LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости

Каждый архетип или СКО связан с сильным эмоциональным зарядом одного и того же качества. Каждый образ, появляющийся во время LSD-переживания, сопровождается суммой эмоций, включающей в себя все воспоминания, которые образовали данную СКО.

Можно сказать, что наш жизненный опыт складывается в основном из отрицательных эмоциональных переживаний. С раннего детства наши мечты и желания сталкиваются с внешними запретами. В большинстве случаев реальность приносит нам боль — желания оказываются невыполнимыми или не удовлетворяются сиюминутно. Мы учимся взаимодействовать с реальностью на собственных ошибках.

Наши ошибки и боль память просеивает и в упрощенном виде концентрирует как ряд символических образов, несущих отрицательный эмоциональный заряд. Если мы будем повторять ошибку, пытаться «наступить на те же грабли», — наша память подаст нам сигнал. Это будут или образы (например, в сновидении или LSD-переживании), или некая отрицательная эмоция, причину возникновения которой можем не осознавать.

Поэтому большая часть эмоционального заряда, который содержат СКО, является суммой отрицательных эмоций.

Вот что пишет С. Гроф:

«Различные слои одной системы могут содержать все воспоминания о столкновениях индивида с унизительными ситуациями, разрушившими его уважение к себе. В других случаях общим элементом может оказаться тревога, которая переживается по отношению к шокирующим и пугающим событиям прошлого. У испытуемого может возникать чувство клаустрофобии (боязнь замкнутого пространства. — А.Д.) или удушья, которое вызвано различными безвыходными ситуациями, в которых человек не имел возможности сопротивляться, защитить себя или бежать; также может возникать крайне интенсивное чувство собственной вины и внутренней неправоты, связанное со множеством жизненных ситуаций. Переживания эмоциональной депривации (изолированности и одиночества. — А.Д.) и отверженности в различные жизненные периоды — еще один очень частый мотив многих СКО. Столь же часто встречаются темы, изображающие секс опасным и отталкивающим, или темы, включающие в себя агрессию и насилие. Особенно важными являются СКО, представляющие и конденсирующие опыт столкновения человека с ситуациями, ставящими под угрозу его жизнь, здоровье и целостность тела».

Приведем в качестве иллюстрации пример СКО-переживаний из собственной врачебной практики.

К нам на консультацию был доставлен Володя К. Володя был возбужден, переживал галлюцинации, но контакту с врачом не препятствовал. Выяснилось, что ночью на танцплощадке он «съел десяток (!) марок с LSD».

Володя рассказывал, что видит себя в образе карася в пруду. Видит он и собственного отца с рыболовной сетью в руках, которой хочет его поймать. Образ отца искажен преломлением света. Отец кажется уродливым и жестоким. Раз за разом в пруд опускаются корявые и окровавленные руки отца, вызывающие у Володи приступы животного страха.

Для того чтобы оказать пациенту помощь, автору пришлось фактически провести сеанс LSD-терапии, то есть находиться в течение 5 часов рядом с ним, комментируя испытываемые ощущения.

За это время Володя прошел через несколько слоев СКО. Сцена с карасем в пруду завершилась тем, что Володя «попался» в расставленные отцом сети. Он бился в судорогах, напоминающих пойманную рыбу. У него началось удушье (отец вытаскивал рыбу из воды). Врачу пришлось внушать пациенту, что он, врач, — вовсе не врач, а соседний рыбак, — пользуясь тем, что отец пациента. отошел за дерево, распутывает сеть и выпускает пойманного карася обратно в воду.

После того как видение с прудом закончилось, Володя увидел самого себя с окровавленными по локоть руками. Он сообщил, что только что изнасиловал и с наслаждением убил маленькую девочку 6–7-летнего возраста. Пациент сказал, что на самом деле он — насильник и убийца, который охотится за детьми.

В следующем слое СКО Володя увидел себя ребенком, подглядывающим в щелку двери, как отец зверски избивает мать. Причем внутри переживания мать казалась ему чем-то абсолютно мягким и податливым — чем-то вроде резиновой куклы, а отец бил эту куклу для того, чтобы добыть из нее кровь…

На следующий день после всего этого выяснилось, что отец Володи был алкоголиком, умершим во время запоя, — подростку тогда было 14 лет. Мать пациента, малообразованная и очень добрая женщина, всегда пассивно подчинялась требованиям и отца и сына. Володя рассказал, что 7 лет он испытывал сильнейшее половое влечение к своей старшей сестре и много лет занимался онанизмом. Из беседы с Володиной матерью удалось узнать, что в 5-летнем возрасте он действительно видел, как отец бил ее, после чего мальчик ушел из дома и 3 суток прятался в подвале, прежде чем его нашел и избил отец.

Для того чтобы объяснить взаимосвязь между реальными событиями жизни Володи и тем, что он увидел в LSD-трипе, пришлось бы воссоздать некий образчик классического психоанализа. Однако связь между реальностью и образами LSD-галлюцинаций читатель может почувствовать и без этого.

Хочется отметить несколько основных положений.

Во-первых, возникающую во время переживания СКО отрицательную эмоцию «психонавт» не в состоянии контролировать. Ухтомский описывал этот феномен как «неспособность к управлению доминантными эмоциями». Если бы Володя в описанной ситуации остался бы один на один с собственными переживаниями, он мог бы погибнуть от внушенного самому себе удушья, совершить самоубийство или акт насилия по отношению к окружающим.

Во-вторых, хотя Володя и не первый раз принимал LSD на танцах, «провал» на более глубокий, нежели привычный уровень переживаний, оказался для пациента полной неожиданностью. Трудно подсчитать, сколько самоубийств и проявлений немотивированного насилия связано с подобными внезапными «падениями» на непосильную для психики глубину LSD-переживания.

Вероятность таких событий подтверждается и тем фактом, что при переживании СКО реакция на различные внешние стимулы всегда неадекватна и чрезмерна.

Дело в том, что на сигналы из внешней среды здесь реагирует не столько сама личность, сколько доминанта или синдром конденсированного опыта. Этот факт станет крайне важен для нас при обсуждении изменений личности под влиянием LSD.

В-третьих, уровень СКО-переживаний является тем самым уровнем LSD-трипа, на котором человек становится управляемым.

Как явствует из приведенного случая, терапевт, вовлеченный в орбиту переживаний пациента, может «войти» внутрь галлюцинации и «выйти» из нее. Он может стимулировать дополнительные отрицательные ассоциации у того, кто находится в данный момент в «трипе». Автор, например, мог легко внушить Володе какие-то иные черты облика отца и перенести тем самым ненависть и страх, которые сын испытывал по отношению к отцу, на любого другого человека.

Так как на следующих «кругах» Володя «видел» собственную сексуальную агрессию, то человек, находящийся на месте врача, мог бы связать эту агрессию с необходимостью, скажем, убийства человека, образ которого в момент внушения заменил бы образ отца. Не так ли точно поступали колдуны со своими «зомби» и прочие гуру с членами своих сект? Возможно, так же «кодируют» своих испытуемых спецслужбы.

LSD-терапевты доказали еще одну очень важную вещь: если бессознательный материал при переживании СКО не исчерпан до конца, то пациент может остаться под влиянием конкретных проявлений своего конденсированного опыта и после, собственно, сеанса — даже если действие препарата прекратилось.