Лучшее за год 2006: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк
Шрифт:
Мать Акайна продолжала беспокоиться за сына. Мальчик проявил интерес к определенной деятельности. Это все же лучше, чем недавняя мечтательность. Но ей было бы намного легче, если бы он предпочел какое-нибудь более мужественное занятие: скачки на тсина, рыбалку в соседнем ручье, упражнения в стрельбе или игры в войну.
— Дай ему еще немного времени, — говорила бабушка Акайна. — С мальчиками всегда трудно, это я знаю по своим.
Она вырастила троих. Один из сыновей умер в результате несчастного случая еще в детстве. Второй погиб в космосе, во время недавно начавшейся войны. Враги — люди, хотя тогда еще никто не знал, как они называются, — появились из
Третий сын главы рода был еще жив и дослужился до чина предводителя первого ранга. Это могло бы принести бабушке удовлетворение, но они слишком редко встречались. Дядя Акайна редко навещал родной дом. Матриарх посвятила себя заботам о единственной дочери, племянниках и их детях.
Вот и теперь, скрестив искривленные болезнью руки, она поучала дочь:
— Возможно, Акайн станет садовником на космической станции. Такие члены общества тоже полезны. В армии нужны не только солдаты.
В пятнадцать лет Акайн, как и все остальные дети его возраста, отправился в школу-пансионат. В этих заведениях мальчики учились жить в мужском обществе, среди представителей самых различных кланов. Позже это им пригодится. Юноша, который не способен существовать без своей семьи и страны, не подходит для космоса.
Кроме того, мальчики в школе изучали обычные для хвархатов науки и ремесла под руководством как мужчин, так и женщин. Но основным было чисто мужское занятие — изучение военной науки.
Школа Акайна была расположена на восточном побережье континента, среди бесконечных песчаных дюн, кое-где покрытых скудной растительностью. Для садоводства это место было мало пригодно. Тем не менее при школе имелся сад. Ботаника была важной наукой, а садоводство и огородничество считались достойными ремеслами.
Участок с огородом располагался с той стороны здания, которая была обращена к суше, и отчасти укрыт от преобладающих морских ветров. Акайн обнаружил его в первый же день после приезда. С запада огород закрывал ряд дюн, и вечернее солнце готовилось спрятаться за ними. Длинные тени протянулись к грядкам.
Садовник — мужчина с протезом вместо правой ноги — медленно ковылял между рядами растений, нагибался, что-то высматривал, попутно собирал жуков и давил их пальцами здоровой руки. Вторая рука неподвижно свисала вдоль туловища, очевидно, была повреждена, и совсем недавно. Рука сильно иссохла, и под черным мехом, казалось, не осталось ничего, кроме костей.
Акайн думал, что мужчина его не видит. Но садовник внезапно обернулся, выпрямился и посмотрел на мальчика своими желтыми глазами. Акайн выжидающе замер, не произнося ни слова. Возможно, кому-то он мог показаться странным, но в незнании законов вежливости его нельзя было упрекнуть.
— Ты новенький, — наконец заговорил мужчина. — Откуда приехал?
Акайн ответил ему.
— Значит, из глубины материка. Почему ты не на пляже? Не осматриваешь школу? У нас здесь отличный музей, полный диковинных экспонатов, присланных бывшими учениками.
— Мне нравятся сады, — сказал Акайн.
Мужчина еще раз окинул его взглядом, потом махнул здоровой рукой, приглашая войти. Мальчик шагнул вперед и оказался в саду.
Как выяснилось, садовника звали Тол Чайб. Он окончил эту школу много лет назад, ушел в космос, а потом вернулся сюда уже преподавателем. В ту первую встречу
он больше ничего о себе не рассказал. Вместо этого он говорил о том, как трудно выращивать в песках здоровые растения. А потому, по словам Тола, он трудится над улучшением почвы. Школа снабжает его компостом и отходами из канализации. Причем в больших количествах, чем требуется.— Если я и знаю что-нибудь наверняка о мальчишках и тсина, так это то, что они производят массу навоза.
Часть удобрений он использовал для грядок, бордюрных кустарников и газонов, остальное продавал местным фермерам.
Основная трудность заключалась в том, чтобы отыскать растения, способные выжить в здешнем суровом климате и на скудной песчаной почве.
— Они очень капризные. Вот потому так трудно вырастить наши овощи на других планетах. Там другое освещение и невидимое излучение. В почве могут содержаться другие минералы или те же самые, но в других пропорциях. Растение всегда лучше всего развивается на своей родной планете, правда, иногда, в редких случаях, случается такое, что в новых условиях начинается неестественно активный рост и размножение.
Акайн чувствовал себя одиноким и испуганным. Как он сможет выдержать пять лет обучения в школе? А после окончания учебы его судьба представлялась еще более ужасной. Очень немногие из мужчин-хвархатов оставались на родной планете. В возрасте от двадцати до восьмидесяти лет их жизнь проходила в космосе, где они проводили научные работы и готовились к неизбежной встрече с врагами. Вселенная таит в себе немало опасностей, а хвархатов нельзя было упрекнуть в излишней беспечности. И потому почти все мужчины отправлялись в космос, чтобы предотвратить нападение, а женщины оставались дома растить детей и обучать их мирным ремеслам.
Шестьдесят лет в металлических коридорах и редкие визиты домой. Хах! Перспектива казалась ужасной.
Сейчас, слушая Тола Чайба, Акайн немного успокоился. Возможно, он все же сумеет выжить в школе. И уж конечно успеет многому научиться у однорукого садовника.
Как и во всякой другой школе, обучение шло по общему плану. Мальчики проводили время в классах и лабораториях, ходили на экскурсии, занимались начальной военной подготовкой. На это уходил почти весь день. Но как только появлялось свободное время, Акайн уходил в сад Тола Чайба или в оранжерею, где всю зиму цвели разные растения.
Особенно приятно было войти в оранжерею, когда над кампусом кружил снег и с океана дул пронизывающий ветер. Стеклянные окна запотевали от влажного теплого воздуха, и внешний мир становился невидимым. А в оранжерее пахло землей и живыми растениями, цветы полыхали, словно пламя костра, и доносился резкий бесстрастный голос садовника.
Сначала Тол рассказывал Акайну о растениях, которые их окружали, потом об особенностях садоводства в космосе. Там наверху — Тол Чайб показал на потолок — сады необходимы по пяти причинам. Свежие овощи и зелень помогают сохранять здоровье. Растения помогают сохранять состав воздуха пригодным для дыхания, заменяя двуокись углерода кислородом.
— Безусловно, этот процесс возможен и при помощи бактерий или химических реагентов, но растения намного красивее и к тому же наполняют воздух приятными ароматами.
Кроме всего прочего, по словам Тола Чайба, каждая космическая станция должна быть автономным объектом.
— Корабль может затеряться в космосе. Космическая станция в условиях войны может оказаться отрезанной от родной планеты. Если такое случится, люди на борту должны иметь возможность обеспечивать себя воздухом, пищей и лекарствами.