Лучшая роль

Мари задумчиво вздохнула, глядя на вертящиеся в стиралке вещи, Стив поймал ее взгляд, кивнул:

— Да, это тоже.

— Что у вас случилось? — тихо спросила Мари, он рыкнул:

— Ничего. Ты и так все знаешь, я тебе объяснял уже, почему ничего не хочу. От того, что она бросила Льюиса, ничего не изменилось.

— Тебе же плохо без нее, — вздохнула она, — и ей без тебя плохо, я вижу. Почему просто не попробовать еще раз? От этого не будет хуже.

— Будет, — убежденно кивнул Стивен. — Я уверен, дальше будет только круче, она меня уже бесит, а если мы опять попробуем встречаться, я ее точно убью. Она, знаешь ли, не идеал.

— Ты тоже не идеал, — иронично развела руками Мари, — никто не совершенен, но люди как-то встречаются, и не вымерли еще. Потому что на каждого мужчину со странностями где-то есть женщина, которая любит странности. И поверь, Стеф от твоих неадекватных задвигов балдела, как и ты от нее, и не надо врать, что это не так. — Стивен молча смотрел в стол, Мари вздохнула и гораздо спокойнее продолжила: — А бесит она тебя по той же причине, по которой худеющих толстяков бесят печеньки — хочется, а нельзя. А другим можно, и эти другие без проблем берут и едят у тебя на глазах, а от этого хочется еще больше. И ты пытаешься защитить свой диетический мир от любого напоминания о печеньках, когда на самом деле достаточно перестать бояться и просто сделать то, чего хочется. А тебе сейчас вообще для этого напрягаться не надо, она уже признала, что любит тебя, даже с Крисом рассталась, а ты продолжаешь бояться непонятно чего.

— Знаешь, — тихо сказал Стивен, выпустил под стол облако дыма и внимательно посмотрел в глаза Мари: — Представь на минуту, что ты приходишь утром в столовку, а твой Алекс заходит туда под руку с левой девкой, целуется с ней и все такое. Представила? — Он криво ухмыльнулся: — Нравится? А когда ты пытаешься добиться от него объяснений, он разводит руками и говорит, что больше не может с тобой встречаться, но объяснять ничего не хочет. Какое-то время он с ней гуляет, спит, обжимается у тебя на глазах, а потом внезапно бросает ее и опять приходит к тебе. Говорит, что понял, что на самом деле любит тебя, и решил вернуться. Ты бы ему поверила? — Он откинулся на спинку дивана, сунул сигарету в зубы и развел руками: — Молчишь? Ты не стесняйся, ты не одна такая. Любой нормальный человек, кроме безнадежных сопливых романтиков, в этом случае доверять перестанет. Потому что тот, кто предал раз, запросто предаст еще раз. К ней еще раз кто-то "просто придет", или ей просто надоест быть со мной… и она упорхнет, не особенно парясь о том, что оставляет позади. И если выбирать между вариантом потерпеть месяц ее присутствие, а потом немного пострадать и забыть о ней, или попытаться еще раз и встречаться как на пороховой бочке, постоянно ожидая подвоха… а потом она уйдет, через месяц или через год, и все равно будет хреново, то лучше пережить это один раз сейчас и забыть о ней.

— Ты так говоришь, как будто где-то в мире есть абсолютно надежные люди, — грустно сгорбилась Мари. — Мне никто не даст гарантии, что Алекс не уйдет от меня через год. А вдруг он встретит любовь всей своей жизни? Любая привязанность это риск, от этого никто не застрахован. И что теперь, вообще не любить никого?

Стивен пожал плечами, посмотрел на мусорный пакет в углу, спросил:

— Тебе когда-нибудь изменял любимый человек?

— Нет, — неохотно вздохнула Мари.

— Вот и не рассуждай о том, о чем понятия не имеешь, — он поднялся и пошел к выходу, она поплелась следом, взяла протянутый пакет, заглянула в него, потом опять посмотрела на Стивена и тихо сказала:

— Если бы Алекс сделал то, что ты сказал, я бы его хотя бы выслушала и попыталась понять. — Стивен молчал, она немного постояла, вздохнула и вышла, вяло махнув рукой: — Пока.

Он закрыл дверь за ее спиной, а Стефани открыла глаза в комнате.

