Лучшие притчи. Большая книга. Все страны и эпохи

– Мне это безразлично, – сказал пришелец. – Но почему они никогда не смотрят вверх?

– Потому что они травоядные, – пояснил философ, – а жить на одной траве, которая не слишком питательна, довольно тяжело; им требуется уделять столько внимания еде, что у них не остается времени, чтобы думать, говорить, осматривать пейзаж или содержать себя в чистоте.

– Ну, – сказал пришелец, – это, без сомнения, тоже способ выживать. Но я предпочитаю людей с зелеными головами.

Затем они вошли в город, и улицы были полны мужчинами и женщинами.

– Очень странные люди, – сказал пришелец.

– Это люди величайшей нации в мире, – сказал философ.

– В самом деле? – удивился пришелец. – А с виду не похоже.

Человек и его друг

Человек поссорился со своим другом.

– Я так в тебе ошибся, – сказал человек.

И друг отвернулся от него и ушел.

Немного спустя они оба умерли и предстали вместе перед великим белым Престолом Мира. Другу показалось, что дела принимают дурной оборот, но человек некоторое время сохранял хорошее настроение.

– Я вижу здесь какое-то упоминание о ссоре, – сказал судья, глядя в свои записи. – Кто из вас был неправ?

– Он, – сказал человек. – Он плохо говорил обо мне у меня за спиной.

– Так ли это? – сказал судья. – И как же он говорил о твоих соседях?

– О, у него всегда был такой длинный язык, – сказал человек.

– И ты избрал его себе в друзья? – вскричал судья. – Мой дорогой, нам здесь не нужны дураки.

И тогда человек был брошен в яму, а друг громко рассмеялся во тьме и остался, чтобы ответить на другие обвинения.

Четыре реформатора

Четыре реформатора встретились под кустом ежевики. Все они согласились, что мир следует изменить.

– Мы должны отменить собственность, – сказал один.

– Мы должны отменить брак, – сказал второй.

– Мы должны отменить Бога, – сказал третий.

– Я хочу, чтобы мы отменили труд, – сказал четвертый.

– Давайте не будем удаляться от практической политики, – сказал первый. – Прежде всего нужно сократить население до среднего уровня.

– Прежде всего, – сказал второй, – нужно дать свободу полам…

– Прежде всего, – сказал третий, – нужно выяснить, как это сделать.

– Первый шаг, – сказал первый, – отменить Библию.

– Первейшая потребность, – сказал второй, – отменить законы.

– Первейшая потребность, – сказал третий, – отменить человечество.

Притчи Ивана Тургенева

Восточная легенда

Кто в Багдаде не знает великого Джиаффара, Солнца Вселенной?

Однажды, много лет тому назад, – он был еще юношей, – прогуливался Джиаффар в окрестностях Багдада. Вдруг до слуха его долетел хриплый крик: кто-то отчаянно взывал о помощи. Джиаффар отличался между своими сверстниками благоразумием и обдуманностью; но сердце у него было жалостливое – и он надеялся на свою силу. Он побежал на крик и увидел дряхлого старика, притиснутого к городской стене двумя разбойниками, которые его грабили. Джиаффар выхватил свою саблю и напал на злодеев: одного убил, другого прогнал. Освобожденный старец пал к ногам своего избавителя и, облобызав край его одежды, воскликнул:

– Храбрый юноша, твое великодушие не останется без награды. На вид я – убогий нищий; но только на вид. Я человек не простой. Приходи завтра ранним утром на главный базар; я буду ждать тебя у фонтана – и ты убедишься в справедливости моих слов.

Джиаффар подумал: «На вид человек этот нищий, точно; однако – всяко бывает. Отчего не попытаться?» – и отвечал:

– Хорошо, отец мой; приду.

Старик взглянул ему в глаза – и удалился.

На другое утро, чуть забрезжил свет, Джиаффар отправился на базар. Старик уже ожидал его, облокотясь на мраморную чашу фонтана. Молча взял он Джиаффара за руку и привел его в небольшой сад, со всех сторон окруженный высокими стенами. По самой середине этого сада, на зеленой лужайке, росло дерево необычайного вида. Оно походило на кипарис; только листва на нем была лазоревого цвета. Три плода – три яблока – висело на тонких, кверху загнутых ветках; одно – средней величины, продолговатое, молочно-белое; другое – большое, круглое, ярко-красное; третье – маленькое, сморщенное, желтоватое. Все дерево слабо шумело, хоть и не было ветра. Оно звенело тонко и жалобно, словно стеклянное; казалось, оно чувствовало приближение Джиаффара.

– Юноша! – промолвил старец. – Сорви любой из этих плодов и знай: сорвешь и съешь белый – будешь умнее всех людей; сорвешь и съешь красный – будешь богат, как еврей Ротшильд; сорвешь и съешь желтый – будешь нравиться старым женщинам. Решайся и не мешкай! Через час и плоды завянут, и само дерево уйдет в немую глубь земли!

Джиаффар понурил голову – и задумался.

– Как тут поступить? – произнес он вполголоса, как бы рассуждая сам с собою. – Сделаешься слишком умным – пожалуй, жить не захочется; сделаешься богаче всех людей – будут все тебе завидовать; лучше же я сорву и съем третье, сморщенное яблоко!

Он так и поступил; а старец засмеялся беззубым смехом и промолвил:

– О, мудрейший юноша! Ты избрал благую часть! На что тебе белое яблоко? Ты и так умнее Соломона. Красное яблоко также тебе не нужно… И без него ты будешь богат. Только богатству твоему никто завидовать не станет.

– Поведай мне, старец, – промолвил, встрепенувшись, Джиаффар, – где живет почтенная мать нашего богоспасаемого халифа?

Старик поклонился до земли – и указал юноше дорогу. Кто в Багдаде не знает Солнца Вселенной, великого, знаменитого Джиаффара?

Враг и друг

Осужденный на вечное заточение узник вырвался из тюрьмы и стремглав пустился бежать. За ним по пятам мчалась погоня. Он бежал изо всех сил. Преследователи начинали отставать.

Но вот перед ним река с крутыми берегами – узкая, но глубокая река. А он не умеет плавать! С одного берега на другой перекинута тонкая гнилая доска. Беглец уже занес на нее ногу… Но случилось так, что тут же возле реки стояли лучший его друг и самый жестокий его враг. Враг ничего не сказал и только скрестил руки; зато друг закричал во все горло:

– Помилуй! Что ты делаешь? Опомнись, безумец! Разве ты не видишь, что доска совсем сгнила? Она сломится под твоею тяжестью, и ты неизбежно погибнешь!

– Но ведь другой переправы нет, а погоню слышишь? – отчаянно простонал несчастный и ступил на доску.

– Не допущу!.. Нет, не допущу, чтобы ты погибнул! – возопил ревностный друг и выхватил из-под ног беглеца доску. Тот мгновенно бухнул в бурные волны – и утонул.

Враг засмеялся самодовольно и пошел прочь; а друг присел на бережку и начал горько плакать о своем бедном… бедном друге! Обвинять самого себя в его гибели он, однако, не подумал… ни на миг.