Ложь креационизма

Вот вам и совершенство человеческого тела. Но не стоит думать, что прочие животные совершенны. И у них можно найти немало подобных примеров. Например, высокий жираф предпочитает не ложиться на живот. Иначе, если его задние ноги скользнут в стороны по влажной земле, он может уже не подняться — таково строение суставов его ног. Древние морские ящеры мозозавры, судя по исследованиям их позвонков, страдали от декомпрессии — в их позвонках найдены обширные участки отмершей кости. А некоторые южноамериканские грызуны, такие, как агути и морская свинка, крайне чувствительны к стрессу: они могут умереть от испуга.

Далее автор потчует нас главой

«Несостоятельные утверждения эволюционистов».

Проверим, насколько они «несостоятельны».

«…вариации не являются доказательством теории, ибо они образуются благодаря различным комбинациям в пределах уже имеющейся в наличии генетической информации. Эти пределы именуются в генетике „генофондом“. Все особенности отдельного вида, заключённые в его генофонде, проявляются в различных формах именно за счёт вариаций».

Стр. 115

Далее автор утверждает, что все породы домашних животных произошли от дикого предка путём «концентрации» вариаций, уже имеющихся в популяциях дикого предка, в немногих особях-родоначальниках породы. Посмотрим, так ли это. У многих домашних животных есть породы, несущие признаки, губительные для вида в дикой природе. Носители таких «вариаций» в природе давно погибли бы, не оставив потомков. Примеры этих признаков:

Повышенная яйценоскость домашних кур (до 300 яиц в год, рекорд — 366 штук), связанная с огромной потребностью в минеральных веществах и повышенной возбудимостью птицы в силу ускорения обмена веществ; Утрата некоторыми породами домашней птицы (особенно у кур и перепелов) инстинкта насиживания. Это зависит не от условий (птицефабрика или деревня). И в деревне куры пород леггорн, итальянская, минорка, андалузская не садятся на яйца; Огромные размеры кур некоторых пород (кохинхин — до 5 кг, брама — до 6-7 кг) лишают их возможности летать и делают лёгкой добычей для хищника; Крайне укороченный клюв у некоторых пород голубей делает невозможным выкармливание ими своих птенцов; Гигантские размеры индюков некоторых пород (до 16 кг и более) делают невозможным естественное спаривание этих птиц. Их разводят с помощью искусственного оплодотворения; Огромная голова собак английских бульдогов делает практически невозможным их естественное рождение. Большинство щенков бульдога рождается через кесарево сечение; Короткие ноги собаки таксы делают невозможной для неё загонный тип охоты, характерный для её дикого предка — волка; Огромная молочность домашних коров (до 80-100 литров в сутки) абсолютно невозможна в природе. Если столь молочная корова будет предоставлена сама себе, она заболеет воспалением вымени; Породы золотой рыбки отличаются коротким телом, раздвоенными хвостами, выростами на голове и пузырями под глазами. Короткотелые рыбки с двойным хвостом плохо плавают ещё с малькового возраста. А такие рыбки, как телескоп или «водяные глазки», легко повреждают глаза и слепнут. Поэтому их содержат в пустых аквариумах поодиночке; Бесшёрстные породы кошек («сфинкс»), мышей, собак, беспёрые экспериментальные популяции кур — они не способны обитать в среде с низкими температурами, поскольку сразу погибли бы от переохлаждения; Махровость у культурных сортов многих видов декоративных растений. В дополнительные лепестки превращаются органы размножения — пестики и тычинки. Часто махровость бывает полной, то есть, у растения не остаётся способных выделять и принимать пыльцу органов размножения. Такое растение абсолютно стерильно; Бессемянные сорта некоторых плодовых растений не способны воспроизводиться, т. к. в их плодах полностью отсутствуют, либо недоразвиты семена. К этим растениям относятся: банан, ананас, некоторые сорта апельсина, мандарина и груши.

Если допустить происхождение пород таким образом, как полагает Х. Я., то возникает иная мысль: а как породы развиваются и совершенствуются? Спросите любого профессионального собаковода или коневода, и он прочтёт вам лекцию о формировании любимой породы. Каждая порода изолирована от других пород и дикой популяции (а дикий бык (тур) уже вымер, дикая лошадь (тарпан) тоже). Но порода меняется и совершенствуется, даже когда её сохраняют в чистоте. Конечно, бывают однократные скрещивания («прилития крови») с иными породами, но ведь представитель иной породы не несёт всего её генофонда. Поэтому «прилитие крови» не объяснит дальнейшего развития улучшенной таким образом породы. Объяснить изменение породы можно лишь накоплением мутаций, которые идут внутри породы как в популяции (пусть и искусственной).

«Однако вариации не в силах изменить обмена веществ пресмыкающихся, вызвать у них появление перьев, а затем и крыльев, и, наконец, „превратить“ их в птиц. Так как для такого „превращения“ необходимо коренное изменение и увеличение генетической информации существа, что в свою очередь недействительно для вариаций».

