Ловушка для горничной

— А говорила, не привлекают мужчины.

— Ах, Андрей Сергеевич, не принимайте на свой счет. Я просто объективно оцениваю ваше тело. То же самое я могу сказать про ваш светильник на столе: он красивый. Но это не значит, что я его хочу.

— Язва. Но принимается, — киваю. Она немного ерзает на мне, пытаясь найти удобное положение, пошатывается, теряет равновесие, падает на меня, упираясь грудью в мое лицо.

— Ой! — пьяно усмехается, пытаясь подняться.

— Не то слово «ой», — мои руки снова взлетают, пытаясь перехватить ее бедра.

— Только пробуй до меня дотронуться! — шипит Василиса. Агрессивная кошка.

— Тише, — снова прикрываю глаза, откидываясь на спинку сиденья.

— Твои непослушные руки мне мешают. Есть наручники?

— Ага, предлагаешь сбегать на пост охраны попросить? — усмехаюсь, прикрывая рукой глаза. — Все, не трону тебя, обещаю.

Головой я понимаю, что сейчас Василиса дает мне намного больше, чем я вообще мог мечтать. Понимаю, что для неё это все психологически сложно. И то, что она сейчас сидит на мне, раздевает, а не бежит в панике, – это огромный шаг. А вот телом и инстинктами ни хрена не понимаю.

Вздрагиваю, когда ее пальчики прикасаются к моей груди.

— Приятно? — выгибает бровь, лаская мою грудь.

— Да, — положительно моргаю.

Оскаливаюсь, когда ее ногти впиваются в мою кожу и медленно ползут вниз, оставляя красные борозды.

— А так? — хитро спрашивает она. — Больно?

— Больно, но продолжай, — снова прикрываю глаза, бедра сводит от болезненного возбуждения, член становится каменный. Она не может этого не чувствовать.

— Почему?

Реально не понимает, но намеренно продолжает царапать мою грудь, впиваясь ногтями.

— Боль не всегда болезненна и неприятна. В данном случае она возбуждает, — улыбаюсь, ловя ее легкую растерянность. Василиса, как девочка, не понимает сексуальности момента.

— Как боль может возбуждать?

Заглядываю в ее глаза. Давай, прочитай все в моих глазах.

— Не смотри на меня так! — шлепает меня по груди.

— Как «так»?

— Словно я кусок мяса.

— Ты очень красивая, мой взгляд отражает все, что ты вызываешь во мне. Когда женщина возбуждает, когда все чувства обострены, когда ты тонешь в запахе женщины, в ее горячем взгляде, то принимаешь от нее боль, которая обостряет чувства.

— Ой, тебе не только нужно связать руки, тебе нужно заклеить рот, — смеется. — Замолчи!

— Как скажешь, моя госпожа, — откидываю голову, снова закрывая глаза. По факту, девочка просто сидит на мне и царапает грудь, но я уже на грани. Мне кажется, если она еще раз поерзает, я кончу, как пацан. Несмотря на то, что у нас был уже секс, его не было. — А ты, оказывается, мастер насилия. Даже не представляешь, что мне сейчас стоит…

— Я сказала, тихо! — шикает на меня. Опускает руки на мои плечи, наклоняется, очень близко, дышит в мои губы, прикасается свои губами к моим.

Бл*дь! Зажмуриваюсь!

Никогда не думал, что это так сложно.

— Скажи мне, что ты сейчас чувствуешь? — каждое ее слово, как поцелуй.

— Я уже сказал, — пытаюсь поймать ее губы, но Вася отстраняется.

— Нет, я хочу подробностей. Что такое возбуждение, когда готов отдать тело и даже терпеть боль ради удовольствия, — снова спрашивает в губы. Ластится щекой о мою щеку, глубоко вдыхает.

— Разве ты не чувствуешь сейчас? — хрипло спрашиваю ей в ухо. — Давай расскажу, что бы я сейчас сделал с тобой, если бы ты позволила.

— Расскажи, — также шепчет мне в ухо. Ее грудь вжимается в мою, ощущаю, как сбивается ее дыхание, как по ее телу идет дрожь. Чувствует.

— Я бы стянул с тебя это платье и белье. Чтобы кожей чувствовать твою кожу. Я бы долго и сладко тебя целовал, терзая твои упрямые губы, одновременно изучая и лаская твое тело, грудь, бедра, тебе понравилось бы… — дыхание перехватывает, в глазах все плывет. Вообще теряю ориентацию. Плохая идея, я подогреваю сам себя. — Спустился бы поцелуями к твоей шее. Боже, ты даже не представляешь, как мне хочется покрыть поцелуями твою шею, грудь, живот, бедра, между ножек, там, где так горячо, пройтись языком по чувствительным местам, втянуть, покусать клитор, получить твое удовольствие, вылизать тебя всю, чтобы кричала от наслаждения. А потом, пока ты такая невменяемая, мокрая и горячая, положить тебя на свой стол и…

— Молчи! — задыхаясь, проговаривает она. А у меня все тело сводит судорогой перевозбуждения. Мои руки снова взлетают, когда Василиса, сползает с меня. Я почти хватаю ее, чтобы задержать на себе. — Руки, — усмехается. — Мне кажется, тебе уже малы брюки.

— Тебе не кажется, детка.

По телу проносится волна жара, когда Василиса спускается вниз к моим ногам и хватает ремень, расстегивая его.

Это да?! Все будет?!

— Малышка, давай я сам, — пытаюсь перехватить ремень.

— Нет, не трогай! Я сама! — капризно требует она.

Окей, пусть сама. Пусть хоть как-то это уже случится, иначе я сдохну здесь. Она растягивает ширинку, приспуская мои брюки.

Бляяя!

— Оу! — шиплю, когда ее пальчики задевают болезненно ноющий член. Снова зажмуриваюсь. Выдержки больше нет. Мне кажется, я сейчас сорвусь.

Василиса отпускает меня и поднимается на ноги. Резко сажусь ровно, потому что все! Не могу больше.

— Не двигайся, я просто сниму платье. Закрой глаза.

— Детка…

— Закрой! — требует.

Да мать моя женщина!

Ладно. Закрываю глаза, откидываюсь на спинку дивана.

Шуршание одежды, шаги…

Удаляется.

Резко подрываюсь, уже смотря в ее спину. Василиса скрывается за дверью и убегает.

— Пи*дец! — рычу, срываюсь с места, пытаясь застегнуть штаны. В коридоре камеры и, если охрана увидит меня бегущим за девочкой, со спущенными штанами…

— Василиса! — окрикиваю ее в коридоре, когда она уже открывает стеклянную дверь черного входа. Девушка оборачивается.

— Только посмей меня догонять! — агрессивно выдаёт она.

Останавливаюсь, облокачиваясь на стену. Василиса уходит, а я остаюсь.

Захожу в кабинет, со всей силы захлопываю дверь и впечатываю кулак в стену, боли не чувствую.

Меня трясёт, меня выворачивает наизнанку, и все горит внутри.

— Все-таки изнасиловала!

Глава 16

Василиса

Уже второй день я хожу словно пьяная. Будто коньяк, с которым я перебрала в ту ночь, до сих пор не выветрился. Странные ощущения. Я всегда была дурная, когда пьяная, но это какой-то новый эффект.