Ловушка для духа

– Я допрыгну.

– Высоковато. – Синорец с сомнением рассматривал карниз.

– Допрыгну, – уверенно повторила Тора. – Но потребуется ваша помощь. Я покажу… Это называется бросок с четырех рук. Гризли, встань здесь. – Она взяла юношу за плечо, и тот почувствовал крепкую хватку ее тренированных пальцев. Поставила синорца напротив, на расстоянии шага. – Нужно равномерно опираться на обе ноги. Руки в «решетку». Правой ладонью возьмите запястье своей левой, ладонью левой – запястье правой руки друг друга… Отлично. Корпус прямой. – Сосредоточенная Тора коснулась ладонью спины Древнего, словно тот был ее партнером в цирковом номере, и, судя по улыбке синорца, он совсем не возражал против подобного обращения. – Затем я встану к вам на руки. – Девушка слегка надавила на плечи заклинателям, наглядно иллюстрируя свои слова. – А потом вы по моему сигналу, не наклоняясь и не опуская «решетку», сделаете неглубокое короткое приседание и сразу распрямите ноги, одновременно резко поднимая руки вверх. То есть подбросите меня. Это называется «выброс верхнего».

– Ясно, – сказал Гризли.

Девушка выглядела спокойной и предельно собранной, как на серьезной репетиции, заражая невольных партнеров своим энтузиазмом. Взялась за их плечи, аккуратно и уверенно встала на «решетку».

– Готовы? Бросайте.

Мужчины подкинули ее. Тора упруго оттолкнулась от сцепленных рук и взлетела вверх. Пальцами уцепилась за край карниза, легко подтянулась, встала, выпрямилась во весь рост и крикнула:

– Отличная работа!

– Хорошо иметь дело с цирковой, – сказал синорец, с удовольствием глядя на нее. – Тора, что там?

Девушка стояла, держась одной рукой за косяк, подавшись на полкорпуса вперед, и смотрела вниз, в глубину здания.

– Тора! – Синорец повысил голос.

Она оглянулась. Ее лицо в обрамлении красных волос сейчас казалось особенно бледным.

– Что ты там… – начал было Гризли, но спутник решительно перебил его:

– Хочешь, чтобы она тебе пересказывала, что увидела? Со всеми подробностями? Мы не на прогулке в императорском саду… Тора, нам надо подняться к тебе!

Заклинатель признавал справедливость этого замечания, но синорец мог быть и повежливее. А тот развязал бечевку, намотанную поверх кожаного пояса. Забормотал над ней, и внимательно наблюдающий Гризли уловил слова деликатной формулы-просьбы, обращенной к духу-защитнику. Размахнулся, бросил вверх свободный конец. И серебристые нити на глазах изумленного юноши начали стремительно расти, удлиняться, переплетаясь друг с другом, словно стебли невидимого растения. Тора поймала длинную, прочную веревку.

– Волосы сайны, – пояснил Древний и крикнул девушке: – Найдешь к чему привязать?

Она кивнула в ответ и спрыгнула внутрь здания. Веревка потянулась следом за ней, послушно вырастая. Спустя несколько минут девушка снова появилась на карнизе и махнула, показывая, что все в порядке.

– Ты первый, – велел синорец Гризли.

Заклинатель ухватился за теплые нити волос сайны и полез наверх, упираясь ногами в стену. Тора протянула ему руку, помогая взобраться. Он тут же заглянул в окно, чтобы узнать, что так потрясло девушку.

Небольшой зал был заполнен человеческими телами. Сваленные как попало, словно сломанные игрушки, они лежали, сидели, стояли прислоненные к стенам. Часть из них покрылась трещинами, у кого-то не хватало рук, ног, головы. Волосы у некоторых осыпались сухими иглами, лица, словно выточенные из камня, были пустыми и гладкими. На месте глаз у других зияли черные дыры, вместо носов – глубокие провалы. Они напоминали разбитые скульптуры, которые сгрузили здесь за ненадобностью. Но, взглянув внимательно на ближайшую – мужчину, вздымающего к потолку обломки предплечий, – Гризли увидел на гладких сколах его рук белый срез кости, красную плоть, пронизанную венами…

Тора прикрутила веревку к торсу юноши, уткнувшегося головой в пол у самого окна. Его шея была неестественно вывернута, красивое лицо с застывшей полуулыбкой обращено в сторону девушки с обломанными кистями, валяющейся рядом. В ее остекленевших глазах отражались блики света из узкого оконного проема и две крошечные фигурки, стоящие в нем…

Заклинатель содрогнулся от отвращения.