А что есть та норма, от которой отталкиваются, говоря о вариациях? Видимо, сравнивать надо со средним значением проявления признака. А теперь представим такую ситуацию: одна из «крайних» вариаций становится в силу изменения образа жизни или смены внешних условий неблагоприятной для выживания. Носители такой «вариации» имеют мало возможностей по каким-либо причинам продолжить свой род, и их количество из поколения в поколение будет уменьшаться. Это явление называется «движущий отбор». Средняя норма, «оптимально приспособленная», стало быть, сдвинется в сторону от такой крайности, то есть будет иной, нежели в прежних условиях. Особи, у которых в прежних условиях степень выраженности признака была оптимальной для выживания («не очень, но жить можно») переходят в разряд крайней возможности выживания («дальше только смерть»). А особи с «чересчур выраженным» и «явно излишним» в прежних условиях признаком, который, возможно, даже мешал им выживать, перейдут в разряд «оптимально приспособленных» к новым, изменённым условиям.

А насколько широк спектр изменений у вариаций? Вот пример из «Палеонтологии и эволюции позвоночных» Кэрролла (глава 21), касающийся южноамериканских копытных:

«Вид Henricosbornia lophodonta известен по зубным системам сотен экземпляров. Статистически обработав данные по количественным и качественным признакам этих зубов, Симпсон (Simpson, 1948) показал, что все они принадлежат единой биологической группе с непрерывной изменчивостью. В прежних работах Амегино (Ameghino, 1906), исходя из топологической концепции, выделял по этому материалу 16 видов из восьми родов, четырёх семейств и трёх отрядов».

«Как и Henricosbornia, род Notostylops отличается широчайшей изменчивостью зубной формулы (Simpson, 1980), которая в рамках одного вида может колебаться от 3143 до 2033».

Таковы могут быть пределы изменчивости одного вида!

На стр. 116 Х. Я. насмехается над «абсурдным» предположением Дарвина, что киты произошли от медведей. Если бы он знал, как лихо закручен сценарий происхождения китов на самом деле! Медведи, по современным представлениям, действительно оказались здесь не при чём. Дарвин мог этого не знать. Но Х. Я. обязан знать это, ведь он цитирует в своей книге отрывки из «Палеонтологии и эволюции позвоночных» Р. Кэрролла. Другое дело, что изложенное в книге Кэрролла не вяжется с идеей книги Х. Я.

Китообразные по строению белков близки к копытным, и палеонтологические находки блестяще это подтвердили. Предками китов были особые «ложные» хищники из отряда Mesonychia, которые сохранили ряд черт предков — отряда Condylarthra, являющегося стволовым отрядом в эволюции копытных. Это представление изложено в книге Кэрролла в главе 21. И более того, найдена ещё более примитивная форма китов, нежели описанный Кэрроллом Pakicetus. Найденный в эоценовых отложениях Азии в 90-х гг. 20 века Ambulacetus является переходной формой между наземными Mesonychia и китами. У него массивные челюсти с острыми зубами примитивных китов, но четыре нормально развитых ноги. Найденный скелет этого животного, показанный в одной из передач телеканала «Discovery», включает около 40 % сохранившихся костей, в том числе кости черепа и обеих пар ног. То есть, его реконструкция достоверна. Кстати, если «созданные» божественной силой виды совершенны, почему у китов и дельфинов нет «особо спроектированных» жабр, позволяющих животному оторваться от поверхности воды и осваивать богатые кормом глубины океана? Ведь каждый раз во время ныряния и выныривания организм кита подвергается сильнейшим перепадам давления воды, что не проходит бесследно для организма.

А этого и не могло быть. Это иллюстрирует иной закон эволюции — закон необратимости эволюции, сформулированный американским палеонтологом Л. Долло. Древние предки всех четвероногих (не забудьте, что киты тоже четвероногие, — но не по факту (у них только два парных плавника), а по происхождению) утеряли жабры: земноводные — во взрослом состоянии, прочие четвероногие — совсем. И возврат уже невозможен, хотя киту, ламантину, морской змее и водяным (морским и пресноводным) черепахам жабры были бы выгодны.

Но вернёмся к книге Х. Я.

Стр. 117:

«Виды всегда постоянны».

Это высказывание приводит Норман Макбет, ещё один из «ниспровергателей» эволюции.

Обратимся к Кэрроллу (глава 22). Она посвящена как раз механизмам эволюции:

«Среди таксонов более высокого ранга [нежели видовой] описан постепенный переход между родами на основе 600 экземпляров приматов из эоценовых отложений мощностью примерно 700 м, отражающих отрезок времени порядка 4 млн. лет. (Rose, Brown, 1984). Один из примеров — заметное изменение зубной системы в ряду от Tetonius homunculus до Pseudotetonius ambiguus. Ничто не говорит о различиях в скорости эволюции на протяжении данного перехода, он постепенный и плавный. Отмечены изменения многих признаков, причём не всегда синхронные».

Этот текст наглядно иллюстрирован серией рисунков, отражающих указанные изменения.

Видовую эволюцию в пределах одного рода автор иллюстрирует выдержкой из работы, посвящённой изучению древних слонов рода Elephas. Также на примере слонов рода Primelephas иллюстрируется происхождение нескольких новых родов (в примере со слонами — родов африканский слон (Loxodonta), азиатский слон (Elephas) и мамонт(Mammuthus)). Далее автор приводит слова, имеющие прямое отношение к данной теме:

«Обратив внимание на анатомические детали, а не на таксономические обозначения, можно видеть, что слоны служат прекрасным примером существенных морфологических различий внутри вида, при переходе от вида к виду внутри рода и от рода к роду в рамках семейства».