Ловцы драконов

Но вот Хранитель проснулся, и пока Оля накрывала на стол, дед с внуком перекинули данные с телефона на ноутбук. Теперь созданная Женькой специальная программа строила плоскую модель книжного мира. Для этого ей требовалось время, которое очень удачно заняли обедом.

Наконец-то долгожданное праздничное пиршество состоялось. Мужчины дружно признали, что борщ сегодня юной хозяйке особенно удался, и хором попросили добавки. А потом, отдав должное котлетам с картошкой и вожделенным пирожкам, Лыков-младший в изнеможении откинулся на спинку стула и сыто жмурился, как толстый кот, на лампу под желтым абажуром.

Сан Саныч тоже наелся более чем досыта и чувствовал себя великолепно. Голова больше не болела, и он уже не мог понять, откуда взялась напасть, мучившая его в книжном мире. Да и мерзкий запах, казалось, исчез навсегда. Во всяком случае, очень хотелось в это верить.

За едой Хранитель рассказал ребятам о своих приключениях, и Женька очень жалел, что его не было рядом с дедом. Оля же, наоборот, опустила глаза и призналась:

– А я даже рада, что не присутствовала в Темных мирах. Когда то чудовище напало на вас, Сан Саныч, я бы, наверное, умерла от страха на месте, и вам пришлось бы выносить из книжного мира мой хладный труп.

Услышав такие слова, Женька аж подпрыгнул на стуле.

– Хладный труп? Не, дед, ты послушай! А кто нас с фонарем во дворце Эртоферона прикрывал, а?! Умерла бы она, ишь ты… Не, Оль, ты давай не наговаривай на себя. Ты у меня самая смелая! Да, дед?

Девочка зарделась, схватила опустевшую супницу и выбежала в кухню. Похвала друга очень обрадовала ее, но больше всего грело душу случайно оброненное Женькой «у меня».

– Дед, чего это она? – Мальчик с удивлением посмотрел Оле вслед.

Баська, по обычаю своему развалившаяся на полу возле стола, проскулила «у-у…», отвернулась от Женьки и прикрыла морду лапой.

Сан Саныч хитро прищурился и поддакнул:

– Да, Женя, она у тебя самая смелая.

Потом отвернулся, покачал головой и, якобы потирая подбородок, тем же жестом, что и Бася, заслонил улыбку широкой ладонью.

Жизнь в лыковском доме-библиотеке вошла в привычную колею. Март был в разгаре, весеннее солнце вело беспощадную войну с обледенением дорог и крыш.

Утром в субботу Оля с Женькой месили раскисший снег на пути в магазин. Сан Саныч остался в библиотеке, занятый написанием отчета и приведением своих дел в порядок, а ребята решили пройтись, тем более что пора было пополнить продуктовые запасы.

Оля хотела сходить в магазин сама, но Женька твердо заявил, что тоже пойдет. В этот свой визит к деду он вдруг начал обращать внимание на такие вещи, о которых раньше и не задумывался. Однажды мальчик увидел, как Оля возвращается из магазина с сумками и пакетами в обеих руках, с трудом пробираясь через тяжелые мокрые сугробы, и, как был в домашних тапочках, так и вылетел ей навстречу к калитке, отобрал у подружки сумки, да еще и раскричался, чтобы она не смела впредь носить тяжести. И с тех пор сам, без просьб и напоминаний, носил воду из колодца, колол и доставлял к печке дрова, а также сопровождал Олю в походах за покупками.

Вот и теперь Женька с рюкзаком за плечами шагал рядом с Олей. Когда они перебирались через широкую, тронутую утренним ледком проталину, Оля поскользнулась, но мальчик успел поймать ее, не дал плюхнуться в лужу. И дальше всю дорогу держал свою спутницу за руку – «для страховки», против чего Оля совсем не возражала.

На полдороге ребята остановились передохнуть. Череду деревенских домов там как раз прерывал широкий и глубокий овраг, круто уходящий к реке. Вид с этого места был просто потрясающим, и летом Женька очень любил спускаться к реке именно по оврагу. Сейчас с боков оврага свисали сугробы, готовые в любой момент рухнуть вниз. Из-под сугробов вытекали маленькие ручейки, сбегали по склону, собираясь внизу в большую компанию, и веселой, искрящейся на солнце гурьбой звонко мчались к реке наперегонки с солнечными зайчиками.

Женька нагнулся, зачерпнул пригоршню снега, ловко скатал снежок и запустил его в снежную шапку, нависшую над оврагом. И засмеялся, когда огромный сугроб рухнул вниз. А потом… вдруг запел известную песню из кинофильма «Весна»:

Журчат ручьи, кричат грачи,И тает снег, и сердце тает.И даже пень в апрельский деньБерезкой снова стать мечтает.Веселый шмель гудит весеннюю тревогу,Кричат задорные веселые скворцы!Кричат скворцы во все концы:Весна идет – весне дорогу…

– А ты, оказывается, неплохо поешь, – удивилась Оля.

Женька повернулся к ней с самым что ни на есть серьезным видом.

– Так, что мы имеем? – проговорил он комичным «профессорским» тоном. – Ручьи журчат? Журчат. Грачи кричат? Не кричат. Скворцов тоже не видно. Сердце со снегом тает? Тает. Про пень ничего не скажу, но где скворцы с грачами, я вас спрашиваю? У меня, можно сказать, сердце тает, а грачей нет. Непорядок, я буду жаловаться!

Еще на середине этой тирады Оля в голос смеялась. Потом, немного успокоившись, сказала:

– Да уж, птиц не обеспечили, извини!

– Ну вот, – шутливо надулся мальчик, – стихи оказались неподходящими…

– Хочешь, я предложу тебе взамен другие? – Оля тут же оседлала своего любимого конька. – Из солнца русской поэзии, незабвенного нашего Александра свет Сергеевича?

И девочка, жестикулируя и показывая рукой то на одно, то на другое, продекламировала:

Гонимы вешними лучами,С окрестных гор уже снегаСбежали мутными ручьямиНа потопленные луга.Улыбкой ясною природаСквозь сон встречает утро года… [6]

6

«Евгений Онегин».

Она перевела дыхание и продолжала:

– Вешние лучи в наличии, за окрестные горы овраг сойдет, ручьи, правда, не мутные, но это не в счет. На луга бегут? Бегут. Так что улыбка природы налицо!

Теперь уже хохотал Женька. Потом он взял Олю за руку.

– Пошли уже! Ты у меня сама «улыбка природы», с тобой всегда и везде… как там у Ободзинского… [7] – Женька чуть задумался и проблеял: – «И вечная весна!»

Оля опять смутилась, но, постаравшись этого не показать, развернулась и торопливо зашагала в сторону магазина.

7

Валерий Валерьевич Ободзинский – популярный советский эстрадный певец.

* * *

Вернувшись с покупками, ребята застали старого библиотекаря в волнении. И, что особенно удивительно, дома работал телевизор! Сколько они себя помнили, такого еще не случалось. Конечно, телевизор-то имелся, и даже вполне современный – подарок Алексея отцу, но Оля и Сан Саныч никогда его не включали, предпочитая читать, а новости узнавать из газет, ежедневно поступавших в библиотеку. Только Женька иногда, раз уж не было «полноценного» Интернета, смотрел «ящик». И то чаще использовал его как плеер. Накачав перед приездом в Лыково фильмов-новинок (в Москве, разумеется, проблем с инетом не было), он смотрел их один или вместе с Олей.