Все эти люди когда-то были живыми. Ходили, смеялись, разговаривали, испытывали боль, радость, а потом приглянулись чем-то кодзу, и он забрал их себе. Поиграл, вытянул жизнь, превратил в уродливые, мертвые обломки, свалил в самом дальнем углу и забыл.

Со всех сторон на Гризли смотрели слепые глаза или пустые глазницы, тянулись сломанные руки. Быть может, пленники пожирателя мыслей все еще оставались живы, где-то в глубине высохших тел, покрытых окаменевшей кожей, теплился огонек разума. Быть может, они пытались сейчас просить его о помощи, кричали изо всех сил, но он их не слышал.

Отвечая на этот возможный зов, заклинатель обрушил формулу на ближайшее тело, и оно рассыпалось грудой сухой пыли. Затем ударил следующее, и еще одно. Они ломались, трескались, оседали на пол бесформенными ошметками. Он бы разнес вдребезги весь зал, но на плечо легла тяжелая рука синорца.

– Хватит, – сказал тот тихо. – Даже этим ты им не поможешь. Они давно мертвы.

– Откуда вы… знаете? – с трудом переводя дыхание, спросил Гризли.

– Безликий видит. Здесь нет жизни.

– Надоевшие игрушки, – произнесла Тора жестко и обернулась к старшему спутнику. – Как ты считаешь, кодзу можно загнать обратно? Туда, откуда он пришел?

– Я бы не стал пытаться. – Синорец дернул за веревку, и та сама сползла с мертвого тела и вернулась на пояс владельца, свернувшись кольцом.

– Я могла бы лежать здесь…

«Ты, или Рэй, или вы оба вместе», – мелькнуло в голове Гризли.

– Идемте, – перебил его размышления Древний, возвращая в реальность, где сейчас не было времени на фантазии.

– Как далеко мы должны продвинуться? – Тора посмотрела на синорца, отводя со лба красные прядки.

– Этого я не знаю. Нам нужно найти алтарь… Кодзу никогда не отдает то, что попадается ему в руки, – добавил он. – Ни людей, ни здания, ни редкие артефакты.

– Никогда? – Это слово звучало, на взгляд Гризли, довольно зловеще. – То есть вы хотите сказать, что мы не выберемся отсюда?

– А ты этого разве не знал, когда лез в храм пожирателя мыслей? – хмыкнул тот насмешливо. – Остаться здесь, по-моему, стоит того, чтобы не утонуть вместе со всей Аканэ. Или тебя больше прельщает быть раздавленным камнями во время землетрясения?

– Я рассчитываю оставить свиток и выйти наружу.

Синорец усмехнулся.

– Маги Румунга пойдут на все, для того чтобы достать вещь, в которой они так остро нуждаются. И если вы, едва закончившие обучение мальчишки, смогли вытащить Тору… Хотя, похоже, – добавил Древний задумчиво, – пожиратель мыслей не слишком сопротивлялся, отдавая ее. Ведь взамен он получил в свое полное владение Рэя… да и девушку отпустил лишь на время.

Гризли хмуро посмотрел на собеседника, который мог бы помолчать и не изрекать свои мрачные пророчества в присутствии циркачки, и так чудом избежавшей мучительной смерти в мире кодзу.

– Как ты думаешь, заклинатель, сколько времени понадобится нашим врагам из Агосимы, чтобы найти свиток в этом храме, когда они ворвутся сюда? – Он посмотрел на собеседника с мрачным интересом и сам ответил: – Не так много.

– То есть вы не верите, что заклинатели справятся с магами, – подытожил Гризли.