Ловец мелкого жемчуга

– Ну, здесь ничего для велосипедов не приспособлено… – начал он. И тут же понял, что ему как-то скучно объяснять такие очевидные вещи. – Ули, ты себе представляешь, чтобы нормальный человек ехал зимой по Новому Арбату на велосипеде? Если только экстремал, адреналинщик какой-нибудь.

– Конечно, ты прав, – кивнула она, – и все-таки это неправильно.

– И водители в Москве бешеные, – привел еще один аргумент Георгий.

Ему совсем не хотелось приводить никаких аргументов. Он устал аргументировать каждый свой шаг.

– Да, ваши водители ездят так, как будто они сели за руль неделю тому назад и хотят что-нибудь всем доказать, – согласилась Ули. – А к тому же у тебя и у меня нет велосипедов.

– Да, – сказал Георгий. – И поэтому мы пойдем пешком.

Они уже спустились вниз, когда Ули неожиданно остановилась.

– Ты слышишь, Георг? – спросила она.

Георгий ничего особенного не слышал, но на всякий случай прислушался и тут же различил под лестницей слабое мяуканье.

– Слышу, – ответил он. – Там котенок. Погоди, сейчас достану.

Котенок оказался довольно большим, настоящим кошачьим подростком, облезлым и мускулистым. Цвета он был обыкновенного, беспородного: болотно-серый в полосочку.

– Несчастный, маленький! – воскликнула Ули и жалобно спросила: – Что же делать, Георг?

– Да ничего особенного, – пожал он плечами. – Накормить, и все. Что еще с ним делать?

– По-твоему, это возможно? – задумчиво спросила она.

– Конечно! – засмеялся Георгий. – Он хоть и голодный, но все-таки не такой уж большой, чтоб его прямо-таки накормить было невозможно.

– Нет, я говорю не о том, – покачала головой Ули. Она держала котенка на руках, не обращая внимания на грязные следы, которые оставались от его лап на ее белом войлочном пальто. – А вдруг у него есть хозяева?

– Вряд ли, – сказал Георгий. – Ну, если есть, они еще раз потом накормят.

– Нет-нет, – терпеливо объяснила она, – я все-таки имею в виду не это. Что, если его хозяева будут против, чтобы их котенка накормили посторонние люди?

– Не знаю… – удивленно протянул Георгий. Эта мысль как-то не приходила ему в голову. – Ну, можно не кормить, если это такая проблема.

– Но он голодный!

Георгию показалось, что Ули сейчас заплачет.

– Улинька, – стараясь говорить как можно спокойнее, сказал он, – нет у него никаких хозяев, не волнуйся. Типичный помойный кот, видишь, тощий какой. Да хоть бы и были хозяева…

Он сам себя оборвал на последней фразе, чувствуя, что в его голосе мелькает раздражение.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, – усмехнулась Ули. – Мне это здесь уже говорили много раз. Что не надо делать проблему на пустом месте, да?

Георгий вовсе не собирался ей этого говорить, но подумал он именно так.

– Здесь совершенно не уважают чужую частную жизнь, и поэтому ты даже не понимаешь, что я имею в виду, – резко и раздельно проговорила она. – У нас не понимать это могут только совсем маленькие дети, а у вас – взрослые люди. У вас вообще взрослые люди ведут себя так, как маленькие дети. Они ни за что не отвечают! Руководители их страны начали ужасную войну – я говорю про Чечню, а они думают, что это их не касается!

Георгий растерялся от такого неожиданного напора и от металлических ноток в ее голосе. Он уже спустился с лестницы, а она еще стояла на ступеньках, и поэтому ее глаза были перед его глазами и она прямо смотрела на него своим лучистым требовательным взглядом.

– Но котенок-то при чем? – совсем уж глупо спросил он.

– Это все связано, все! – воскликнула Ули. – Если можно не беспокоиться о том, что умрет животное, то можно не беспокоиться и о том, что умрет человек!

– Да я вовсе не хочу, чтобы он умер! – Георгий почувствовал, что его голос тоже становится громче и резче. – Я что, утопить его предлагаю? Я говорю: давай накормим, – а ты размышляешь, что скажут какие-то хозяева, которых у него сроду не было!

– Да, Георг, извини, – вдруг сказала она. – Ты прав. Просто-запросто я… Ты знаешь, я немного устала от всего здесь. Все время видишь, что очень много неправильно, и все время убеждаешься, что сделать с этим почему-то ничего нельзя. Ты понимаешь?

В ее глазах мелькнула беспомощность и растерянность, и Георгию тут же стало стыдно за то, что он орал на нее.

– Я понимаю, милая, понимаю, – сказал он и обнял ее. Котенок пискнул – наверное, Георгий слишком сильно прижал его к груди вместе с Ули. – Это ты меня прости, что-то распалился я не в меру.

– Не в меру? – Она потерлась щекой о его куртку и улыбнулась. – Я думаю, ты не умеешь по-другому. Ты весь очень не в меру, Георг! Все-таки ты типичный русский мужчина, я думаю. Подержи, пожалуйста, котенка, я сейчас принесу для него еду.

Ули вернулась через пять минут, держа в руке бумажный пакет. Она проворно извлекла оттуда нарезанную тонкими лепестками копченую рыбу, творог в пластмассовой коробочке, несколько больших розовых кружочков телячьей колбасы и, расстелив пакет на полу под лестницей, разложила все это перед котенком.

– Конечно, у него нет хозяев, – сказала она, улыбаясь. – Ты видишь, как он ест? Я взяла бы его к себе в квартиру, но, к сожалению, я не могу нести за него ответственность. У меня часто командировки, а к тому же я ведь потом уеду домой в Кельн, и, конечно, будет очень трудно увозить его туда. Но я буду его кормить, пока живу в Москве, – решительно добавила она.

Что-то болезненно дернулось у Георгия в груди, когда она сказала, что уедет домой. Но что он мог сказать? Ему и не хотелось об этом говорить, настолько не хотелось, что, когда Ули вернулась из Германии, он даже не стал слушать ее объяснений про Петера – про то, что она все рассказала ему и поэтому теперь чувствует себя свободной…

– Пойдем, Ули, – сказал он. – Животное понятливое, без присмотра отлично все доест.

Квартира, в которую они были приглашены, оказалась такой интересной, что Георгий даже встрепенулся, войдя в нее, хотя всю дорогу настроение у него было довольно мрачное.

Во-первых, он никогда не видел двухэтажных квартир, а эта была именно двухэтажной. Она располагалась на последнем этаже, и, наверное, под второй этаж был просто переделан чердак, но получилось очень необычно. А во-вторых, эта квартира вообще не походила ни на одну из тех, которые Георгию приходилось видеть, хотя за этот год, бегая по маклерским делам и подбирая бесчисленные варианты расселения, всевозможных помещений он повидал немало.