Ловушка для стервы

— Не простила, значит? Понятно. Значит, до сих пор любишь.

— Ага. Вот сижу, прямо вспотела вся от любви. Дай мою одежду, я хочу уйти.

— Ты правда такая наивная? Думаешь, я привез тебя сюда просто, чтобы трахнуть? Не-е-ет. Ты лишь приятный бонус. Вот сначала твой милый свалит из гонки за тендером, а потом я подумаю, отпустить тебя или по частям вернуть. Срок, чтобы сняться с конкурса у него два дня. Так что времени у нас полно. Вот сейчас придешь немного в себя и приступим. Посмотрим, чему ты научилась за эти годы. Помнится, в молодости меня кое-что не устраивало.?

— Ты про минет? Конечно, давай. Я многому научилась. Только тебе это счастье не светит. Зубы у меня острые, если хочешь остаться без хозяйства, давай. Я тебя порадую.

— Ух, какая ты. Тогда придется тебя мотивировать по-другому. Но это потом. Сейчас я пойду, сделаю парочку важных звонков, с твоим Костей пообщаюсь. Думаю, он уже рассмотрел мои фото-старания. А потом мы приступим к сладенькому, точнее, жаркому сексу. Скажу сразу, если ты будешь сопротивляться, это только порадует меня. Я люблю, когда девки громко орут, — он встает, идет к двери, прежде чем выйти, добавляет, — кстати, орать можешь сколько хочешь. Мы в лесу. На моей тайной даче посреди леса. Тебя никто не услышит. Поверь мне. И сбежать не получится. До трассы здесь километров двадцать, а до города еще дальше. Так что даже не пытайся.

Он выходит, а меня накрывает настоящая паника. Я встаю, оглядываюсь в поисках моей одежды. Ее нет. Снимаю с кровати простынь. Она черная, шелковая. Извращенец долбанный. Заворачиваюсь в нее, так чувствую себя немного спокойнее. Осматриваюсь в комнате в поисках какого-то оружия. Но здесь ничего нет. Ни ваз на тумбочках, ни цветочных горшков. Обследую шкаф, он пустой, в тумбочках тоже ничего. Осматриваю кресло, на котором сидел Стас. Ничего. Слышу щелчок замка в двери, напрягаюсь. Забиваюсь в угол. Входит Стас. В руках у него бутылка шампанского и бокалы.

— Натали! Ну, что ты как зашуганый котенок. Расслабься.

— Иди ты!

Он смеется. А я думаю, как я могла когда-то считать его красивым? У него отвратительная рожа. Отвратительный смех. В это время он открывает бутылку. Наполняет бокалы. Бутылку ставит на тумбочку. Подает мне бокал.

— На, успокойся немного. Не переживай. Я ничего не подсыпал. Видишь. Бутылку только открыл. Хотя, мог бы подмешать тебе какой-нибудь афродизиак, чтобы ты быстрее расслабилась.

Беру бокал. Делаю глоток, больше не лезет, хотя пить очень хочется. Рука дрожит.

Стас берет меня за руку, и тащит ближе к кровати. Я пытаюсь упираться.

— Иди сюда. Я пока еще не собираюсь тебя насиловать. Кстати, если порадуешь меня, будет все хорошо, если нет, отдам тебя потом парням. Пусть они развлекаются. Вот тебе и мотивация.

Его слова говорят лишь о том, что здесь есть еще и охрана. Боже. Как же выбраться отсюда. Я лихорадочно соображаю. Потом решаю идти ва-банк. Когда Стас ставит свой бокал и забирает мой, я немного расслабляюсь. Он подходит ближе и спрашивает.

— Что ты решила? Будешь хорошей девочкой или хочешь, чтобы тебя трахала толпа мужиков?

— Буду хорошей девочкой, — тихо произношу я.

— Вот и умница, — он берется за простынь и сбрасывает ее с меня одним движением. Я стою, не двигаюсь, выдерживаю его взгляд. Он поднимает руку, трогает грудь, внутри поднимается волна паники и омерзения, но я терплю, стараюсь не подать вида. Потом он надавливает на плечи, вынуждая меня опуститься на колени. Я подчиняюсь. Он расстегивает ремень, спускает штаны, передо мной восстает его возбужденный член, в воспаленном мозгу проскакивает мысль, что он значительно уступает Косте размером. Ублюдок. Может, я поплачусь сейчас жизнью, но ты останешься без своего недоростка. Я покорно смотрю на него.

