Лучший друг моего парня

Устроившись на диванчике в другом конце палаты с ноутбуком на коленях, готовлюсь по лекциям к будущей сессии. На почту падает письмо, навожу курсор и не успеваю щёлкнуть по нему мышкой.

— Иди сюда, — сипло произносит Соколов.

Поднимаю на него взгляд.

Его торс перемотан бинтами. Одна нога в гипсе. На лице пара ссадин и гематом. Но его жизни больше ничего не угрожает.

Он больше не сюсюкается со мной, не зовёт меня «малыш» и даже по имени очень редко, только при матери или медицинском персонале. Поэтому я встаю с места и без лишних вопросов подхожу к своему «любимому парню».

— Что такое, «малыш»? — произношу ласково, касаясь кончиками пальцев его волос.

Соколов отклоняет голову и еле заметно морщится. Не отвечая, протягивает мне свой телефон, и я чувствую, как сжимается ни на секунду не перестававшее ныть сердце.

На коротком видео, выгруженном в социальную сеть, Мирон вальяжно устроился на кожаном диване в каком-то клубе. Неоновые огни блуждают по его лицу и телу. Он пьян. На нём чёрная расстёгнутая рубашка, знакомый браслет с бусинами на правой руке и несколько колец, нанизанных на длинные пальцы. На его коленях сидит блондинка, по-хозяйски обнимая Мирона за шею.

На третьей секунде видео блондинка присасывается ко рту Гейдена. Они пожирают друг друга с такой страстью, что я вижу, как между их губами мелькают языки. Гейден кладёт руку девушке на бедро и с силой сжимает, скользит выше, пробираясь под короткое платье.

Не могу на это смотреть.

Молча возвращаю телефон Саше.

— Зачем ты мне это показываешь? — спрашиваю негромко.

— Хочу, чтобы тебе, суке, было так же больно, как и мне. Пошла вон.

Бросаю вещи в сумку и выхожу из палаты. На негнущихся ногах дохожу до туалета на этаже. Закрываюсь в кабинке и сажусь на крышку унитаза. Вытягиваю руки вперёд и опускаюсь лбом в сгиб локтя. Пытаясь унять головокружение и подступающую к горлу тошноту. Воспалённый мозг на повторе воспроизводит грязный поцелуй Мирона с другой.

Сколько их уже было после? Они дают ему то, что он хочет. Продажный секс без обязательств.

Пустота внутри меня разрастается и заполняет целиком. Поглощает как чёрная космическая дыра. В груди крутит и ломает. Словно у меня опять температура и я горю. Только это никакая не простуда. Это болезненная агония безответной любви. Она выжигает всё, оставляя после себя только пепел.

Он целует другую. Трахается с другими. Не вспоминая обо мне ни секунды.

Он выиграл.

Я проиграла.

Потому что я думаю о нём каждый день.

Конец первой книги