Ловелас и скромница

— Почему я должен вам верить? А если он сын вашего хозяина, то почему вы его выдаете?

— Потому что мой хозяин не такой, как его сын, — лаконично ответил Чарли, и если его презрение к Белдастоу было притворным, то он был лучшим из всех лондонских актеров.

— Что же он за человек, если смог отказаться от старшего сына ради этого ничтожного карлика? — провокационно заметил Хью.

— Он об этом горько жалеет, — сказал Чарли.

— Как трогательно! — усмехнулся Хью и продолжал сверлить Чарли своими холодными, настороженными глазами.

— Сэр Хью, по приказу маркиза я тщательно изучил все это дело. Мы оба думаем, что причина случившегося с мистером Шоу и его подругой лежит в прошлом. Его светлость был молод и наивен, поэтому поверил своему отцу, который обещал обеспечить девушку. Только я думаю, не заплатил ли он более тяжкую цену за то, что его обманули.

— О, думаю, мой друг не согласится с этим итогом, — ледяным тоном произнес Хью, и под его ироничным взглядом Чарли низко опустил голову.

— Да, не могу сказать, что я его виню. Его светлость однажды спас мне жизнь, так что я считаю себя обязанным ему. Он велел мне следить за своим наследником уже полгода назад. Уже это доказывает, что теперь он поумнел.

— В таком случае остается пожалеть, что вы пришли в этот дом только после того, как пропали Бен Шоу и совершенно невинная девушка, которую он охраняет.

— Проклятый коротышка оказался хитрее, чем я думал, сэр Хью. Каждый раз, когда я готов был его схватить, он прекращал одно дело, а потом затевал новое где-нибудь в другом месте. Его люди натворили слишком много грязных дел, чтобы признаться, кто за ними стоит. Пока вы не поймали Стичфорда, я уже стал опасаться, что так и не смогу притащить лорда Белдастоу на виселицу.

— Почему же Белдастоу захватил Бена Шоу, а не просто его убил?

— Потому что он ненавидит его пуще ада. Он хочет его хорошенько помучить перед смертью, — угрюмо сказал Чарли.

Хью содрогнулся и помрачнел еще больше.

— А где же находится твой хозяин, пока происходит это безобразие? — недоверчиво спросил он.

— В Париже, пытается заглянуть в записи Бонапарта.

— Зачем?

— Чтобы стереть грязные следы лорда Белдастоу, пока кто-нибудь не обнаружил их там, где им не следовало быть.

— То есть он шпионил в пользу Франции? Да если б он был моим сыном, я бы донес на него, а не стал бы спасать!

— В самом деле, сэр Хью?

— Не важно, как бы я поступил. Важно сообразить, как вырвать моих друзей живыми из клешней этого преступного негодяя.

— Это верно, сэр Хью. Мне кажется, я знаю, где он их держит, только не могу придумать, как мне вызволить их оттуда.

— Тогда предоставь это дело мне, — сказал сэр Хью Кентон своему новому союзнику, и они направились в кабинет лорда Карнвуда, чтобы составить план действий.

* * *

— Бен? — Шарлотта очнулась от замечательного сна в восхитительной уверенности, что хотя бы часть ее сна соответствовала действительности. — Что случилось? — спросила она сонно, ощутив под своей щекой его напряженные мышцы.

— Тише, я прислушиваюсь!

Наконец она все вспомнила и тоже насторожила слух, чтобы услышать что-нибудь, кроме его ровного сердцебиения.

— Я ничего не слышала, — через некоторое время прошептала она.

— Потому что ты спала! — упрекнул он ее и слегка отодвинулся, чтобы не отвлекаться.

Ну, это уж слишком, сердито подумала она и села в кровати.

— Извини, что я позволила себе заснуть.

— С удовольствием, а теперь помолчи.

— О! И почему я думала, что люблю тебя?

— Понятия не имею! Шарлотта, вспомни, где мы находимся и, что нам грозит!

Хотя после бурной любовной сцены она пребывала в изумительно радостном настроении, сердитое молчание Бена и воспоминание о неистовой злобе Белдастоу заставили ее прислушаться к тому, что происходит за стенами их тюрьмы. Если их действительно держат в подвале городского дома лорда Пемберли, значит, в его доме царит полный беспорядок. Даже сюда время от времени доносились приглушенные звуки.

— Если это крысы, то они подозрительно активные, — пошутила она, но Бен не ответил.

Неожиданно он показался ей ужасно отдалившимся, и она подумала, поймет ли она его когда-нибудь, узнает ли по-настоящему. Если их врагу удастся добиться своего, тогда у них не будет возможности узнать друг друга лучше, и вдруг Шарлотта пожалела, что была такой скрытной. Нужно было давно рассказать Бену о своей жизни на корабле, о своих замечательных родителях. Но сейчас уже было поздно, и она хотела только одного — узнать, насколько любящим и благородным был он по отношению к женщине, рядом с которой мог умереть.

— Откуда мне знать? — пробормотал он.

— О чем? — спросила она, прислушиваясь к отдаленному шуму.

— Помощь ли это, или Белдастоу возвращается, чтобы позлорадствовать надо мной.

— Да, узнать трудно. Но думаю, если лорд Белдастоу действительно использует в качестве подземной тюрьмы дом своего отца, то в его интересах вести себя тихо, а не устраивать такой шум.

— Тебе показалось, что он боится привлечь к себе внимание?

— Нет, должно быть, он может приходить сюда, когда ему вздумается, ведь его отец, кажется, забрал с собой в Париж почти всех слуг.

— Всех, кроме ночного сторожа, — сказал Бен, выдав тем самым, что пристально следил за своим отцом. Шарлотта даже усомнилась, так ли он ненавидит своего отца, как говорит.

— Нет, не всех, — рассеянно возразила она.

— Значит, он кого-то забыл?

— Когда я в последний раз выходила с Изабеллой, я видела одного из его лакеев, он шел по площади.

— Ты уверена?

— Да, я видела его несколько раз, когда мы гуляли в Грин-парке. Я решила, что у него есть подружка среди нянек. Так что дом лорда Пемберли не совсем пуст, и если там Белдастоу, то ему лучше вести себя тише.

— Это он сообразит, — ответил Бен, слегка расслабился и глубоко вздохнул.

— Что тебя так тревожит? — спросила она. Стук и грохот прекратились, и воцарилась прежняя угнетающая тишина.

— Я — трус, Шарлотта, — с болью вырвалось у него.

— Глупости, ты вовсе не трус, — строгим тоном сказала она.

— Значит, ты плохо меня знаешь, — с горечью усмехнулся он.

— Тогда просвети меня.

— Я не могу этого сделать.

— Чего не можешь? — спросила она, продолжая прислушиваться к наступившей тишине. Внезапно ей почудилось в этой тишине нечто выжидательное. Значит, скоро они узнают, что сулит им будущее.