Поднялась с кровати, включила ноутбук, запустила браузер для имитации занятости. Открылся закрытый в прошлый раз канал Мэдокса, обаятельный парень начал вдохновенно объяснять устройство спиннинга.

"А он правда похож на что-то среднее между Крисом и Стивом — русые волосы, подтянутое тело, обаятельная улыбка… симпатичный парень.

Только мне не нужно что-то среднее, я в последнее время люблю крайности."

Видео закончилось, началось следующее, Мари до сих пор не было.

"Куда она делась? Пошла сбрасывать тапки в Мордор?"

Стефани уже готова была опять подключаться и проверять, но услышала шаги в коридоре и изобразила занятость. Подружка открыла дверь так тихо, как будто нашкодила и ждала наказания, Стефани подняла на нее глаза и вопросительно двинула бровями:

— Ну?

Мари тяжко вздохнула и все-таки просочилась в комнату, тихонько закрывая за собой дверь и стыдливо пряча за спиной пакет. Не мусорный, обычный большой пакет из супермаркета.

"Решила, что в мусорном пакете я могу усмотреть неприятный намек? Какая забота."

— Что случилось? — вздохнула Стеф. — Давай, рассказывай, я не питаю никаких иллюзий, так что тебе не удастся меня расстроить, не переживай.

— Ладно, — понурилась Мари, немного помялась и протянула ей пакет: — Стивен собрал твои вещи, ему… не хочется на них натыкаться в трейлере, потому что они его расстраивают. Вот, — она с облегчением отдала пакет и спрятала руки за спину, почему-то сжалась еще сильнее и прошептала: — Прости.

— Да ты-то тут причем, — пробурчала Стеф, открывая пакет и начиная выкладывать вещи на кровать.

Расческа, крем для век.

"А я все гадала, куда его засунула."

Веселенькая майка с зайчиком.

"Я что, уходила от него без майки?"

Крем для рук и духи.

"Духи я точно у него не забывала, стащил из комнаты, гад."

Походная косметичка и маникюрный набор.

"Это с того вечера, когда мы прокололи колесо и сбежали по дороге в школу. Вещи не влезали в мои карманы и он предложил свои. Тяжелые были выходные."

Резинка для волос, грязный платок.

"В крови. В тот вечер, когда я воспитывала его у фонтана и потом стирала с рук его кровь… он ушел с моим платком, да."

Кофта с пауками и железными цепями на поясе.

"Репетиция под транквилизаторами, когда он сказал, что железки могут создать сложности, и заставил снять, дав взамен свою пайту. А когда мы закончили, то я в ней и ушла. А мою, значит, он забрал, молча."

Под кофтой был какой-то белый шелестящий ворох, она запустила в пакет руку и достала полную горсть тонких бумажных полосок, с недоумением нахмурилась, пытаясь понять, почему он решил вручить ей мусор из шредера, всмотрелась внимательнее… и почувствовала, как подкашиваются колени. Стало трудно дышать, комната под ногами накренилась и стала вращаться, как падающий лист, стало темно и тихо.

"Нотные листы, исписанные от руки.

Те, что ты мне дарил, гребаный ты психопат, как же я тебя ненавижу.

Как ты мог? Как у тебя рука поднялась засунуть в шредер музыку, написанную для меня, музыку, которую ты вручал как самое дорогое сокровище в мире, которую называл свой коллекцией эмоций, своим признанием…

А потом мы с тобой целовались как сумасшедшие, на полу, среди мятых черновиков и оберток от шоколада, умирая от счастья. Я готова была порвать с Крисом и разделить с тобой все, что на тебя свалилось, закрыться с тобой в студии и писать твой обломавшийся второй альбом, сделать что угодно ради тебя и твоих гениальных рук, которые умеют писать такую музыку…

Ведь ты мне ее даже ни разу не играл.

Просто показал, я пробежала глазами первый лист, озвучив его в голове так, как я это себе представляю. Я думала, что потом ты мне это все понемногу сыграешь, думала, что у нас впереди еще море времени.

Вот оно, все, что у нас впереди — мятая зебра порезанного поперек нотного стана.

Как ты мог, господи, как?"

Она почувствовала, что уже сидит на кровати, рядом шмыгает носом Мари, нервно гладя ее по плечам и причитая что-то о Стивене, которого надо попытаться понять.