Ловец мудрости

– Папа.

– Я просто говорю.

– Хорошо, Чарли.

– До тех пор, пока ты не попытаешься съесть ее, когда она будет львицей, - подчеркнул он.

– Я могу отличить ее от других, - пообещал я.

После этого и нескольких дополнительных поздравлений для своей дочери, Чарли ушел, уверенно шагнув в изумрудное пламя камина.

– Думаю, твой папа придумывает благодарственную речь каминной сети, Белла, - произнес Джаспер, когда мы возвращались в гостиную. – Он казался взволнованным ее использованием.

Белла кивнула. – Он часто пользовался этим в последнее время. Он даже подумывает поставить новый камин.

Чем ближе мы подходили к Гриффиндору, тем громче становилось пение. Оно было настолько громким, что вибрировали стены у парадной лестницы. Мы, должно быть, останавливались дюжину раз на своем пути туда, потому что люди на портретах хотели передать свое восхищение. Они слышали о матче от проходящих мимо студентов. Толстая Леди была особенно рада, и даже после того как мы вошли в проход, я слышал ее крик:

– Она одна из моих.

Шум, который приветствовал нас, был громогласным. Хлопушки были размещены в каждом углу комнаты, и из них вылетали фонтаны разноцветных пузырьков, каждый из которых стремился в сторону Беллы. Студенты не устали от своего пения и продолжили с того момента, на котором остановились.

– Сюда, Беллз, - крикнул Рон, помахав рукой со своего места на лестнице. Он держал кубок, в то время как Гарри наполнял его бутылкой за бутылкой сливочным пивом мадам Росмерты. – Ты первая!

Студенты отходили в сторону, чтобы дать место, когда она проходила, скользя кончиками пальцев по ее правой руке. Те, кто находился слишком далеко, чтобы дотянуться до нее, были счастливы просто аплодировать и подпевать.

Когда она вышла вперед, Рон протянул ей трофей. Он похлопал ее по спине и подмигнул.

– Пей до дна, Беллз.

Она засмеялась и как раз собиралась сделать глоток, но была прервана призывами студентов, которые переключились со скандирования «рука Свон» на «речь, речь, речь». Белла умоляюще посмотрела на капитана квиддичной команды, но он просто рассмеялся и пожал плечами.

– Они хотят тебя.

– Меня? Но я не знаю, как произносить речь! – прошептала она.

Джинни подтолкнула ее вперед. – Ты охотнее сломаешь себе руку, но слишком напугана, чтобы сказать речь? Давай же, Белла.

Глядя на ожидающую толпу, волшебница покраснела, пока ее лицо не сравнялось по цвету со спелым томатом.

”Благослови”, – подумал Эммет, едва сдерживая смех.

Рон подал знак, и студенты стали успокаиваться, каждый из них ждал с возбужденным выражением на лице заключительную речь Беллы. И только после того как мой брат-эмпат послал в определенную девушку волну уверенности, что он смог найти, она, наконец, открыла рот, чтобы произнести речь.

– Я, хм, я не готовила ничего такого, поэтому… Я просто скажу, что думаю. – Белла кашлянула, шаркая ногой, пока ее взгляд бродил по ожидающей толпе. – Как вы все знаете, это мой последний год в Хогвартсе… Это одна часть моей жизни, которую мне – которую всем нам, я думаю – будет грустно отпускать.

Студенты постарше, все те, кто не вернется в сентябре, пробормотали свое согласие. Белла, казалось, зарядилась мужеством от этого. Ее спина чуть больше выпрямилась, а сама она расправила плечи.

– Когда я вышла из Хогвартс Экспресса много лет назад, я действительно не знала, что ожидать. Если бы вы тогда захотели сказать мне, что есть спорт, в который я могла бы довольно хорошо играть, я бы, наверное, рассмеялась вам в лицо. – При этих словах комната наполнилась звуками легкого смеха. Я улыбнулся. – Так что, квиддич был одним из лучших вещей, которые когда-либо случились со мной… среди прочего, конечно.

Моя улыбка стала еще шире, когда она быстро подмигнула мне.

– Я так много узнала, находясь на поле. В спорте… в жизни – в играх, в которые мы играем – выигрыш важен, конечно; я не собираюсь отрицать это… но есть так много помимо этого. Речь идет о… о работе в команде… о работе по достижению общей цели… о желании чего-то так сильно, что это заставляет ваши кости болеть, а вас делать все возможное в своих силах, чтобы это свершилось.

Мне не нужно было быть телепатом, чтобы ощутить сдвиг в настроении. У меня было ощущение, что Белла говорила не только о сегодняшнем матче.

– Тем не менее… после пяти лет игры в квиддич, семи лет среди магии и восемнадцати прожитых лет, все эти… сломанные кости и выбитые зубы, - она улыбнулась, зарабатывая небольшой смех от своей аудитории.
– Фейерверк в экзаменационном зале… - Аплодисменты стали громче, когда студенты вспомнили выдающиеся проделки близнецов Уизли.

– Фейерверк на лестнице, если уж на то пошло, - ухмыльнулась Белла. В этот раз пришлось краснеть Симусу и Дину. Аплодисменты усилились, когда один за другим ведьмы и колдуны выражали свою признательность за их мужество.

– Убийство змей, тайные встречи, шахматные партии, портативные болота и не только. Огонь в моей крови, поездка в Италию и то, что я не должна лгать!

Гарри улыбнулся, кивая головой в немой благодарности, в то время как Рон и Гермиона похлопали его по спине. Затем Белла замолчала, глядя на всех друзей, с которыми она жила и сражалась бок о бок. Счастье и печаль можно было увидеть на ее лице, когда она произносила свои последние слова. Я закусил губу, когда ее взгляд приземлился на мне, задаваясь вопросом все это время, как я смог когда-то заслужить кого-то столь невероятного.

Удерживая мой пристальный взгляд, она подняла кубок для тоста и произнесла:

– За все те вещи, что должны были остановить нас, но не остановили, и за те вещи, что никогда не произойдут. Ура.

И они присоединились к этому. Белла поднесла кубок к своим губам, делая первый глоток сливочного пива, в то время как все вокруг нее выкрикивали слова одобрения, и не только по поводу самой речи, но и за все, чего они достигли за последние восемь лет невзгод. Каждый вклад, независимо от того, насколько он мал, внес значительные изменения, и это была, пожалуй, последняя возможность для членов команды Гриффиндора отпраздновать всем вместе.

Один за другим, они по очереди выпили из кубка. Когда сливочное пиво закончилось, появились дополнительные бутылки, чтобы наполнить чашу.

Что сделало речь еще лучше, что я присутствовал в ней. Когда Белла обняла меня, я понял, что она была права. Поездка в Италию и яд в ее крови не остановили ни одного из нас. Белла была стойкой как никогда, отказываясь позволить случаю удержать ее от преследования жизни со мной. Это само по себе было чудом в моих глазах.

– Я люблю тебя, - произнес я, глядя ей в лицо.