Ложь и честь

— Как говорится, «вишенка на торте», — согласился тристанский барон, кивнув головой и глядя на то, как один из «Викингов» единственным выстрелом главного орудия уничтожил группу отбившихся от основного конвоя дикарей грузовых и пассажирских машин. Единственная вспышка взрыва расцвела посреди развалин, сметая и легко бронированную технику, и древние стены, уцелевшие от стоявших когда-то на этих землях городских кварталов. После того, как пламя померкло, на этом месте осталась только воронка с разбросанным щебнем. Линк даже удивленно охнул в этот момент, недостаточно тихо, чтобы Эдвард не смог его услышать. Усмехнувшись, тристанский барон закончил начатую фразу: — Эти машины изменят очень многое. Мы наконец-то сможем заменить количество качеством при полномасштабных сражениях. Конечно, они невероятно дороги, но все же дешевле, чем целые танковые дивизии.

Линк кивнул, и Эдвард все же скосил взгляд в его сторону, отмечая поведение остезейского представителя. Не знай он его лично, то ни за что бы не сказал, будто этот человек принадлежит к владениям одного из самых спорных и таинственных феодов королевства.

Остезеец больше напоминал благородного рыцаря из старых легенд. Высокий, статный, с орлиным профилем и казавшимися вечно взъерошенными коротко стриженными белыми волосами, но на деле прическа оказывалась тщательной укладкой. В белоснежном мундире с серебряной вязью на манжетах рукавов и бортах шинели из тонкой ткани, он казался даже слишком заметным на фоне разукрашенных и разноцветных костюмов гостей, словно кичившихся друг перед другом своим богатством. И, чем еще больше нравился Эдварду, Линк не любил двусмысленные формулировки и фразы со скрытым смыслом, предпочитая говорить только правдиво и только по делу. Из-за чего еще меньше походил на своих соотечественников. Мир, в котором ложь возведена на одну ступень с истиной, правда может звучать как удары молота там, где требуется изящество иглы.

— Барон, вы действительно считаете, что следует столько внимания уделять наземным сражениям, когда многие специалисты сходятся во мнении, что эпоха войн уходит в пустоту и основную роль в дальнейшем будут играть боевые флоты. Армии отойдут на второй план…

— Я не считаю, что стоит слепо верить тому, что говорят так называемые эксперты. — Эдвард отрицательно покачал головой, продолжая внимательно смотреть на экран, где «Викинг» проламывался через плотную разрушенную застройку заброшенного города. Огромные траки легко сминали старые стены, поднимая тучи пыли и пепла, оставляя за собой пропаханную полосу, засыпанную обломками и мелкой раздавленной крошкой из бетона и керамита. Тристанский барон пригубил вина из своего бокала и устало вздохнул. — Когда дело касается войны, слишком сложно что-то предугадывать заранее. Живые противники всегда найдут способ выстроить новую тактику в ответ на твои действия, равно как легко найдут твои уязвимости. Легко говорить про доминирование флота, если сравнивать системы вооружения и разрушительные возможности, но это бронированный кулак, который крушит и ломает. А наземная армия — куда более тонкий инструмент с куда большими возможностями применения. И чем шире возможности армии, тем больше вариантов тебе представляется для решения проблем. Всегда можно сравнять противника с землей орбитальным залпом, но после такого далеко не всегда можно добиться желанных целей. Линк. Ты же не станешь с этим спорить или утверждать такую глупость, что вспомогательных сил флота хватит для наземных компаний?

— Естественно, нет. Я и сам не определился, что могу сказать по этому вопросу. Скорее, мне было интересно услышать ваше мнение, барон. — Линк пожал плечами и отвернулся от экрана. — В любом случае, мои сюзерены уже просят отчета о том, что вы представили здесь, и сведения о «Викингах» будут весьма любопытны. На фоне сделанного вами заявления, что эти машину не поступят на продажу, а представлены лишь как демонстрация возможностей вашей армии, волна может подняться весьма широкая. Никто и так не будет рад, что возможный соперник имеет столь передовые возможности для своих войск, а ваше заявление лишь добавит сомнений, зачем вообще они вам нужны.

