Ложь и прощение

Я переждал с пару секунд, осторожно высунулся: сначала головой, затем всем телом. Вздохнул с облегчением: буря позади. Однако одновременно с тем пожалел, что все закончилось так быстро. Всегда интересно наблюдать за людскими эмоциями. И не то что бы у меня отсутствовали свои. Вовсе нет. Я же не Падший в конце концов. Просто это… забавно.

Переступил с ноги на ногу, потупился и осторожно шагнул к ней.

— Ну-ну, Фрейя, вы чего? Все же обошлось, мы целы, здоровы. — Почти, ведь нога у меня до сих пор неприятно ныла, а лицо Софи вообще укрыло с десяток царапин.

Стоило порадоваться выстиранной старушкой одежде, ведь будь иначе, мы бы заявились на порог лавки, как были после выхода из чащи. Тогда вряд ли б все так легко обошлось. Нужно на днях отблагодарить женщину, может, отправить ей пяток настоек от хвори, вскоре октябрь подойдет к концу, а значит, грядет пора болезней.

С рассветом нас напоили, накормили и спровадили в путь — дорогу. Софи молчала, а я и не пытался завести беседу. Она все также шарахалась от меня, стоило подойти слишком близко. Нужно время, привыкнет. Сам виноват, черт дернул поддаться инстинкту: энергия Грани звала, дурманила разум, трепыхалась пойманным зверем, не в силах вырваться на волю. Чернота тянулась к девчонке, норовя просочиться в каждую часть хрупкого тела, добраться до души. Такова моя природа, с ней приходилось бороться каждый час, каждую минуту. Поддаться означало стать монстром, на которых ведется охота, а там уж, считай, жизнь сочтена. Мне подыхать не хотелось.

— Я так волновалась, — всхлипнула Фрейя.

Я положил ладонь ей на плечо, аккуратно сжав в знак поддержки.

— Простите, мы должны были быть осмотрительнее.

— Матушка, извини, мы не хотели, чтобы так вышло. Думали: туда и обратно. — Софи приблизилась, готовая в любой момент вернуться на прежнее место.

Я поморщился. Умела девчонка быть раздражающей: безрассудно смелая иногда, порой становилась такой трусихой, что аж передергивало.

Вея смахнула слезы, посмотрела сначала на дочь, потом на меня и шумно вздохнула. Лицо её сменило выражение на суровое.

— Чтобы еще раз! Так отлуплю, что сидеть не сможете. Ясно?

Мы синхронно закивали. Объяснять дважды не потребуется.

Кажется, придется восполнять отсутствие припасов на рынке. Это дороже самостоятельной добычи, зато куда безопаснее. В свете нынешних обстоятельств выхода у нас все равно нет. Если для меня поход в лес подобен прогулке, то Софи там как дичь в поле без возможности побега. Хорошо бы Орден справился с напастью до наступления зимы, однако, насколько мне известно, большая часть сил направлена в Королевство, кто знает, когда они вернутся.

Фрейя потерла веки, поднялась. Пальцы её сомкнулись на ручке чемоданчика.

— Совсем с вами забылась: у меня прием, нужно навестить вею Аверон, она приболела. Вей крайне озабочен состоянием супруги, боюсь, не явиться я не могу.

— Конечно, матушка, мы присмотрим за лавкой, — кивнула Софи и поджала губы, когда в отражении увидела мое лицо. Я коротко хмыкнул, подумал о том, что, пожалуй, стоит проверить её ссадины, они не казались серьезными, но мало ли, какая зараза попала, обработать не помешает.

Вея кивнула, направилась к двери. Звякнул колокольчик, оповещая о её уходе. Девушка рядом вздохнула.

Я кашлянул, взглянул на неё: Софи выглядела уставшей, куртка местами порвалась, может, зацепилась за сучья, когда падала в овраг, может, разодрали летуны, а под глазами обозначились темные круги. Кто-то ночью не сомкнул век.