— Вот теперь я узнаю ту Наташу, которую помню, — говорит он, победно улыбаясь. — Давай, сделай приятно своему Стасу. Вспомни, как нам было хорошо вместе.

Я беру в руки его возбужденный член, провожу несколько раз вверх вниз, плотоядно облизываюсь, Стас закатывает глаза, откидывает голову, расслабляется, а я только того и жду. Беру в другую руку его яйца, сначала нежно ласкаю, потом, когда вижу, что клиент уже в нирване, резко впиваюсь когтями в его мошонку одной рукой и в член другой. Изо всех сил тяну в разные стороны, выкручивая яйца. Стас истошно орет, бьет меня ногой по ребрам, хватает за волосы, бьет кулаком по лицу, но я вцепилась изо всех сил, и оторвать меня у него получается только после нескольких ударов ногой. Я отлетаю в сторону, боль скручивает все тело. Стас сгибается пополам, орет:

— Убью, суку!

У меня перед глазами все плывет, но я собираюсь с силами, хватаю с тумбочки бутылку и со всей силы бью его по голове. Раздается звон, летят осколки и брызги от разбитой бутылки, а Стас падает, придавливая меня своим телом, и замирает. Я тяжело дышу, паника все еще держит меня, кое-как сбрасываю с себя тяжелое тело. Я в крови, не пойму, в его или своей. Отползаю подальше. Адреналин толкает меня вперед, заставляет подняться, снова хватаю простынь, заворачиваюсь в нее. Потом проверяю карманы этого мудака. Нахожу связку ключей и телефон. Пробую разблокировать сотовый, но он не поддается. Хорошо, что он разблокируется от отпечатка. Прикладываю палец Стаса и телефон раскрывается. Быстро захожу в настройки, убираю блокировку. Теперь надо как-то свалить отсюда. Интересно, где охрана. Нахожу ключи от двери, открываю ее, прохожу по коридору к лестнице. Внизу в?гостиной вижу, трое мордоворотов смотрят телевизор, видимо футбол. Громкая компания поглощена зрелищем на экране, они шумят, кричат, видимо, поэтому не обратили внимание на шум из спальни. Понимаю, что проскочить мимо них не получится. Иду в другую сторону дальше по коридору. Нахожу еще одну дверь. Наверное, это кабинет. Здесь стоит стол и есть дверь на балкон, откуда падает слабый свет луны. Пробираюсь туда, потом понимаю, что на меня смотрят два глаза. Я вижу их отблеск в темноте, потом виду еще два. Меня парализует ужас, когда я понимаю, что это звериные морды. Закрываю рот рукой, чтобы не заорать. Присматриваюсь лучше и понимаю, что это всего лишь чучела. Головы волка, медведя и оленя, приколоченные к стене. Паника немного отпускает, я пробираюсь на балкон, выхожу, и меня охватывает холод. Я понимаю, что в одной простыне я далеко не уйду. Возвращаюсь в кабинет, одежды там нет, зато на кресле лежит небрежно брошенный пиджак. Сейчас я уже привыкла к темноте и неплохо вижу. Хватаю его, надеваю и снова спешу на балкон. Здесь довольно высоко, но весь балкон и стена увиты виноградом или каким-то плющом. Страшно, но это единственный шанс. Перелезаю через перила, хватаюсь за самые толстые лозы, переставляю ноги, стараясь не смотреть вниз. Потихоньку опускаюсь, находя, куда встать. Когда путь почти преодолен и до земли остается метра два, я оступаюсь и скольжу вниз, больно ударяюсь коленом и ладонями. Приземляюсь на асфальтную дорожку. Несколько секунд просто лежу, пережидая приступ боли и пытаясь понять, не услышал ли кто-то шум. Когда понимаю, что осталась никем не замеченной, приподнимаюсь, пытаясь не обращать внимания на боль. По ноге течет кровь, руки тоже ободраны, но это фигня. Главное сбежать отсюда. Я встаю, мелкими перебежками пробираюсь к калитке, пытаясь избегать освещенных мест. Когда остается всего ничего, слышу голоса и хлопнувшую дверь. Я стою за деревом, в тени, но мне становится безумно страшно. Мужики курят на крыльце. Ржут, отпускают грязные шутки по поводу того, что их шеф сейчас может делать со мной.

Один из них говорит:

— Подожди. И тебе достанется. Ты же знаешь, шеф обещал, что отдаст ее нам, как только наиграется. Как обычно, пообещает, что отпустит, натрахается сам, а потом и мы развлечемся. А там хорошая задница и сиськи. Я успел немного потрогать, пока заталкивал в машину. Так что жди!

