Ловушка Астории

В комнате повисло тягостное молчание, Гермиона старалась переварить информацию, теперь ей больше стал понятен отец Блейза, его семья и семья Малфоев.

— Можно мне пойти к себе? — спросила она и увидела, что он раздражено смотрит на неё, у него даже глаза потемнели.

— И это всё, что ты можешь сказать? — спросил Драко. — Значит, тебя это не касается. Может, если бы ты думала, что можешь забеременеть, ты бы отнеслась к этому по-другому?

— Это маловероятно, — сказала она, прерывисто дыша. — То есть…

— Такое может случиться с любой женщиной, — уверено произнёс он.

— Ну, в этом нет ничего плохого, — спокойно сказала Грейнджер.

— Я тоже так думаю, — согласился Малфой и пристально посмотрел на неё. — Тем более, я бы никогда не бросил своего ребёнка.

— Вы считаете, что ваш отец бросил вашего брата? — удивилась она. — Но ведь вы сами сказали, что он заплатил за его образование и помогал ему и Мишель деньгами.

— И ты полагаешь этого достаточно? Заплатил за образование ребёнка и всё? А как же его чувства, его переживания? А его потребность быть кому-то нужным в этом жестоком, примитивном мире, который мы сами сделали таким, — разозлился Драко. — Да, после того, как умерла Мишель, моя мама больше заботилась об Анри, чем мой отец. Люциус — так зовут моего отца, ему было всё равно, что делает его младший сын, он просто хотел, чтобы тот стал юристом, а когда понял, что этого не будет, просто плюнул на него.

— Что вы хотите этим сказать? Что я в этом вопросе не имею права голоса? Что вы сами без моей помощи воспитали бы… этого гипотетического ребёнка? — спросила Гермиона.

— Нет, — ответил он, протянул к ней руки, схватил за подбородок и заставил посмотреть прямо ему в глаза. — Я хочу сказать, что если бы ты забеременела, я бы не сомневался. Я бы на тебе женился. Мой ребёнок никогда не будет ублюдком. Теперь понятно?

Грейнджер попыталась встать, но он не дал.

— Вы слишком самоуверенны, — её голос дрожал. — А что если женщина, которую вы выбрали, откажется выйти за вас замуж? Бывает, женщины одни воспитывают детей.

— Я её заставлю, — ответил он просто. — Так или иначе.

Гермиона знала, что он так и сделает. Не дожидаясь её ответа, Драко вышел из столовой. Грейнджер посидела ещё пять минут, ей надо было прийти в себя, а потом она ушла к себе в комнату, день получился ещё тяжелее, чем она думала. Пора спать.

========== Глава 10. ==========

Кабинет Блейза выходил окнами на Атлантический океан. За запущенным садом в обрамлении скал виднелся вспененный прибоем океан и пустынное побережье. Оно с приходом весны и появлением первой робкой зелени уже не выглядело таким безжизненным.

Гермиона сидела за столом, где, наверное, Блейз занимался делами, она смотрела в окно, тщетно ожидая вдохновения. Вот уже несколько дней на столе лежит рукопись, томясь в ожидании: — «Словно девственница» — подумала Грейнджер и усмехнулась нарочитости метафоры. Она так и не написала ни одного слова, и не отредактировала ни одной строчки. В голове не было ни одной, не то, что новой, даже старой мысли о повести. Самое обидное для Гермионы, что она никак не могла сосредоточиться, любой звук отвлекал её. Само состояние Грейнджер было настолько взвинченным, что она часто оборачивалась и смотрела на дверь кабинета, она казалась ей дверью тюрьмы, куда она сама себя заточила. Ей пришлось отказаться от своих планов за неделю закончить вчерне рукопись. Оставалось лишь надеется, что Драко не догадается о её желании быть с ним.

После того разговора за ужином, она почти не видела Малфоя. Тот разговор получился таким откровенным, он повернул в такую сторону, что у Грейнджер все мысли вылетели из головы, что с ней обычно не бывает. Утром за завтраком, она только намекнула, что ей нужно место для работы, как и предполагала миссис Трелони, Драко предложил ей кабинет. Потом они встречались только во время еды и то, не всегда. В таких случаях миссис Трелони передавала его извинения, сопровождая их сплетнями, слушать которые Гермионе было невмоготу.

