Под свитером Матвей был тёплый.

— Ну вообще-тооо, — протянул Матвей, направляя меня в сторону аэропорта, где находилась таможенная служба, а то боком было идти немного неудобно, но и отпускать его не хотелось, — я бываю здесь довольно часто и знаю, как капризна здесь температура воздуха по утрам. Но скоро станет теплее, и так рано мы вряд ли будем выходить на улицу.

Ну-ну, это мы ещё посмотрим. В моих планах посмотреть рассвет на озере Тиу, прокатиться по его каналу под звёздным небом…

Пока я мечтала, мы оказались в здании таможенного контроля, где, вопреки моим ожиданиям, закончили всё очень быстро. Помимо этого, я с широко раскрытым ртом стояла и смотрела, как Матвей не только быстро заполняет бумаги на французском, но и спокойно и легко общается с офицерами таможенного контроля. Мои же познания были поверхностными и я понимала лишь каждую десятую фразу.