Лучший коп Мегаполиса

Третий день подходил к концу. Рыжие огни костров полыхали за моей спиной. Грохот барабанов нёсся вдогонку. В крови бродил хмель, и я ушла к берегу океана, по которому пробегали три изумрудных дорожки блесток, рассыпанных лунами. Песок был тёплый и мягкий, как бархат. Я бросилась на него и замерла, раскинув руки и прижавшись щекой к шелковистому песку. Сзади послышались лёгкие быстрые шаги. Я поспешно перевернулась на спину. Лонго подошёл и сел рядом.

— Почему ты сбежала? — спросил он.

— Потому что я устала, — ответила я, глядя в небо.

— Жаль, а ночь только началась.

— Я устала не от ночи, а от людей, — рассмеялась я. — Мне хоте­лось побыть с тобой, Лонго.

Он улыбнулся и нагнулся к самому моему лицу. Я смотрела в его жаркие глаза и гладила густые жёсткие волосы.

— Лонго… Твоё имя как музыка… — шептала я. — Почему ты сразу не сказал, что тебя зовут Лонго?

— Что бы изменилось?

— Не знаю. Когда я произношу твое имя, моя душа заходится от нежности. Я безумно люблю тебя. Наверно, даже слишком… Мне давно ни с кем не было так хорошо, как с тобой.

— Мне тоже, — проговорил он. — Знаешь, время от времени я прилетаю сюда, чтоб влюбиться до беспамятства, окунуться с головой в водо­ворот страсти и через три дня умчаться на мой серый неуютный Клондайк, увозя в сердце тепло любви и горечь прощания. А сейчас мне мало этих трёх дней. Я не хочу улетать. И мне кажется, не захочу никогда.

Он вздохнул, чуть отодвинулся и опустил голову мне на грудь.

— Я не хочу, чтоб ты улетал, — прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Я уже знала, что он ответит.

— Мой звездолёт отбывает завтра в полдень. Послезавтра я должен быть в участке.

— Я не хочу расставаться с тобой, — заявила я.

— Ты плачешь?

— Да, но это я зря, — я быстро села. Он сидел рядом, печально глядя на меня.

— Конечно. Не плачь. Всё будет хорошо.

Он обнял меня и губами вытер слёзы, бежавшие по моему лицу.

— Улыбайся!

Я улыбнулась.

— Я не буду плакать, мой любимый. Я ещё долго не буду плакать, потому что я поеду с тобой, на твой Клондайк. Посмотрим, какой он тогда будет серый и неуютный.

— Ты шутишь? — вздохнул он. — Клондайк — это тюрьма, населенная преступниками.

— Мне нет дела до преступников! — мотнула головой я. — Мне ну­жен ты. Я не из тех женщин, которых оставляют, Лонго. Я хочу быть с тобой, я хочу жить в твоём доме, засыпать у тебя на груди и будить тебя по утрам. Я хочу видеть тебя каждый день и каждую ночь. Я хочу любить тебя и хочу, чтоб ты любил меня. А уж если я хочу, то клянусь Великими Звёздами, нет такой силы в галактике Млечного пути, ко­торая помешала бы мне добиться желаемого.

— Лора, милая моя… — начал он.

— Лонго, — улыбнулась я. — Я — женщина, женщина, которая любит, а, стало быть, доводы рассудка надо мной не властны.

— Я без ума от тебя! — рассмеялся он. — И ради тебя я готов на всё… Но тащить тебя на Клондайк…

— Любимый мой, — возразила я, прижимаясь к нему всем телом. — Ведь мы уже выяснили, что мы оба не из тех людей, которых можно куда-то тащить…

ХVIII

— Отправление через полчаса, — сообщил Стив, подходя к нам. Он грустно посмотрел на меня. — А, может, махнёшь со мной? Новая база на Ригоре…

Я покачала головой. Стив вздохнул и посмотрел на Лонго.

— Куда ты её тащишь, Торнадо! Ты же знаешь, что там опасно.

— Попробуй ей это объяснить, — улыбнулся тот, обнимая меня за плечи.

— Как будто она в состоянии кого-то слушать, когда ты её тиска­ешь! — фыркнул Бенбен, доставая из бумажника какой-то листок. — На! — он протянул его мне. — Это чек на миллион кредитных единиц.

— На булавки хватит, — кивнула я, засовывая чек в задний карман джинсов. Лонго рассмеялся и поцеловал меня в висок.

— Мы думаем представить тебя к награде, — добавил Стив.

— Вы этого не сделаете, — ответила я.

— Почему?

— Награды на вымышленное имя не оформляют, а настоящее я вам не скажу.

— Но почему?

— У меня уже есть награда за этот подвиг, — я взглядом указала на Лонго.

— Как знаешь! — Стив пожал плечами и, вздохнув, посмотрел на часы. — Ну, мне пора. — Может, когда-нибудь свидимся!

— Пока! — улыбнулась я.

— До встречи, друг! — Лонго протянул ему руку. Стив отве­тил крепким рукопожатием, а потом повернулся и, не оборачиваясь, ушёл.

— Кажется, он в тебя влюбился, — заметил Лонго, глядя ему вслед.

— Влюбляться полезно, — ответила я.

— Особенно взаимно, — подтвердил он.

— И вообще, — нахмурилась я, — с какой стати меня должны интересовать другие мужчины, если я безумно люблю тебя?

— Действительно!

Под потолком прозвучал мелодичный голосок, объявлявший на весь вокзал, что начинается посадка на малый пассажирский лайнер «Полярная Звезда», следующий спецрейсом на Клондайк, четвёртую планету системы Джо.

— Наш челнок, — произнёс Лонго, бросив взгляд на свисающие с потолка светильники. — Ещё не поздно передумать.

— Шутишь? — усмехнулась я.

— Конечно! — улыбнулся он и, подхватив наши сумки, направился к выходу на поле космодрома.

Спустя двадцать минут «Полярная Звезда» поднялась над стартовой площадкой и рванулась в зелёную глубину ясного неба. Изумрудный рай оставался где-то далеко внизу, но мне казалось, что я увожу его с собой, потому что рядом, в соседнем кресле сидел Лонго. Он держал мою руку в своей, а я смотрела в его колдовские глаза, в которых мне так нравилось сгорать.

Часть II. ЛУЧШИЙ КОП МЕГАПОЛИСА

I

— Нерт, наш багаж отправь в тридцать восьмой бокс служебного гаража.

Бородатый мрачный стюард с внушительных размеров кобурой на поясе молча кивнул в ответ.

— Пошли, — проговорил Лонго, обнимая меня за плечи и увлекая в тёмную арку коридора. Остальные пассажиры вышли раньше. Я слышала впереди их топот, отдающийся эхом в узком, неярко освещённом кори­доре. Мы обогнали их на таможенном пункте. Деловитый и серьёзный инспектор мельком взглянул на моего спутника и тут же открыл дверь.