Тристанский барон улыбнулся, но отвечать ничего не стал.

— Значит, причины не только экономические, но и политические, — Линк сделал свои выводы и покачал головой. — В любом случае, вы можете гордиться произведенным впечатлением. Всего лишь неделя, проведенная за переговорами, а ситуация на Королевской бирже уже изменилась. Хотя, думаю, вы и без меня знаете, что там происходит. Все-таки ваши представители на торгах действуют сейчас необычайно активно. Даже активнее, чем во время открытия «Сакрала».

Королевская биржа Рейнсвальда. Крупнейшая торговая площадка не только в самом королевстве, но и во всех государствах Цитадели и, вполне вероятно, что и во всем секторе. В огромных залах с сияющими экранами, куда выводились ежечасно обновляемые графики изменений цен на акции тысяч и тысяч компаний сектора, товары и ресурсы, всегда толпились брокеры и представители феодалов и корпорантов. В свете ярких люстр постоянно работали вычислительные машины, а мощные компьютерные фреймы, занимавшие порой целые этажи, проводили анализ и обработку всего массива данных, поступавших из Известного Пространства.

Центральное здание Королевской биржи располагалось в столице, в одном из куполов верхнего уровня, и вокруг него фактически всегда разрасталась пробка из-за множества прибывающих и отъезжающих кортежей. Высотное здание, со стороны напоминающее ступенчатую пирамиду, фактически до самого свода было едва ли не символом человеческой алчности, где можно было купить всё и вся, за считанные дни сколотить огромное состояние, удачно вложив даже небольшой капитал. Или же прогореть и потерять все до последней монеты, сделав не ту ставку.

Каждая компания, каждая корпорация, феод или отдельное государство считало прямым долгом и даже обязанностью иметь своих представителей и брокеров на Королевской бирже. Многие выводили на этот рынок и свои акции, формируя капиталы или же вкладываясь в казавшиеся перспективными направления. Многие передовые проекты или целые компании поднимались на торгах этой биржи, и не меньше было связано с ней историй о катастрофах и гибели целых финансовых империй. Тристанский баронат, как и каждый из феодов королевства, имел там своих представителей, постоянно отслеживая ситуацию и динамику вложенных средств.

Эдвард навскидку мог вспомнить примерно полсотни акционерных компаний, куда входили активы бароната, а кроме них существовало еще несколько сотен проектов. За которыми он лично не следил, ему только докладывали о разницах в цифрах и приводили варианты решений для согласования. Но динамика некоторых акций напрямую сказывалась и на остальных, как того же «Тристан-цикл», общего концерна, под которым проходили все промышленные предприятия бароната. Рост или падение его акций моментально сказывались и на остальных проектах.

— Насколько мне известно, основные курсы повысились от семи до двенадцати пунктов. — Эдвард безразлично отвернулся от экрана. — Линк, друг мой, я собираюсь пройтись до стола с закусками. Не желаете составить мне компанию? К тому же я там наблюдаю нескольких корпорантов, у меня к ним еще есть парочка вопросов с последнего проведенного круга переговоров.

— Господин барон, вы же прекрасно знаете, что я не посмею вам отказать. — Линк даже руку к сердцу приложил. — Кроме того, это вино оставляет слишком сладкий привкус во рту, не самое приятное сочетание. А вот поднос с сырной нарезкой в этом случае смотреться будет как нельзя кстати.

Эдвард по пути поздоровался еще с несколькими гостями, которых не видел за столом в последний раз, отметив, что количество присутствующих с последнего раза сократилось. Представители компаний и послы уже начали постепенно разъезжаться, истощив свои возможности и выполнив намного больше, чем собирались по прибытии. Эдвард старался никого не отпускать недовольным, и каждому, кто приходил к нему с извинениями и просьбами оставить его гостеприимство по причине неотложных дел у себя дома, оставлял богатые подарки и обещания, равно как и озвучивал надежды, что заключенные соглашения останутся в силе, когда потребуется. Оставшиеся гости все больше времени посвящали тристанскому гостеприимству и все меньше делам, так что уже можно было подводить первые приблизительные итоги этого собрания.