Ловушка

В коридоре между комнатами апартаментов она посомневалась, но не пошла вослед мужчинам, предпочтя некоторое время побродить по квартире. Благо та размерами позволяла. Выяснилось, что комнаты выходили как на следующую улицу, так и на ту, которую им удалось пересечь. Здесь девушка обнаружила роскошную лоджию, на которой постояла немного, глядя на покинутый дом, размышляя, стоило ли уходить от него и не оттого ли запечалилась Нелла…

Погружённая в мысли, Кира не сразу расслышала странные звуки, раздававшиеся слева. А когда они проникли в её сознание беспокойством, она быстро прошла лоджию до конца и убедилась в том, что в доме слева перекликаются люди. В темноте она не разглядела, сколько их и где они, но по голосам сумела определить, что перекликаются изнутри дома с теми, кто на крыше.

Пытаясь понять, о чём они кричат друг другу, Кира так напряжённо вслушивалась, забыв обо всём на свете, что вздрогнула, услышав за спиной:

— Здесь лоджия! Может, Кира здесь? Кира! Где ты?

Хм. Предполагала, что найдёт её оборотень. И улыбнулась, узнав голос Ултана. Унюхал? Или у оборотня свои приёмчики узнавать, кто где может быть?

В любом случае через секунды в помещении замелькал нервный огонь неожиданного факела, а Ултан появился на пороге лоджии и несколько наивно удивился:

— Ты чего молчишь? Мы тебя ищем!

За его плечом нарисовался Ратмир с тем самым факелом, который немедленно потушил, и напомнил:

— Пора распределять ночное дежурство. И… Кира, не маячить бы тебе на виду у всех. В смысле — с улицы на лоджии.

— Тихо! — велела всем сразу девушка. — Я слушаю, как в том доме разговаривают.

— О… — пробормотал Ултан и переступил порог.

Он сосредоточился на уличных звуках, а потому раздражённо зашипел сквозь зубы, когда под его ногой захрустело и даже взвизгнуло битое стекло. Но, освободив дорогу на лоджию остальным, встал рядом с Кирой и прислушался — ей показалось, он от старания даже рот открыл, чтобы лучше слышать.

За ним вошли мужчины, причём у Андриса тоже обнаружился хороший слух: он немедленно повернулся в сторону дома слева и замер.

— Кто что слышит? — негромко спросил Терло. Он остался у входа на лоджию, за спинами остальных.

— Перекликаются, — помедлив, ответил Андрис. — И, кажется, с соседним домом.

— Это как? — озадачился уже Ратмир.

Прежде чем ответить, Андрис прислушался, и все затихли, понимая, что лучше не шевелиться в этот момент: очень уж много по ногами шумного мусора.

Крики с двух крыш перекатывались по чёрной воде и порой казались различимыми, но чаще это была обманка, хотя значения одного-другого слова всё же угадывались — чаще по знакомо примерным звукам.

Андриса вдруг передёрнуло.

— Они говорят с двумя на крыше соседнего дома — ну, соседнего по отношению к ближайшему к нам. Эти двое собираются присоединиться к нашим соседям.

— Как? — ахнул Терло.

Его поняли правильно.

— Один говорит, что умеет плавать и не боится мертвецов.

Морозная паутина заткала сердце Киры.

А мужчины замолкли так, словно их и не было рядом. Благо тьма вокруг, чудилось, всё плотнела.

Стоя в этой мрачной темноте, Кира почувствовала, как начинает бешеный разгон её сердце. Докричаться до невольно безрассудных пловцов — невозможно. Что придумает Ратмир?! А что именно Ратмир попробует помочь — девушка не сомневалась. Насколько она его поняла, он привык опекать и огораживать от неприятностей.

И не сдержалась.

— Ратмир, — прошептала она. — Что делать?..

Откликнулся, как ни странно, Ултан.

— Бежать на крышу? — неуверенно предложил он. — С того края нас услышат?

Он не утверждал, а спрашивал — и опять все поняли, что он имеет в виду.

— Надо докричаться до них! — бросил уже Ратмир, выскакивая с лоджии и уже на бегу, из помещения, добавляя: — А потом помочь перебраться туда, куда они хотят! С помощью нашего плота!

В тёмном помещении с трудом не то что бежали — торопливо шагали, прошаркивая каждый шаг, чтобы не свалиться. Хорошо было ранее — пока просто сюда шли, да ещё Ратмир сумел зажечь какую-то деревяшку, неся её над собой… Пещерные люди — подумалось мельком… А сейчас, когда не шли, а спешили, когда Ратмир потушил деревяшку и теперь в спешке не мог её снова поджечь, они все то и дело спотыкались о внезапно встававшие преграды из невидимых вещей, беспощадно — когда могли — расшвыривая их.

И у каждого на уме одно: только бы не услышать вопли боли!

Мимо комнат, которые временно заняли, мимо поникнувших эльфов в одной из комнат, пробежали в коридор подъезда и кинулись к лестнице наверх — с шестого этажа на девятый. Крики пока не слышны, так что вылетели на крышу опять-таки запасной лестницей, выбили дверь здешнего надстроя и, поозиравшись, бросились к левому краю дома. Здесь они сгрудились, и Ратмир с отчаянием сказал:

— Пока никто не знает, кто мы! Пока никто!

Мужчины тихонько и согласно загудели: да, в этой темноте их возможные преследователи по голосам не узнают их, что значит — можно начать суматошные переговоры с теми храбрецами… Если те услышат их.

— Э-эй!! — заорал Ултан — ему поручили это дело, зная, что голос у него зычный: — Э-эй!! Нельзя лезть в воду! Там смерть!

Мужчины и Кира будто заледенели, слушая, будет ли ответ.

Там, во тьме, наверное, так удивились, что ответили лишь минуты спустя:

— А вы кто-о?! На вашей крыше никого не было со вчерашнего дня!

Ответили явно с соседнего дома. Как бы напугать их, чтобы передали дальше, по цепочке, об опасности в воде?

Ратмир быстро зашептал оборотню, будто суфлёр забывчивому актёру, а тот повторил громко:

— Мы только что перешли с семиэтажки! Эй! Передайте тем, кто хочет переплыть к вам водой! В воде смерть!

— Откуда вы знаете?! Мы видели, как кто-то жрал трупы! Но ведь это трупы!

— Передай, что сегодня утром погиб пловец, — быстро скомандовал Ратмир. — Его сожрали те, кто жрал трупы!

Кира мгновенно вспомнила долгий страдальческий вопль поутру и поёжилась.

Оборотень прокричал подсказку — и все снова застыли, выжидая.

Всплеск воды во мраке — и только. Но в этой плотной тьме внезапно раздался множественный звук, будто барабанщик негромко и не в такт прошёлся палочками по коже своего инструмента… Неизвестно, как мужчины, но Кира выдохнула: услышавшие страшную новость побежали к другому краю крыши, чтобы передать весть о людоедах.

Один остался.

— Э-эй!! — теперь завопил он. — Там, на другой крыше, трое! У них нет продуктов! Они голодают!