Луна и Стрелок

В мгновенье ока она очутилась на задней веранде соседнего дома и открыла дверь на еще один цокольный этаж. В воздухе стоял густой дух сигарет, а может, и еще кое-чего.

Музыка пульсировала, кажется, в самом нутре дома. Если бы пьяные голоса не подпевали Losing My Religion, в этом шуме было бы и не разобрать, что именно играет. Такие вечеринки показывают в кино, о них ходят слухи. Такие вечеринки были не из тех, куда ходила Луна, которую не пускали даже на школьные танцы. [2]

2

Losing My Religion – песня группы REM, популярная в 1990-е.

Может, это плохая идея. И надо вернуться.

Прямо рядом с ней располагался диванчик, на котором оставалось место ровно для одного.

– Если ты сядешь к нам, тебе придется играть, – сказала незнакомая рыжая девушка.

– Во что играть? – спросила Луна.

– В «Семь минут в раю» [3] , – лукаво ухмыльнулась та.

Луна никогда в нее не играла, но знала, в чем суть. Внутри все защемило. В свои семнадцать она ни разу еще не целовалась. Да и где, если учесть, что родители запрещали ей ходить на свидания.

3

«Семь минут в раю» – игра, напоминающая нашу «бутылочку», с той лишь разницей, что пара игроков должна не просто поцеловаться, но провести семь минут в каком-нибудь укромном месте.

И на самом деле Луне было любопытно попробовать и куда больше, чем просто поцелуи.

Рыжая подалась к ней и начала объяснять:

– Все по очереди крутят бутылку, и тот, на кого она покажет…

– Да давай уже! – закричал кто-то.

Парень, к которому это относилось, сидел на полу и мотал головой. Луна сразу поняла: он пришел вместе ней и с остальными. Его она тоже не видела до сегодняшнего вечера.

– Я просто посмотрю, – сказал он.

Поднялся некто с бледной кожей и в самых мешковатых джинсах в мире:

– Не, ты играешь. Я покручу за тебя.

Бутылка из-под колы завращалась, как колесная спица. Луне показалось, что ей на коленку прилетела капля: наверное, бутылку только что выпили. Она вращалась и вращалась, описывая на столике круги и отражая разноцветные блики лава-лампы.

Пока не начала замедляться и дергаться, а потом и вовсе не остановилась. Точно притянутая взглядом Луны, бутылка указала прямо на нее.

Все восторженно завопили, и девчонка, которая объясняла правила, потянула ее за запястье, заставляя встать. Сердце забилось чаще, точно она переключила его скорость.

Луна могла бы сопротивляться, если бы захотела. Или вообще отказаться от игры – штуки вроде давления сверстников на нее не действовали.

Но внутри, точно электричество, заискрилось некое чувство: приключения начинаются.

Хантер И

Хантер И не собирался присоединяться к играющим – но вот его вытолкали в центр незнакомой комнаты в незнакомом доме. Дверь за ним захлопнулась – точно опустился стеклянный колпак. Будто кто-то залпом втянул в себя весь шум, и он тотчас же утих.

Хантер огляделся: серые стены, украшенные «современным искусством». Безупречно чистая постель, застеленная покрывалом, множество подушек. В углу – маленький комод. Все это озарял слабый свет двух ламп.

И вот эта девчонка, на которую указала бутылка. Она отвернулась от него и смотрела на сновавших туда-сюда рыбок в ярко освещенном аквариуме.

Странно все это.

Хантер дернул дверную ручку. Тот, кто стоял с той стороны, держал крепко. И как следует постучал, будто ему в укор.

Сунув руки в карманы, Хантер двинулся к аквариуму. Наверное, неплохо будет поговорить. Ладони его вспотели. И чего он так разнервничался – он же не собирается ничего делать?

– Ничего так рыбки, – начал он. Рыбки?

Девчонка не ответила. Кажется, она вообще не заметила, что он что-то сказал. Хантер не успел как следует рассмотреть ее, пока бутылка вращалась. Но у нее были такие черные волосы, так собранные в хвост… Она явно откуда-то из Восточной Азии. И определенно не из школы Стюарт.

Одета в футболку и джинсы, а ноги босы. То, что на ней не было обуви, навело его на мысль. Интересно, подумал Хантер, она, как я, пришла из соседнего дома?

Тут-то он и заметил, что рыбки следовали за девочкой. Она протянула руку к аквариуму, и рыбки тут же ринулись за ней. Вода осторожно перекатывалась из стороны в сторону, пока она не опустила руку.

– Ого, – сказал Хантер. Когда он протянул руку, чтобы тоже попробовать, рыбки бросились врассыпную. – Как ты это делаешь? – спросил он.

Она мотнула головой:

– Понятия не имею. Со мной такое впервые.

Ее отражение в аквариумном стекле наблюдало за ним. Взгляд темных глаз встретился с его взглядом. На мгновение он даже дышать забыл.

Она обернулась – теперь их разделял лишь воздух. Подняв указательный палец, она стала водить им у его лица.

– Кажется, фокус работает только с рыбками, – улыбнулась она.

Хантер обнаружил, что с трудом подавляет смешок.

Девочка улыбнулась, и он почувствовал, как с него свалилась огромная тяжесть. Волосы конского хвоста рассыпались по плечам. От нее пахло свежевыстиранным бельем и чем-то сладким. Вроде меда.

– А ты, – спросила она, – раньше пробовал?

– Что пробовал? – Он ощутил, как подгибаются коленки.

– Зайти в незнакомый дом, чтобы сыграть в «Семь минут в раю» с заклинательницей рыбок?

Он посмотрел на ее губы.

То, что он знал об игре, или, вернее, о чем догадывался, подслушивая разговоры в кафетерии школы Стюарт, предполагало, что эти семь минут они проведут целуясь и, может, сняв с себя часть одежды. Будет горячо, потно и очень быстро…

Когда он снова вздохнул, начало происходить всё и сразу.

Кто-то закричал: «Время! Давайте уже!», распахнулась дверь, и в спальню ворвалась какофония звуков.

Луна обернулась на шум и случайно задела руку Хантера костяшками пальцев. Там, где их кожа соприкоснулась, вспыхнули искры света.

Пол загрохотал и затрясся, и из другой части дома раздались крики.

Хантер разобрал слова: «Землетрясение!»

Он и пошевелиться не успел, как девочка растворилась в толпе выбегавших из дома. В его уши, подобно порывам ветра, влетел грохот снаружи.