Лучшая ошибка в его жизни

— Доброе утро. Если будешь кофе, долей и мне тоже.

Он подошел к рабочему столу, взял кофейник и пустую чашку, поставил на обеденный стол. Сначала долил кофе ей, потом налил себе.

— Собираешься почитать газету?

— Я немного боюсь, — призналась Хоуп.

— Что, все так уж плохо?

— Очень плохо. У Байрона Фергюсона особая склонность к драматизму.

— Почему он так тобой интересуется?

— Не только мной. Он интересуется всей нашей семьей. А я думала, мы ему быстро наскучим. Мы ведь, в общем, такие неинтересные.

Мак развернул газету. Заголовок не предвещал ничего хорошего.

«Хоуп Минноу. Выстрел почти попал в цель!»

И фотография его и Хоуп, выходящих из магазина. Качество очень хорошее. Хоуп выглядела прекрасно, как всегда, а у него был такой вид, будто он хотел откусить кому-нибудь голову. Что лишний раз доказывало, камера никогда не лжет.

Мак быстро просмотрел статью. Кое-где попадались факты, место и время выстрела, тип оружия, степень повреждений, нанесенных магазину. Дальше шло нечто более чувствительное. Семья после того, как стала получать письма угрожающего характера, наняла телохранителя. Под угрозой все домочадцы. Преподобный Минноу с супругой предпочли покинуть город.

— Это не журналистика, — заметил Мак.

Хоуп пожила плечами.

— Зато это любят читать люди. Увлекательное чтиво. Возможно, поможет продать лишнюю парочку экземпляров.

В своей статье Фергюсон не называл имени телохранителя. Странно, учитывая, что Хоуп его представила. Возможно, идиот подумал, статья получится более интересной, если будет фигурировать некий таинственный охранник.

— Он узнал, что твоих родителей нет в городе.

— Это совсем легко. Несколько сотрудников отца знают, что он в отъезде, любой мог, совершенно ни о чем не думай, рассказать об этом.

Теперь уже и Хоуп прочитала статью. Взглянула на Мака, покачала головой.

— Я знаю, это очень по-детски, но после этой статьи больше всего жалею о том, что Уиллс порадуется, когда узнает, что тебя специально наняли находиться со мной.

Мак нежно приподнял ее лицо за подбородок.

— Давай проясним кое-что, Хоуп. Меня не нанимали быть с тобой. То, что происходит между нами, совсем другое дело. И не имеет отношения к тому, для чего я здесь.

Она пристально посмотрела на него. На секунду ему показалось, что сейчас она начнет разговор на тему «а если я беременна». Но Хоуп вдруг встала, отодвинула стул и подошла к холодильнику.

— Надо переменить дату. — Она показала на отрывной календарь. — Обычно это делает Мэйвис. Следит, чтобы мы не отставали от времени.

Значит, разговор не состоится. Он позволит ей отложить эту обязательную беседу, но ненадолго.

Хоуп оторвала страничку, скомкала и швырнула в мусорное ведро.

Мак подошел ближе, перелистнул несколько страничек вперед. Под датой 9 мая кто-то написал: «Забрать билеты на симфонический концерт».

— Кто-то идет на симфонический концерт?

Хоуп тоже прочитала запись.

— В колледже Уэдерби чудесный маленький оркестр и моя мама — она до сих пор играет на скрипке — очень его поддерживает. Это небольшое мероприятие. У них нет администратора, и они обычно предлагают приобрести билеты заранее в какой-то определенный день. Остальные билеты люди просто получают в окошечке в день выступления. Мама терпеть этого не может.

Хоуп вгляделась в заметку внимательнее.

— Это почерк Мэйвис. Наверное, планировала забрать их для мамы. В этот день у меня как раз собеседование по работе, но я вполне смогу их забрать.

— Могу поспорить, календарь купила ты.

— Да. Как ты догадался?

— В углу каждой странички изображение животного и какой-нибудь удивительный факт о нем. — Он прочитал мелкий шрифт под картинкой: — «Тюлени линяют раз в год. Процесс линьки занимает до шести недель». — Он улыбнулся. — Ну, разве не поразительно.

Хоуп, не смутившись, наморщила нос.

— Что касается лично меня, я бы с удовольствием имела амбар с животными. Не тюленями, разумеется, но ты понимаешь. Лошади, коровы, куры, собаки, кошки. Все что угодно. Это цель номер три в моем списке главных жизненных целей.

— А что под номерами один и два?

— Выучить язык жестов и проехаться по канату над джунглями.

Мак захохотал.

— Экстремально и то и другое.

Она пожала плечами.

Можешь смеяться сколько угодно. А как насчет тебя? Что у тебя в списке?

— У меня нет такого списка.

Хоуп нахмурилась.

— У всех есть список главных жизненных целей

Он щелкнул пальцами.

— Есть одна цель. Никогда не удаляться от холодильника с пивом больше чем на пятьдесят ярдов.

Хоуп негодующе фыркнула и развернула стул спинкой к нему.

— У меня с тобой все кончено.

— О нет, ошибаешься. — Он поднял ее со стула и понес на второй этаж в душ. — У меня возникла идея.

Следующие два дня все было хорошо, как никогда. Они готовили по очереди. Хоуп учила его делать соус песто из свежего базилика. Мак оказался способным учеником и, в свою очередь, помог ей добавить в свой арсенал рецептов печенье и мясную подливку. Они смотрели фильмы по телевизору, спорили о том, какая бейсбольная команда лучше, — «Колорадо Рокиз» или «Нью-Йорк Метс». И занимались любовью.

Хоуп стараясь не думать о том, что через несколько дней Мак уедет в Колорадо, а она… тоже чем-нибудь займется, чем, пока не решила.

Утром в пятницу девятого мая она проснулась и увидела за окном чудесный день и ярко-голубое небо. Хотя было довольно рано, солнце палило нещадно.

— Завтрак, — сообщил Мак, входя в комнату с подносом. – Тосты по-французски и бекон. И кофе, конечно.

Хоуп быстро села в постели.

— Пахнет прекрасно!

Он устроился рядом с ней на кровати. Оба жадно схватили тарелки с подноса и принялись за еду.

Хоуп вдруг вспомнилась медовая фантазия.

 _— Чему это ты улыбаешься?

— Ну ты знаешь, что такое, сопапилью?

– Конечно. Нечто вроде пирожных или пончиков. Тесто, жаренное в масле, с корицей и медом. А что?

— Я однажды размечталась, как мы сделаем сопапилью и будем есть ее в постели, испачкаемся в меде и станем слизывать его друг с друга.

 У него загорелись глаза.

— Ага вот оно что. И много у тебя подобных фантазий?

— Может быть, еще парочка. Но именно эта очень приятная. Сладкая, насколько я помню.