Они заходят в дом, а я стою, ни жива, ни мертва. По щекам катятся слезы, ужас все еще держит меня. Боже! А если я не выберусь? Они же сделают то, о чем говорили. Нет. Лучше я сгину в лесу, лучше сдохну, но этим козлам?не достанусь. Эта мысль придает мне сил. Я нахожу в связке самый большой ключ. Думаю, именно он от калитки. Подбегаю к ней, руки дрожат так, что не могу попасть в скважину. Кое-как получается вставить ключ, но он не поворачивается. Дергаю сильнее, бесполезно. Понимаю, что это единственный шанс, если не получится, мне конец. Дергаю ручку, она поддается, калитка, оказывается, была?открытой, раздается громкий скрип, который бьет по нервам и заставляет замереть от ужаса. Но только на мгновение. Потом я закрываю калитку и бросаюсь в темный лес, подальше от освещенной территории. Бегу, не разбирая дороги, ветки хлещут по лицу, в голые ступни больно впиваются камни и ветки, но я не останавливаюсь. Меня гонят страх и ужас, уже пережитый кошмар и то, что еще может произойти, если я попаду в руки тех ублюдков. Легкие горят, все тело в огне, но останавливаться нельзя. Понимаю, если замедлю бег и остановлюсь, больше не встану. Бегу до тех пор, пока не спотыкаюсь, подвернув ногу. Падаю, скатываясь в какой-то овраг. Долго лежу, хватая ртом ледяной воздух. Когда дыхание немного восстанавливается, переворачиваюсь на спину, смотрю на звездное небо, на большую луну. Небо такое прекрасное и совершенно безразличное к нам, мелким людишкам, которые страдают, плачут, умирают здесь, внизу. Вспоминаю Костю. Может, он тоже смотрит на эти звезды? Может, когда-то мы еще сможем вместе посмотреть на них? Эта мысль придает мне сил. Я приподнимаюсь, пытаясь осознать, что я выбралась. Но до спасения еще далеко. Где я? В глухом лесу темной ночью. Недаром калитка даже не была закрыта. Никто и не думал, что отсюда можно сбежать. Как спастись теперь?

Вспоминаю про телефон в кармане. Достаю его. Сеть слабая. Ее практически нет. Да и зарядки мало. Поэтому действовать надо быстро. Пробую позвонить, но вызов не отправляется. Выбираюсь из оврага ползком, легче не становится. На ногу наступить не могу. Можно попытаться залезть на дерево, но с моей ногой это исключено. Поднимаю телефон над головой. Так сеть немного лучше ловит, может, получится отправить сообщение. Открываю мессенджер, нахожу Костин номер. Вижу, что на его номер уже отправлены несколько фото. Открываю их и холодею. На них я, лежу на кровати, прикрыта той самой простыней, которая сейчас на мне. Понятно, что под ней одежды нет. На одном фото просто как будто сплю, на другой рядом Стас, он целует меня, у меня глаза снова закрыты, но тут уже не понятно, что я без сознания. Можно подумать, что прикрыла их от удовольствия. На третьей я вообще со спины, на ней руки Стаса и можно подумать, что мы бурно трахаемся. Чертов извращенец! Боже! Это видел Костя. Я сразу передумываю просить его о помощи. Я опускаюсь без сил на холодную землю, опираясь спиной о дерево. Слезы текут по щекам. Я вспоминаю наш последний разговор. Он не простит и не поверит. Я его потеряла. А если так, то зачем бороться, жить без него не смогу, лучше сгинуть здесь в этом лесу.

Силы покидают меня, я просто сижу, глядя в темноту, чувствую, как холод пробирается по моему телу. Сейчас ночи уже очень холодные, бывают с заморозками, а я босиком в шелковой простыне и пиджаке. Тело начинает ныть от холода и боли. Особенно ребра, по которым прошлись ботинки Стаса. Меня начинает трясти. Я понимаю, что до утра я просто замерзну. Хорошо, если насмерть. Но я не хочу уходить вот так, чтобы Костя считал меня предательницей. Я хочу, чтобы он знал — я его любила. Поэтому я снова беру в руки телефон и начинаю набирать длинное сообщение, больше похожее на письмо. Пишу все, что на душе. Вкладываю в слова свои чувства и мысли. Наконец, признаюсь в любви. Может мое послание и не дойдет до Кости, но я буду знать, что попыталась.