Ловец Мечей

– Довольно, – проворчал Петров. – Что же мне, по-вашему, звать донну Альбертину? Я боюсь ее гораздо сильнее, чем синяков.

Донна Альбертина, хозяйка квартиры, обладала могучим бюстом и бурным темпераментом. Лин однажды видела, как эта дама гонялась по двору за убежавшей гусыней, потрясая метлой и повторяя, что забьет несчастную птицу до смерти, а потом найдет всех ее гусят и свернет им шеи.

Лин скрестила руки на груди.

– Вы отказываетесь выполнять мои рекомендации? Означает ли это, что вы хотите сменить врача?

Она произнесла это дрожащим от обиды голосом.

Лин давно уже поняла, что лучшим способом заставить Петрова слушаться ее было вызвать у него чувство вины, и беззастенчиво пользовалась этим.

– Нет-нет, что вы, – замотал он головой. – Если бы не вы, я бы так долго не протянул, вы же знаете.

– Я уверена, существует множество других врачей, которые сделали бы для вас то же самое, – возразила Лин, роясь в сумке. – Даже в Ниеншанце.

– В Ниеншанце врачи посоветовали бы мне пойти прогуляться в лес и сразиться врукопашную с медведем, – буркнул Петров. – Разумный совет, вам не кажется? Возможны два исхода: либо медведь задерет пациента, либо ему станет лучше. В любом случае болезнь больше не будет его беспокоить.

Лин хмыкнула. Потом вытащила из сумки несколько талисманов и положила на стол. Петров, который все это время улыбался, тут же стал серьезным.

– Те бумаги, которые вам были нужны, – заговорил он. – Вам удалось их достать?

Лин постаралась скрыть досаду. Не следовало сообщать Петрову о своих попытках приобрести учебник по медицине. Она сделала это в момент слабости; знала ведь, что в Солте никому нельзя рассказывать о подобных вещах.

– Нет, – покачала головой Лин. – Ни в одной книжной лавке мне не позволили даже взглянуть на эту книгу – и не потому, что я не являюсь студенткой, а потому, что я из народа ашкаров. Они слишком сильно нас ненавидят.

– Это не совсем так, – мягко произнес Петров. – Просто они вам завидуют. После Раскола из мира исчезла магия, а с ней и великие опасности, но заодно исчезли многие прекрасные и чудесные вещи. Только ваш народ еще владеет остатками этого чуда. Поэтому неудивительно, что остальные люди так трепетно относятся к своей древней истории. Это напоминает им о тех временах, когда они тоже обладали властью, когда они были равны вам.

– Сейчас они не просто равны нам, – возразила Лин. – Вся власть принадлежит им, все могущество, кроме того, что заключено в этой маленькой вещице. – Она на мгновение прикоснулась к подвеске в виде кольца, на которой были выгравированы древние слова: «Как нам петь песнь Госпожи на земле чужой?».

Это был отчаянный вопль людей, которые не знали, кто они, лишились дома и Бога. Они научились этому – о да, научились за многие годы и столетия, – но у них по-прежнему не было дома. Вместо него была пустота, как внутри золотого кольца.

Она внимательно взглянула Петрову в лицо.

– Вы же не хотите сказать, что согласны с ними, верно?

– Как вы можете такое говорить! – воскликнул старик. – Вы же знаете, я объездил весь мир…

– Да, я знаю, – лукаво усмехнулась Лин. – Вы каждый раз повторяете мне это.

Петров надулся.

– И еще я всегда говорил, что о народе можно судить по тому, как он относится к ашкарам, живущим в его стране. Одна из причин, по которым я уехал из Ниеншанца. Глупость, ограниченность, жестокость. Малгасийцы тоже одни из худших. – Он замолчал и взмахнул рукой, словно отгоняя дьявола. – Ну хорошо, – сказал он после паузы. – Хотите взглянуть на камень? В качестве платы за лечение, а?

