Лукавый взгляд с любовью
Шрифт:
Сейчас, когда с юбилейного перевала Любовь Борисовна обозревает изрядный отрезок пройденного пути, от чистого сердца желаю ей: жить долго и молодо, работать на творческом поприще — плодотворно, здоровья, вдохновения и твердости, которую она всегда проявляла на крутых жизненных виражах.
Звездных дел и сто футов под килем!
Статья была опубликована 17 июля 2002 года в газете «Днепр вечерний». И опять она юбилейная!
В жаркие дни середины июля отмечает в этом году свой юбилей хорошо известная нашим читателям Любовь Борисовна Овсянникова — поэт, прозаик, публицист, литературный критик, редактор и ведущая телевизионных фильмов о людях нашего региона,
За свои публикации в журнале «Бористен» награждена премией им. Олеся Гончара. За вклад в воспитание подрастающего поколения и верное служение музам и слову отмечена благодарностями Областного управления культуры и Областного управления образования и науки.
Юбилей — время раздумий, когда невольно подводятся итоги прожитого, сделанного, выверяется оставшийся потенциал, созревают планы на будущее. И тут уместно сказать, что прожитые ею годы были не зряшными, а стали определенным вкладом в развитие и обогащение нашей с вами духовности. Как поэт Любовь Борисовна показала мастером крупных форм. Она — автор двух интересных венков сонетов («Осень» и «Роздуми про тебе»), а также множества поэм («Зоряний корсар», «Я и пилигрим», «Имя Бога», «Рідня по крові» и других). В прозе интересны ее «Славгородські оповідки», рассказы о наших современниках, любовные новеллы, документальные очерки и повести.
Конечно, есть задел и на будущее.
Звездных дел вам, милостью Божьей поэт — Любовь Борисовна, и сто футов под килем!
ВАЛЕНТИНА БОНДАРЕНКО
«Я иногда плачу, когда пишу стихи»
Данная статья опубликована 12 июля 2002 года в газете «Наше місто».
Несколько слов об авторе.
Эта спокойная, уверенная в себе, красивая и во всех смыслах приятная женщина, счастливая мать и жена, в то тяжкое время, когда Любовь Борисовна ее знала, безотказно помогала попавшим в беду подругам, а когда хотела сердцем отдохнуть от сопричастности к чужому горю, то немножко покровительствовала тем, кто ей нравился. В ее лице Любовь Борисовна впервые встретила равного себе человека по щедрости и душевной отзывчивости, по действенному милосердию к попавшим в страшные обстоятельства людям. И это сблизило их.
А обнаружилось это не сразу, а спустя время, причем — совершенно случайно. Разговорившись, они нашли общую знакомую, довольно близкую обеим — Валю Гармаш. Это была, с одной стороны, соученица Валентины Васильевны по техникуму и, с другой стороны, сотрудница Любови Борисовны по книжной типографии.
Шла перестройка — жуткое время, когда рушились государства, исчезали предприятия и ломались люди. Многие отчаявшиеся бросали все, чтобы спастись в одиночестве… Так случилось и тут — Валю Гармаш бросил муж с двумя детьми-подростками. И вот оказалось, что и Валентина Васильевна, и Любовь Борисовна посильно помогали ей. Правда, продержаться несчастной удалось недолго, но детей поднять она все же успела…
Валентина Васильевна Бондаренко работала в редакции газеты «Наше місто» ответственным секретарем. Это чиновничья должность. Но зачастую выступала и в качестве журналиста. В основном это касалось тем из области культуры, волнующих всех и каждого.
Бесконечно обожая классический театр и пользуясь журналистским правом бесплатного посещения спектаклей, не пропускала ни одной премьеры Московских гастролеров. Тут их с Любовью Овсянниковой пристрастия снова совпали. Поэтому, когда выпадала возможность, Валентина Васильевна приглашала на спектакли и Любовь Борисовну, интересуясь потом ее мнением, обсуждая увиденное. Так к ней приходили идеи новых публикаций.
