Ловец Видений

Эх, если бы речь шла об одном Снотворце! Уйти из его квартала… как ни был к нему привязан Григ. Поселиться в другом… желательно в таком, чей хозяин с Клифом конфликтует. И можно было бы расслабиться.

Но если все Снотворцы поделены на две группы? Одна поддерживает Клифа – на ее территории не спрятаться. В другой состоит Роберт… а тот непременно захочет поквитаться… или использовать против Клифа…

– Из огня, да в полымя… – пробормотал Григ, наблюдая за проделками диск-жокея и двух его обаятельных помощниц. От музыки начинала болеть голова. Пора принимать решение.

Наверняка есть и третья сторона, она всегда есть. Какие-то Снотворцы, не присоединившиеся ни к одной из групп. Те, кому наплевать на таинственный артефакт. Кто даст приют беглецу.

Вот только как их найти…

Григ поискал в воздухе, нашел прикуренную сигарету, затянулся. Последнее время он курил только во сне, что оказалось самым удобным способом победить вредную привычку.

– Ладно, – сказал Григ самому себе. – Но только не все так просто. Мы еще поторгуемся.

И он пошел сквозь толпу, так злобно поглядывая на окружающих, что к нему никто не рискнул приставать.

Впрочем, в какой-то момент его все-таки ущипнули за задницу. Крепкой неженской рукой.

Глава 6. Черный тролль

Те несколько встреч, которые были у Грига и Креча, происходили просто на улице. Где обитает Креч, было, в общем-то, всем известно. Но точно так же все прекрасно знали, что Креч гостей не любит. Поэтому хорошим (и безопасным!) тоном считалось выйти на соседнюю улицу и начать петь какую-нибудь песню. Англоязычные уверяли, что лучше всего Креч выходит на «Smoke On The Water», немцы горой стояли за «B"uck dich» «Раммштайна», а среди русских бытовало мнение, что Кречу нравится «Алиса» – к примеру, «Власть» или «Небо славян».

На самом деле, Кречу было совершенно все равно, что поют. Главное – чтобы песня была громкой и петь ее без музыки было максимально трудно. То есть – ему было важно проснуться (а поспать он любил) и поглумиться над вокальными экзерсисами гостя.

Григ об этом не подозревал, но то ли из-за нонконформизма, то ли просто не придавая этому значения, пел всегда что-нибудь мелодичное и не столь сложное в исполнении, предпочитая знакомые всем детские песенки. В прошлый визит он пел «Лесного оленя».

А в этот – предпочел песенку маленького мультяшного енота.

– От улыбки солнечной одной Перестанет плакать самый грустный дождик, Сонный лес простится с тишиной И захлопает в зеленые ладоши!

Креч не появлялся.

Григ откашлялся. Он стоял посредине унылой серой площади, окруженной унылыми серыми домами и унылыми серыми деревьями. Мало что на Окраине не уныло и не серо.

– Спой «если с другом вышел в путь», – раздалось из-за спины.

Григ обернулся – очень быстро. Но, наверное, надо было не оборачиваться, а спасаться бегством. Тяжелая лапа Креча крепко – не вырвешься – взяла его за плечо.

– Веселей дорога… – немелодично проскрежетал Креч. – Григ, я не понял, ты мазохист или дурак?

– Креч, я не имел никакого отношения к той посылке! Я только ее принес!

– Верю. Поэтому убивать я тебя не стану, – Креч отвесил ему щелбан – легонько, но у Грига искры из глаз посыпались. – И все-таки, Григ, пока ты еще способен говорить – объясни мне, какого дьявола ты приперся?

– Креч, меня заставили! – Григ даже не пытался вырываться. – Снотворец из моего квартала, Клиф…

Занесенная было каменная рука замерла. Маленькие горящие глазки с любопытством уставились на Грига.

– Клиф?

– Он требует, чтобы я собрал команду. И чтобы ты в ней был.

– Зачем?

– Чтобы мы отправились куда-то и отнесли…

– Я знаю, чего хочет Клиф! – пророкотал Креч. – Зачем он хочет в команде меня?

– Потому что ты – самый лучший боец, – обреченно сказал Григ.

– Это и дураку понятно, – Креч вдруг отпустил Грига и присел на корточки. Их лица наконец-то оказались на одном уровне. – Я Сноходец, который умеет драться. Но по сравнению со Снотворцем – я слабак.

– Все мы слабаки, – потирая плечо, признал Григ. – Но он не хочет отправлять в поход Снотворцев. Боится, что на них нападут…

– Другие Снотворцы, те, что хотят использовать артефакт в своих интересах. Или те, кто хочет лично уничтожить артефакт… – Креч вздохнул, что выглядело даже комично. – Нет, Григ, он другого боится, на самом-то деле. Но теперь хоть понятно, кто мне послал подлянку…

– Ты мне веришь, – с удивлением сказал Григ. – Погоди! Артефакт? Ты и впрямь знаешь про артефакт?

– Конечно. Думаешь, почему я здесь торчу? – Креч с отвращением обвел глазами серую, выцветшую площадь.

– Прячешься? – сообразил Григ. – От Клифа?

– Нет. От Роберта. Он глава другой партии…

Креч, громыхая каменными суставами, поднялся, зашагал, бросив через плечо:

– Пошли… приглашаю к себе.

Все-таки в определении Креча как тролля, а не как голема, был прав именно Григ. Креч, как и положено уважающему себя троллю, жил под мостом.

И неважно, что мост этот – старый, каменный, напоминающий одновременно и Карлов мост в Праге, и мост Британия в Уэльсе, и мост Сечени в Будапеште, и еще штук сто мостов по всему миру, вел из ниоткуда в никуда – один его конец упирался в глухую стену небоскреба, другой нависал над пропастью, где клубился серый туман Границы, а под мостом была выложенная брусчаткой площадь, на которой и стоял уютный двухэтажный дом Креча.

Главное, что формальности были соблюдены. А сны, какими бы нелепыми они ни были, всегда соблюдают внешние правила игры.

– А к тебе, оказывается, приходят гости… – сказал Григ, обосновавшись напротив Креча в уютном глубоком кресле. Кресло было не кожаное, а из какой-то мягкой ворсистой ткани теплого розового цвета. Почему-то сразу становилось ясно, что по большей части в нем сидели женщины. Все в гостиной у Креча – да, вероятно, и во всем доме, четко делилось на две части – для людей и для тролля. Мебель удобная, мягкая и мебель прочная, грубая. Посуда мелкая, человеческая – посуда вместительная, великанская. Даже пультов управления перед телевизором было два – один обычный, а другой с метр длиной (Григ с удивлением вспомнил, что видел такой и в обычном мире – но там он выглядел шуткой).