«Я немного помогла, но не вылечила». Лин очень хотелось сделать для Петрова больше. Она озабоченно наблюдала за тем, как старик ковыляет к своему новому ковру. Он завернул угол ковра, и Лин увидела квадратную дыру – он вытащил одну половицу. Потом Петров наклонился и дрожащей рукой извлек из тайника светло-серый овальный камешек, похожий цветом на яйцо лебедя.

Он стоял несколько мгновений, глядя на камешек, осторожно поглаживая его кончиком пальца. Лин вспомнила, как в первый раз увидела камень: старик показал ей свое сокровище, когда она сказала, что ее брат путешествует по Золотым Дорогам. «Он увидит удивительные вещи, множество чудес», – ответил Петров и, подняв половицу, вытащил свои ценности. Там был фарфоровый чайник с золотыми разводами, пояс танцовщицы бандари, украшенный дюжинами монет, и этот камешек.

Петров подошел к Лин и положил камень ей на ладонь. Он был совершенно гладким, без малейших неровностей. Она подумала, что это просто очень хорошо отполированный кусочек кварца, а вовсе не драгоценный камень. Ей показалось, что она заметила внутри какое-то мерцание, игру света и теней.

Камешек был теплым на ощупь, и почему-то прикосновение к нему успокаивало. Лин повертела его в пальцах, и ей почудилось, что какие-то образы возникли из его туманных глубин, поднялись совсем близко к поверхности, а затем, к ее разочарованию, исчезли прежде, чем она успела рассмотреть их.

– Милая вещица, не правда ли? – спросил Петров, глядя на нее.

У него был немного грустный голос, и Лин удивилась – ведь камень принадлежал ему и он мог любоваться им каждый день.

– Вы по-прежнему не хотите сказать мне, откуда он у вас? – улыбнулась Лин, подняв голову.

Она уже не раз спрашивала об этом, но старик отвечал лишь, что раздобыл камешек во время своих странствий. Однажды он сказал, будто сражался за камень с пиратским принцем; через несколько дней поведал другую историю, в которой фигурировала маракандская королева и трагически закончившаяся дуэль.

– Мне следует просто отдать его вам, – хрипло произнес он. – Вы хорошая девушка и с его помощью сделаете много добра.

Лин взглянула на него с удивлением. У Петрова был какой-то странный взгляд, одновременно острый и отсутствующий. И что значит «с его помощью сделаете много добра»? Что может человек сделать с помощью простого овального камешка?

– Нет, – произнесла Лин и протянула ему камень, но при этом ощутила укол сожаления. Вещь была прекрасна. – Оставьте его себе, сьер Петров…

Он нахмурился и прошептал:

– Слушайте.

Она прислушалась: кто-то поднимался по лестнице. Что ж, по крайней мере со слухом у ее пациента все было в порядке.

– Вы ждете гостей? – Лин потянулась за сумкой. – Мне пора.

Поднимаясь на ноги, она расслышала негодующий голос хозяйки.

Петров выпрямился, прищурил глаза. В этот момент Лин без труда представила его в роли владельца каравана, вглядывающегося в недостижимую линию горизонта.

– Я совсем забыл, – сказал он. – Ко мне пришли друзья. Мы договаривались сыграть в карты. – Петров изобразил улыбку. – Мы с вами скоро увидимся, донна Кастер.

Старик явно стремился от нее избавиться. Озадаченная Лин направилась к выходу; Петров поспешил за ней, чтобы открыть дверь, и случайно толкнул ее. Она удивилась еще сильнее: Антон никогда не провожал ее.

Спускаясь с лестницы, Лин встретила двух мужчин в потрепанной матросской одежде. Она не смогла определить, откуда они родом, но по их светлым волосам и глазам было ясно, что это северяне. Один покосился на нее и на неизвестном ей языке сказал что-то своему спутнику. Лин догадалась, что это была непристойность; оба рассмеялись. Ей стало не по себе. Лин считала Петрова мирным, безобидным стариком. Какие дела могли у него быть с подобными людьми?