— По-моему, он поехал на конюшню беговых лошадей, — сказала как-то за обедом экономка. — Говорят миссис Крэбб хозяйка конюшен, знала мистера Малфоя, когда он был здесь ещё подростком, значит, и он её знал до замужества.

А однажды за ужином:

— Мистер Малфой просил вам передать, что сегодня он ужинает у Патил, — сказала миссис Трелони. — Доктор Патил — наш местный врач, говорят, что его дочери близняшки приехали погостить домой из университета.

Конечно, миссис Трелони рассказывала Гермионе о времяпрепровождения Драко из лучших побуждения, пыталась убедить себя она и быть великодушной, но только это не помогало сосредоточиться. Хорошо, конечно, делать вид, что между ней и Малфоем ничего не было и нет, но Грейнджер не могла избавиться от неприятного чувства, когда слышала об его отношениях с другими женщинами. К тому же, у неё нет на него никаких прав, да они ей и не нужны, внушала она себе, но всё равно было неприятно.

Ещё Гермионе было обидно, что до сих пор Астория не дала о себе знать ни письмом, ни звонком, видимо, ей безразлично, что стало с подругой. И Гринграсс всё равно, что все планы Грейнджер рухнули, как карточный домик, потому что она не сказала, что дом будет занят.

Гермиона была рада, что ей удалось скрыть свою болезнь, в сущности, они живут каждый своей жизнью, как она и просила. Больше всего, её беспокоило то, как она сама ведёт себя в этой ситуации. Вместо того, чтобы заняться делами, ради которых она сюда и приехала, Гермиона целыми днями предавалась мечтам, растрачивая свой отпуск понапрасну. А потом наступал вечер, и миссис Трелони уходила домой, Грейнджер оставалась одна, впереди у неё была ночь, длинная и очень скучная.

Наконец, сегодня, за обедом, ей составил компанию хозяин дома.

Малфой вошёл в столовую, когда миссис Трелони наливала ей суп. Волосы Драко были влажными от тумана, а от кожаной куртки и узких джинсов пахло лошадьми. Его присутствие словно наэлектризовало сонную атмосферу в комнате, приятно возбудив чувство Гермионы, заставив кровь быстрее бежать по жилам. Он был такой сильный и мужественный, такой живой и энергичный, что невольно в её взгляде отразилась зависть, которую она к нему испытывала.

Вот только Малфой, по-своему расценил её взгляд, нахмуренный вид и усмехнулся.

— Прошу прошения, — насмешливо сказал он и отбросил со лба волосы. — Я не успел переодеться. Всё время забываю, что у меня в доме гостья.

От волнения Гермиона раскрошила булочку на стол.

— Я уверена, что ничего вы не забыли, — тихо ответила Грейнджер, не забыв, как миссис Трелони интересуется сплетнями. — Мне совершенно всё равно, как вы выглядите.

— Да! — Драко сел напротив Гермионы, хотя миссис Трелони поставил ему прибор на другом конце стола. — Вы слышали миссис Трелони, — обратился он к экономке, — нашей гостье всё равно, как я выгляжу. Как вы считаете, может быть, ей было бы всё равно, если бы я сел за стол голым?

Миссис Трелони ахнула, а потом засмеялась, оценив шутку хозяина. А вот Грейнджер сидела ни мертва, ни жива, ей хотелось провалиться сквозь землю со стыда. У Малфоя сегодня явно было настроение и желание поиздеваться над ней. Гермиона поругала себя, ей надо было быть умнее и не связывать с ним.

Как только миссис Трелони вышла из столовой, Грейнджер сухо заметила:

— Почему вы так себя ведёте? Почему вы так любите всех шокировать. Я вас несколько дней не видела, и когда, наконец, вы появились, вам что доставляет удовольствие делать из меня дуру?