Ложная девятка, часть третья
Шрифт:
Впрочем, всего 10 минут прошло. Всё ещё может измениться.
И я как будто накаркал — всё действительно изменилось, причём в не лучшую для нас сторону.
Сначала, правда, мы забили.
Демьяненко подключился к атаке, прошёл по флангу и, сместившись в центр, упал после столкновения с Мортеном Ольсеном. Англичанин Кортни тут же свистнул штрафной.
К мячу подошли сразу несколько наших ребят: Желудков, Заваров, Алейников. Они о чём-то там посовещались, в итоге бить остался последний.
Судья свистнул, возобновляя игру, Серёга разбежался, но удара не последовало.
Но и тот не стал бить. Он на замахе прокинул мяч мимо выбросившегося на него Лаудрупа и отдал пас в штрафную на Протасова.
А вот Олег уже пробил метров с двенадцати. Квист, конечно, прыгнул за мячом, но удар у Олега получился сильным и точным. Сборная Советского Союза повела!
И тут же мы получили два в свои ворота. Сначала Элькьер дальним ударом наказал Дасаева за то, что тот потерял ворота. Редчайший случай для голкипера такого класса, но и великие ошибаются.
А потом Лаудруп очень удачно упал в штрафной. Я, честно сказать, не видел, что там случилось, но Эдуард Василич и особенно Валентин Козьмич матерились в этот момент как сапожники. И целью их проклятий был как раз английский судья.
Бить вызвался сам пострадавший. Надо отдать честь Дасаеву, он смог отбить удар с точки. Но отскок сыграл не в нашу пользу. Мяч отлетел точно к Лаудрупу, и тот слёта послал мяч в уже практически пустые ворота нашей сборной.
Да уж, готовились-готовились играть против датчан и выключить их главные ударные силы, а в результате получилось вот так. Вместо того чтобы вести в счёте, мы проигрываем. Само собой, это не критично, впереди ещё полно времени, но неприятно.
Ну а перед самым перерывом у нас случилась ещё одна неприятность. Витя Круглов провалился на своём фланге и пустил себе за спину Арнесена, тот вошёл в штрафную и прострелил вдоль наших ворот. Ринат вышел на перехват, прыгнул, опережая Элькьера. Мяча наш страж ворот датчанина лишил, но тот всем своим весом наступил ему на левую руку.
Сначала Дасаев виду не подал, что у него проблемы, но когда команды отправились на перерыв, он снял перчатку, и открывшийся под ней вид говорил сам за себя.
— Так, что у нас здесь, — со вздохом проговорил себе под нос Савелий Евсеевич Мышалов, врач нашей сборной. У него вообще была такая манера — говорить себе под нос, практически бубнить и время от времени вздыхать так, что складывалось ощущение, будто его пациенту прямо сейчас требуется ампутация, трепанация, переливание и пересадка всех жизненно важных органов, причём прямо сейчас.
При этом профессионалом он был высочайшего качества и квалификации. Ну а всякие мелкие особенности — так у кого их нет. Вон, Буба, Саня Бубнов, когда начинает что-то объяснять, своими ручищами машет, что твоя мельница, зашибёт.
— Что скажете, Савелий Евсеич? — спросил у Мышалова Иванов.
— Валентин Козьмич, подожди, дай доктору сделать мнение, — сказал Малофеев, когда Мышалов под аккомпанемент периодического шипения Дасаева осматривал и ощупывал одну из золотых спартаковских рук.
— Да собственно мне плюс-минус всё понятно, дорогие товарищи. Ушиб, причём серьёзный.
По-хорошему, Рината менять надо.— Так, стоп, Савелий Евсеич, какая замена? — возмутился Дасаев. — Сейчас меня поменяют, и мы с одной заменой останемся. Нет, я смогу дальше продолжать. Обколите, повязку наложите. Но я выйду на поле.
— Эдуард Василич, ты тут главный, решай. Я своё мнение высказал, Ринат тоже. Но последнее слово за тобой.
— Он играть сможет? — спросил Малофеев.
— Сможет, Эдуард Василич, сможет. Но вот что будет потом, я гарантий не дам. Да и никто не даст.
— Ринат? — Малофеев вопросительно посмотрел на Дасаева.
— А что Ринат? Я уже всё сказал.
После этих слов спартаковца Мышалов приступил к делу. Хлорэтил, лидокаин, причём хорошая такая доза, противовоспалительный препарат и повязка.
Перчатку Дасаев надел, и в принципе подвижность руки у него сохранилась. Но было видно, что каждое движение как минимум доставляет ему дискомфорт, а то и боль.
Но что поделать? Такая цена возможности стать лучшим на континенте.
Я ожидал, что выйду на поле уже после перерыва. Но Малофеев решил немного иначе. Второй тайм я так же, как и первый, начал на скамейке.
И на пятидесятой минуте мы все вскочили со своих мест от радости. Протасов забил второй.
Но поднятый флаг одного из боковых эту радость выключил. Вне игры. Достаточно спорное, возможно, что ВАР, если бы он был, показал бы, что Олег находился в правильном положении. Но сейчас такой роскоши на футбольных стадионах нет.
Поэтому счёт так и остался 2:1 в пользу датчан.
— Так, Слав, готовься, — кинул мне короткую фразу Малофеев. — Выходишь через десять минут.
— Понял, — так же коротко ответил я и принялся разминаться интенсивнее.
В итоге я вышел на поле чуть раньше, чем сказал мне наш главный. На пятьдесят седьмой минуте я заменил Жупикова. На его место опустился Боровский.
Рискованно, да. Датчане продолжали давить на нашу центральную зону, и Сергей выполнял очень важную роль. Но нужно было рисковать.
С моим появлением расстановка сборной изменилась. Теперь в центре поля был классический ромб: 1–2–1 с Алейниковым на позиции опорника, Желудковым и Литовченко на флангах и Заваровым под нападающими.
И буквально сразу же после моего выхода на поле датчане забили третий. Причём сделали они это из центральной зоны.
Нехватка Боровского в опорной зоне тут же сказалась, и Элькьер пробил Дасаева с линии штрафной.
Конечно, Заваров в этот момент опустился в нашу опорную зону, чтобы помочь Алейникову, но его защитных навыков не хватило.
3:1 в пользу сборной Дании. В воздухе отчётливо запахло жареным.
Но уже через пять минут, на шестьдесят второй минуте, этот запах стал чуть послабее.
Очередная атака датчан по центру завершилась в ногах Зыгмантовича, и он тут же отдал своему одноклубнику Алейникову. Сергея могли накрыть датчане, но он успел отдать пас на Юру Желудкова.
А тот в касание переправил мяч мне, правда, один из датчан успел выставить ногу, и в итоге мяч слегка подлетел в воздух.