Ловушка для ангела
Шрифт:
— Не знаю. Получается вот! Как я тебе могу объяснить вещи, в которых ты ничего не понимаешь?
Ларисе нравилось ощущать собственное превосходство, хотя сама она тоже вряд ли могла прояснить ситуацию. Просто что — то находило на неё временами, когда она с лёгкостью совершала немыслимые поступки и её это забавляло. И даже заставляло наслаждаться осознанием собственной незаурядности и пугало. Особенно, когда глядя на кого — то из знакомых, она вдруг понимала, что живым видит его в последний раз.
— Только ты смотри, не рассказывай никому! Ладно? — тем же вкрадчивым голосом Лариса теперь
Она протянула Светлане спрятанную в ладони солонку в виде раскрывшегося цветка, только что прихваченную её в кафе.
— Откуда ты узнала, что мне такую хочется? Ты что и мысли мои можешь читать? — даже испугалась подруга.
— Это очень легко, — засмеялась Лариса. — Думать надо по тише. Только никому не слова! Обещаешь?
На самом деле она просто заметила, как заинтересованно Алёна пялилась на эту солонку несколько минут назад.
Алёна согласно кивнула.
— А нас за это в тюрьму не посадят? — всё же беспокоилась обескураженная последними событиями подружка.
— Нет, нет, что ты! — пообещала Лариса и заразительно весело рассмеялась.
Но на другой день, проходя на перемене по школьному коридору мимо шепчущихся девчонок, Лариса услышала в свой адрес от десятиклассницы Ани, своей соседки по двору едкое «ведьма!»
Лариса вздрогнула, как от грома с ясного неба! Её щёки залились краской стыда.
— Ну, Ленка, разболтала всё таки! — разозлилась Лариса, понимая, что сама во всём виновата. Вчера она совершила ужасную ошибку, зачем — то раскрыв перед подругой свои необычные способности.
Лариса схватила портфель и в отчаянии побежала к выходу из школы. Всё что ей сейчас хотелось, это просто уничтожить болтушку Алёну, или себя — всё равно!
— Какая же я идиотка! Доигралась? Мало тебе! — ругала она себя. — Если у меня и получается что — то немыслимое, то совсем не значит, что это хорошо. И совсем не обязательно об этом кому — то знать!
У дверей дорогу ей преградил школьный охранник. Невысокий и невообразимо тощий, он просто отводил душу, командуя мелюзгой и подростками. Похоже, что большего ему в жизни было не дано.
Лариса знала, что со старшеклассниками он никогда не связывался, а иногда даже угощал кого — то из них сигаретой.
— Без записки от учителя до конца уроков не выпущу! — строго сказал он Ларисе.
Пережив несколько кошмарных мгновений, расстроенная Лариса пошарила в карманах своего дешёвенького пальто, собралась с духом и, твёрдо посмотрев охраннику в глаза, протянула ему пустую обёртку из — под жвачки.
Охранник ошарашено повертел обёртку в руках, но всё же, аккуратно положил её в тетрадь с остальными записками и открыл тяжёлую дверь.
Как Лариса дошла до своего дома, она не помнила. Возле подъезда она остановилась: ей вдруг очень захотелось чего — нибудь сладенького. В сильной стрессовой ситуации кому — то хочется курить, кому — выпить, а детям обычно — сладкого.
Лариса опять порылась в карманах и нашла лишь помятую десятку. Сейчас на эти деньги ничего не купишь!
Прямо перед её глазами было два продуктовых магазина, где она запросто могла бы взять что угодно, но
там недавно поставили камеры слежения. Теперь там воровство покупателей отслеживалось и фиксировалось на плёнке.Зато рядом возле сквера работал продуктово — водочный киоск.
Лариса терпеливо подождала пока от киоска отошли два парня, купившие там пиво и сигареты и ещё что — то и подошла поближе. Сквозь пыльное стекло витрины она разглядела разноцветные пачки с печеньями и вафлями и несколько коробок с дорогими конфетами.
— Дайте мне вон те конфеты, — попросила она полусонную продавщицу через раскрытое окошко киоска, указав на самую большую коробку.
Та протянула руку, достала с полки нужную коробку, но во время затормозила.
— Триста сорок рублей, — сказала продавец, держа коробку в руках и глядя на белобрысую девчонку, как вошь на буржуазию.
— Я же вам уже заплатила, — постаралась заглянуть продавщице в глаза Лариса. — Вот сдача.
Для большей убедительности она показала продавщице свою смятую десятку. Не смотря на всё ещё гнобивший её стыд, Лариса не отступала, ведь она уже привыкла добиваться своей цели любым способом.
Продавец недоумённо глянула в выдвижной ящик с деньгами. Кассового аппарата к счастью Ларисы в киоске ещё не было. Немного помешкав, она всё же, подала конфеты, честно смотревшей ей в глаза, беленькой, вдруг ставшей миленьким ангелочком, девочке.
— Забудь, — ляпнула наугад Лариса и поняла, что попала в точку.
От удовольствия в её глазах опять заплясали озорные чёртики: ей легко удалось стереть кусок чужой памяти.
Взяв коробку, она села на ближайшую лавочку в скверике. А продавщица взяла тряпку и, высунув руку из окошка, сосредоточенно начала тереть прилавок киоска, словно именно за этим она сегодня и пришла на работу.
Лариса открыла красивую коробку. Конфет в ней было мало. Зато стоила она дорого.
Но конфеты Ларисе понравились, тем более, что они были с разными начинками, что заставляло попробовать вот эту и ещё вон ту. Сладости немного отвлекли её от тяжёлых, разрывавших душу воспоминаний.
На последней листве деревьев играло солнце. Миловидная девочка лет четырёх с большим бантом в кудрявых волосах каталась по заасфальтированной дорожке на новом трёхколёсном велосипедике, мешая прохожим. На другой лавочке напротив Ларисы сидела её мама. Они переглядывались и довольно улыбались.
Лариса откусывала конфеты и сосредоточенно смотрела на девочку. Что — то ей в ней не нравилось. Возможно то, что рядом с ней была её любящая мама?
Вдруг девочка перестала улыбаться и направила свой велосипед на идущую ей на встречу старушку.
— Олечка, осторожно, а то бабушку раздавишь, — пошутила девочкина мама.
— А она не будет громко кричать, — серьёзно ответила маленькая девочка.
Старушка очумело шарахнулась в сторону, а Лариса улыбнулась. Она невольно расслабилась и не обратила особого внимания на двух, стоявших недалеко подростков. Тот, который выглядел постарше, чуть подтолкнул младшего вперёд. Младший подбежал к Ларисе, выхватил у неё коробку с оставшимися конфетами, быстро отбежал и передал её старшему. Тот ехидно улыбнулся, глядя на слегка растерявшуюся Ларису.