Ловец

– Мы оба сумасшедшие, – я притянула его к себе. – Во всяком случае за себя могу ручаться. Потому что мне нужен ты, зараза, паразит, гад. Но ты МОЙ мерзавец и МОЙ гад. И другой мне не нужен.

А потом мы, словно одержимые, прильнули друг к другу. В сторону полетела одежда, блики огня заиграли на обнаженной коже.

Я приняла мысль о том, что мне нужен именно этот чокнутый ловец. Мое тело говорило об этом без слов: предательской дрожью предвкушения, манящим запахом, неприкрытым возбуждением, которое, казалось, можно было ощутить подушечками пальцев. Его яростный поцелуй и вспышка радости. Мой безмолвный крик. Одно, почти болезненное страдание на двоих, что ярче любых фейерверков в ночном небе.

Тэд

Он ворчал, боролся с желанием, нарастающим огненной лавиной, которая, казалось бы, выжгла весь воздух в его легких. Он балансировал на краю краткого мига предвкушения. А потом прикоснулся к ее плечам, бедрам и сорвался.

Он опустился, упираясь коленями в ковер, что лежал перед камином, и начал погружаться в нее.

Медленное проникновение, когда боль и радость сплетаются воедино, заставила ее выгнуться дугой, откинуть голову. Она закинула ноги ему на бедра, словно боясь, что он отступит, что прекратится эта сказочная пытка.

Горячая, влажная. Она дарила ему сотни лет восхитительного напряжения, которые сконцентрировались сейчас в одном миге.

Шенни вцепилась в его плечи руками, словно утопающий за последнюю опору. Ее ногти оставили на нем свои отметины.

Ее вскрик, рожденный их полным единением, ее чуть напрягшаяся от боли спина, его заботливые руки и нежный шепот.

Шенни, раздавленная тяжестью мужчины, ее мужчины, задыхалась. Боль и радость, расслабленность и напряжение – все это свернулось внутри нее тугим клубком, даря умиротворение. Она ощущала его внутри себя и это состояние дарило ей чувство того, что лишь все происходящее имеет значение.

Он нежно поцеловал ее и начал двигаться. Шенни стала подниматься и опускать, вторя его такту. Они то впивались телами друг в друга, то расходились, сначала медленнее, потом все убыстряясь и убыстряясь.

Его язык словно повторяя движения плоти, тоже начал свой собственный танец, то вторгаясь в ее рот, то задерживаясь у самых губ, ловя ее стоны.

Тэд почувствовал, что грозовой перевал, после которого наступит разрядка, уже близко. От ощущения, как его семя уже готово излиться в нее, его уносило на волнах эйфории.

Чувство, что твое тело принадлежит тебе лишь наполовину, что оно – невесомое, принизанное разрядами первобытного напряжения, поглотило Тэда.

Он изливался в Шенни, ловя губами ее вздохи, вминая ее тело мех, шепча ей на ухо слова, смысл которых и для него самого был загадкой.

А она ощущала себя впервые удивительно полно. Его семя, которое приняло ее лоно,

Она вскрикнула в экстазе последний раз. А Тэд вздрогнул и замер, ловя губами наслажденье и опускается на нее всей тяжестью своего тела.

ЭПИЛОГ

«Вчера тайно обвенчались наследница знатного и богатого рода Хлоя Элгрис и мессир Оплота Теодор Ронг. Свадьба прошла деревушке одного из северных скеторов империи. Нас эксклюзивный корреспондент…».

Мужчина свернул и отложил газету.

– Долго же они шли к этому дня. Целых три года. Упрямцы.

– Но надели же друг другу браслеты? К тому же, после того, как Тэд занял твое кресло, ему было слегка не до свадьбы. Да и Шенни. Неудачный опыт первого брака моги вовсе ее отвратить от этой процедуры.

– Отвратить… скажешь тоже, Фло! А шестой месяц беременности, значит, это ерунда? – попыхивая трубкой возразил Логан.

– Им обоим было сложно. Слишком они разные, братец. Но пара из них что надо. Крепкая. Таких якоря и корабля я давно не видала.

– Ой, ли. А как же ты? – хитро улыбнулся Логан.

Бывшему мессиру когда-то в юности тоже не повезло. А может, повезло излишне сильно. У Логана была младшая сестра. Столь талантливая, что ее дар грозил обернуться для нее тюрьмой. Слишком одаренных предсказательниц запирали от мира до самой смерти. Но для любящего брата и сама бездна была нестрашна. Он выкрал Флорисию из–под конвоя. Ее так до сих пор и ищут дознаватели. Хотя, делу Фло, которому уже шесть десятков лет, наверняка мысленно посбавили уже пометку «нераскрытое».

– И все же Дарк мог бы быть ей парой. Нити судьбы шли у Шенни и Зака рядом.

– Знаешь, Фло, чем отличается любовь ловца от простого смертного? Мы любим однажды. Раз и навсегда. Порою до безумия. Но именно такая любовь позволяет нам не свихнуться, не заплутать в лабиринте. Это самый сильный из всех якорей. Такой называют – якорь судьбы.

– А я точно знаю одно: мой братец, – тот еще сводник.

– Не без этого, – попыхивая трубкой согласился Логан.

Влетевший в окно весенний ветер пробежался по комнате и зашелестел листами свернутой газеты. А там, на последней странице была фотография Закриана Дарка. Самого молодого архимага, совершившего переоврот в фундавметнальной теории чародейства. Доктор тонких материй, господин Дарк вывел формулу универсальной телепортации. «Теперь каждый маг со средним уровнем дара может переноситься сквозь пространство в считанные секунды, – восхищенно писал журналист. – Формула уже запатентована и по прогнозам транспортных компаний, господин Дарк через год станет самым богатым женихом в империи».