Ловушка для Вьюги

Только баронесса Белая догадывалась об истинной причине недомогания подопечной, только вот сказать о подобном князю язык не поворачивался.

Они скрыли со Снежаной то обстоятельство, что княжна спряталась от Мари в лесу и заблудилась, а потом девушку чуть не загрызли волки, и спасли два брата-погодки из клана Метели, Матвей и Роман. Теперь же с тяжелым сердцем наблюдала женщина, как изо дня в день угасает её нежная красавица.

Мари понимала, что долго так не выдержит и придётся рассказать обо всем князю Дмитрию Вьюге, чтобы тот предпринял соответствующие меры, ведь поняла она тогда по взглядам молодых, по шокирующему ее поцелую, что пришли нежданно-негаданно в жизнь её любимой девочки чудо и беда одновременно. Влюбилась ее Снежинка, только вот в того, в кого совсем нельзя было влюбляться.

***— Что ты сказала, Марианна?Князь сурово уставился на ту, что должна была днём и ночью охранять его дочь, не отходить от той ни на шаг.

— В этом причина недомогания княжны, — женщина твёрдо смотрела в гневные глаза князя. — Простите, князь. Оплошала. Не уберегла.

С громким выдохом князь откинулся на спинку кресла, не сводя сверлящего взгляда с баронессы.

— Вот, значит, как... вот в чём дело. Да как она посмела? Как вообще думать о подобном может?! — гневно процедил князь Дмитрий, вставая и беспокойно вышагивая по кабинету.

— Княжна всё осознаёт, поэтому так и ведёт себя. Несчастная она.

— Несчастная, говоришь? Глупости! Я выбью из неё эту бабью дурь! Сегодня же дам согласие на брак с графом Холодным.

Баронесса вздрогнула, нахмурилась, отвела взгляд.

— Не делайте этого, князь, — с упреком произнесла Марианна. — Не любит его наша девочка, побаивается, а вы обещали ей, что не выдадите замуж против воли.

— Обещал, — холодно ответил князь, останавливаясь. — Только тогда она не была влюблена в... — он запнулся и поморщился. — А теперь? Как бы беды не вышло. И позора тоже. На весь род Вьюги.

— Пожалейте, князь, девочку! — продолжала защищать подопечную баронесса.

— Оставь меня.

— Может быть пора уже все обиды забыть и кланам примириться? — вдруг прошептала баронесса.

Князь впился в женщину яростным взглядом.

— Что?! Со всем с ума сошла! Против королевского указа предлагаешь пойти?!

— Вы-то сами помните, с чего вражда пошла? — глухо поинтересовалась женщина. — Настоящую причину? А не ту, что в книжках указана?

Князь побагровел от бешенства.

— Молчать! Негодница! Змея!

— Не нужно, князь, незаслуженно оскорблять меня, — с достоинством произнесла баронесса, гордо выпрямляя спину. — Я вашу дочь больше жизни люблю, всё отдам за ее счастье. А вы? Также сильно любите нашего ангела? Более чистого и невинного создания, достойного счастья и любви, я не знаю.

— Пошла вон! — процедил снежный маг. — А то заморожу, а разморозить... забуду!

***

Когда ей сообщили о дне помолвки с графом Холодным, княжна, наконец, ожила.Синие глаза на бледном лице загорелись, на щеках заалел лихорадочный румянец.Однако то, что девушка сказала отцу, того лишь взбесило.

— Не бывать этому, батюшка, — твёрдо заявила Снежана. — Я лучше с башни сброшусь, чем выйду замуж за графа.

— Я тебе сброшусь, бесстыжая девчонка! — в ярости процедил князь. — Против воли отца идёшь!

— Отпустите меня в монастырь, батюшка. Если не могу выйти замуж за любимого, не хочу выходить ни за кого другого, — тихо, но твёрдо проговорила девушка. — Сжальтесь.

— Какой еще монастырь?! — по-настоящему испугался князь. — Выйдешь замуж, внуков родишь, забудешь о своём Романе Метелице. Да ты видела его всего один раз! Как можно было так влюбиться?!

— Не знаю, — в ответ прошептала княжна, заламывая руки. — Сама не понимаю. Только проник он мне и в душу, и в сердце, а как закрою глаза, так вижу только его.

— Замолчи, глупая!

— Батюшка, я все понимаю. Только не отдавайте меня графу. Никому не отдавайте. Всю жизнь буду с вами жить! — заплакала княжна.

— А если не отдам, а ты увидишь вдруг этого Романа Метелицу, сможешь сдержать себя, не показать ему, что дорог он тебе? — строго спросил князь.

Растерянный и несчастный взгляд младшей и любимой дочери стал ему ответом.

— Не сможешь, — резюмировал маг с сожалением. — Что же делать с тобой? — тяжело вздохнул он.

— Всё равно мне, — закрыла глаза Снежана. — Только замуж за нелюбимого не отдавайте. Не смогу я... Умру от тоски.

Князь долго смотрел на притихшую в постели бледную дочь, потом вздохнул, покачал головой и вышел.

Глава 5

Князь Вьюга находился в растерянности.

Слух о красоте, доброте и разумности младшей дочери князя Вьюги давно разлетелся по Снежному королевству.А ещё — о необыкновенной магии княжны. Снежана Вьюга могла плести из снежинок кружева, которые с помощью заговора превращала в настоящие. После этого кружева помогали больным выздоравливать, а здоровым не заболевать.

Как только Снежане исполнилось шестнадцать лет, зачастили женихи к князю. И среди них граф Петр Холодный. На взгляд князя, самый достойный из женихов. Сильный маг, богат, не был женат. Только вот Снежке не пришёлся по сердцу князь, невзлюбила она его и причину сказать не могла. Да и сам князь пока не просил руки дочери, но явно со дня на день попросит, ведь не зря так часто заезжал к ним с визитами.

***

Княгиня Ольга Метелица места себе не находила. Младший из сыновей покой и сон потерял, будто таял на её глазах, но причину никто в семье не знал, а сам он не говорил.

Материнским чутким сердцем женщина догадывалась, что причина кроется в сердечных делах, только в кого влюбился её младшенький и самый любимый сын?

Неужели любовь его безответная? Знает ли она эту девушку? Или та, что пришлась ему по сердцу, замужем уже или обещана другому? И поэтому Роман так страдает?

Ох, сколько вопросов! А ответов нет.

Княгиня волновалась, беспокоилась, других сыновей осторожно расспрашивала. Мужу пока ничего не говорила, не делилась. Горяч был князь Игнат Метелица, младший брат княгини Метели, главы клана, и несдержан в поступках и речах.

Однако старшие сыновья только пожимали широкими плечами в недоумении, да по-доброму посмеивались, мол, как влюбился младшенький, который с детства отличался нежным и добрым сердцем, так и разлюбит, надо только подождать.

— А чего ждать? — искренне негодовала княгиня. — Когда совсем останутся от Ромы кожа да кости?

Матвей вызывал у матери большое подозрение, чувствовало материнское сердце, что он что-то знает, только помалкивает.

Но почему? Неужели недостойна она доверия сыновей, неужели враг им, не поймёт и не поможет, если это в её силах?