— Как колени? — спросил, подходя ближе, коснулся плеча, почувствовал её дрожь на подушечках пальцев. От неё воняло страхом, он ощущался на языке острым перцем, вяжущим вкусом неспелой черноплодки растекался во рту.

Она закусила губу и смахнула руку, я поморщился. Неужели так и будет держать дистанцию? Так на неё непохоже. Хотелось сказать что-то в духе: «Давай, ты же меня знаешь, оскалься как раньше, скажи, твою мать, хоть что-то. Поговори со мной».

Мне нравился её испуг, он был приятным, но вместе с тем вызывал досаду. Я прикрыл глаза, сжал — разжал кулаки. Медленно поднял веки, глянул из-под опущенных ресниц.

— Софи…

Она рванула к прилавку, сделав вид, что ничего не расслышала, ухватила веник и засуетилась, подметая осколки.

Что ж, ну и к черту её.

***

София

Столица полнилась людом. Народ, взбудораженный новостью о возвращении охотников, готовился к параду. Они должны прибыть через несколько дней, а вокруг уже царила праздничная атмосфера. Улочки украсили лентами, гирляндами, у врат гудела взволнованная толпа. От Ордена в последнее время не поступало новостей о том, как проходит поход, еще с полгода назад отряд покинул пределы Гении с целью изничтожить нечисть, но никто не знал, удалось им это или нет. Поговаривали, они пошли по следу, и именно он вывел к Королевству, но неужели было так необходимо продолжать преследование? Ходили слухи, что на родине относились к бесовщине спустя рукава, оттого убийства продолжали происходить, а странные смерти не считались редким явлением. Возможно, именно потому в свое время матушка решила переехать в Мирам, Империя считалась одной из самых безопасных благодаря труду охотников, что исправно изгоняли нечисть.

Кстати о нечисти, Джо вел себя как обычно. Я бы сказала нормально, если бы не выяснилась правда о его сущности. С ночи в доме старушки мы так толком и не поговорили, я, как могла, избегала любых попыток завести беседу. Боялась его: безобидный с виду паренек скрывал слишком страшную тайну. Меня потряхивало всякий раз, стоило ему показаться на виду и, ох, если бы с этим можно было бы хоть что-то сделать!

Он же будто вовсе про меня не вспоминал: не шутил свои колкие шуточки, не подначивал, общался строго по работе, а вечером исправно покидал лавку, направляясь куда-то вглубь города. И, честно говоря, я не хотела знать зачем. Но мозг то и дело подбрасывал нелицеприятные картинки с его участием, где обязательно возле парня возлежал чей-то еще теплый труп.

Я не могла нормально спать, так что синяки под глазами и красная сеть лопнувших капилляров, паутинкой раскинувшаяся по белкам, стали моими постоянными украшениями. Даже аппетит пропал, на который я не жаловалась никогда, в том числе и в сложный месяц после расставания с Чарли. Благо матушка не замечала, слишком занятая подготовкой к отъезду.

Ссадины на коленях почти зажили, больше не болели, я не испытывала дискомфорта при движении, от царапин на лице не осталось и следа.

Переулок свернул резко вправо, я вышла к торговым рядам. Основная часть из них открыто стояла прямо среди улицы, но сегодня мне нужно не к обыкновенным торговцам, а туда, куда далеко не каждый осмеливался ходить. Власти знали о существовании скрытой части рынка, но закрывали глаза благодаря высокому проценту прибыли, текущей оттуда.

Остановилась у последнего прилавка, кашлянула, привлекая внимание бородатого крепко сложенного мужичка суровой наружности.

— Здравствуйте, Уинстон, я к Мэтти, — тихо сказала, после чего показательно звякнула монетами в кармане.

Торговец сощурился, внимательно меня оглядел и, признав, расплылся в широкой улыбке.

— Вилея Хорес! Давненько мы вас не видели. Проходите — проходите, — он отодвинул штору, закрывающую проход в стене, посторонился.

Я скользнула внутрь, заморгала, привыкая к тусклому освещению. Провожатый прошел мимо, поманил меня за собой.