Любая работа имеет свои сложности и требует высокого профессионализма. Написание стихов — работа или состояние души? Об этом беседую с гостеприимной хозяйкой — Любовью Борисовной Овсянниковой. Людям, интересующимся поэзией, имя нашей землячки хорошо известною. Технарь по образованию, она пришла к поэзии (или наоборот поэзия пришла к ней), успев окончить аспирантуру, поработать в большой науке и преподавателем в вузе. В настоящее время у нее уже вышло пять сборников поэзии и прозы для взрослых и более десяти книг для детей.
— Любовь Борисовна, что же вы хотите сказать людям своими стихами, чего добиваетесь?
— Просто раскрываю им то, что познала сама. Я доверяю, поверяю себя. Один человек, прочитав, поймет, вооружится моим опытом, станет богаче, а другой пройдет мимо — значит ему не нужно; его не волнует то, о чем я пишу.
Стихи ничего не должны декларировать, ничего не должны утверждать для других. На глазах у всех, распахнуто, автор может убеждать только себя. Поэзия не учебник по жизни, не пособие сомневающимся, она не должна учить, советовать, призывать. Вижу ее задачу в том, чтобы создавать определенные настроения и чтобы через эти настроения мысли автора, его убеждения и его теория жизни проникали к читателю или слушателю и спонтанно утверждались в нем. Опять же, настроения тоже надо создавать не навязчиво, не зазыванием читателя присоединиться к созерцанию мира или к размышлению над его проблемами, а обстановкой рассказа о том, что волнует автора. И тут круг замыкается.
Например, любовь. Как надо любить, как научиться любить более упоенно и неисчерпаемо? Конечно, пропустив любовь не только через душу, но и через интеллект, и показать это любимому; сделать из этой иллюстрации признание в чувствах, родив нежность из себя в пространство вокруг вас двоих, чтобы вместе дышать ею.
Цель любви, с моей точки зрения, это не спаривание, не обязательно продолжение рода, она не является конкретным притязанием обладать. Нет. Цель любви — это жажда придать себе и тому, кого любишь, силу и желание жить, творить, осуществлять свою миссию на земле. В этом смысле моя любовь безгрешна, так как она не попирает ничьей верности, не увлекает на измену; она — высокое вдохновение, без которого бывает трудно понять, для чего ты живешь.
Такой любовью я могу любить тысячу раз в жизни. Моя любовь — это мой дух, воплощаемый в материю теми, кому я дарю признание. Это они потом несут мой дух в плоть жизни, в ее рядовые дела.
— Всегда ли поэтические сюжеты берутся из личной жизни автора?
— И да и нет. Да — в том смысле, что любой человек понимает реальность и преломляет ее в себе, благодаря собственному опыту, так мы устроены. Даже фантасты, описывая чужие миры, конструируют их из знакомых земных элементов. Если, например, они пытаются дать нам представление о существовании двумерных миров, то мы это хорошо понимаем, так как у нас есть опыт постижения плоскости и плоских фигур на ней. А вот если они предлагают представить десятимерные миры и, соответственно, десятимерные существа, то наше воображение ничего нам не рисует, мы принимает на веру голое утверждение, что такое может иметь место. То есть без опыта личной жизни в творчестве не обойтись, так же, как и в понимании творчества.
А нет, потому что количество наших впечатлений, количество элементов личного опыта намного меньше, чем количество комбинаций из них. Вот мы и комбинируем мысленно, создавая ситуации, возможные коллизии событий, чтобы в них сообщить то, что открыло нам поэтическое чутье или интеллектуальная интуиция.
— Выходит, стихи пишутся не сердцем, а умом?
— Стихи пишутся сердцем, но ум подсказывает ему, как это лучше сделать.
— Написание стихотворения обычно не является социальным заказом, как статья или очерк, например. Это экспромты, рожденные минутным всплеском эмоций?