Луна моего сердца
Шрифт:
Рэв коснулся губами завитка уха, но ничего не сказал. Я была настороже и боялась каждого шороха. Мне мерещились десятки глаз, наблюдающих из-за спины, пока дверь комнаты не отрезала нас от остального мира.
— Интересно, где все? Не так уж и поздно, — проговорил Рэв, отчего страх сжал моё сердце в холодный кулак.
— Наверное, отдыхают после праздника, — сказала я, желая, чтобы хозяин поскорее ушёл, а я смогла спрятать переписанный листок. Рэв сделал шаг навстречу, опрокинув меня на постель и придавив сильным телом, неожиданно поцеловал в губы. Сначала нежно, словно изучая, а потом со
— Прости меня, — прошептал он, заглянув в мои глаза и погладив ладонью по щеке.
Я не успела ничего ответить, как поцелуй возобновился, тело и душа, слитые воедино, снова парили в эфире, словно на мягких облаках. Метка на бедре приятно холодила кожу, наводя на мысль избавиться поскорее от одежды. Рэв всё делал сам, мне оставалось только следовать за зовом его естества, упирающегося мне в низ живота. Все мысли и планы смешались и отступили за пределы этой комнаты.
Очнулась я только тогда, когда почувствовала руки мужчины на своей груди. Он торопливо развязывал шнуровку полукорсета, в глубине которого я прятала постыдную тайну.
— Нет, — простонала я и начала сопротивляться, отталкивая мужчину. Вначале он принял мои протесты за кокетство и детскую обиду, но я не прекращала попытки и в конце концов он отстранился.
Я забилась в угол кровати, пождав ноги и вытирая слёзы.
— Пожалуйста, не надо, — всхлипывая, говорила я, прикрывая полуоткрытую грудь руками. В голове вертелось: что делать, если Рэв не остановится? С волчьей внимательностью шансов на то, что он не заметит выпавший свёрнутый листок, не было. А увидев, поднимет и развернёт. Тогда всё будет зря: и мой приезд сюда, и мои страдания.
— Не плачь, если не хочешь, я не трону тебя, — сказал он, протягивая ко мне руку. — Я был неправ, признаю. Просто не знал всего.
— Чего не знал? — спросила я, уставившись на мужчину с возросшим страхом. Я понимала, что речь не идёт о моей связи с Орденом, иначе разговор бы проходил не здесь и не в таком тоне, но перестать считать себя воровкой, застигнутой на месте кражи, не могла.
— О нас с тобой и о метках. — Видя, что я не собираюсь ничего спрашивать и продолжаю недоверчиво смотреть на него, Рэв продолжил: — Это знак “истинной пары”.
Он выразительно замолчал, словно больше пояснений не требовалось:
— И что это значит? — спросила я, радуясь, что отвлекла оборотня от посягательств на собственное тело, которое, к слову сказать, моего ликования по поводу прекращения ласк не разделяло.
— Что мы предназначены друг для друга. Мой народ верит, что это знак, дающийся свыше только избранным. Ничто не может помешать этим двоим быть вместе. Даже смерть.
— Разве так бывает? — ухмыльнулась я.
Рэв обошёл кровать и аккуратно присел рядом со мной:
— Давай так. Попробуем начать всё сначала. Я обещаю тебе, что залечу все твои раны. В том числе те, что нанёс сам.
— И всё дело только в предсказании?
Я никак не могла сдержать прорывающиеся в голосе язвительность и обиду, грызущую изнутри словно жук-древесник дерево. Оказывается,
оборотень прибежал ко мне только по причине какой-то легенды! А так, ехала бы я уже в другой дом, и он обо мне никогда бы больше не вспомнил.Видимо, эти мысли отобразились на лице, потому что Рэв обхватил мою голову, приблизив к себе так, чтобы я посмотрела в его глаза и не смогла не увидеть жёлтый огонёк поверх голубого льда:
— Дело во мне. Я могу больше не сопротивляться и не бояться той силы, что тянет к тебе. Теперь я уверен в том, что и ты не играешь.
Он снова поцеловал меня, но на этот раз со сдержанной нежностью. Мне безумно хотелось продолжения, чтобы после он обнимал и говорил о своих чувствах, пока сон не смежит мне веки. Пока не начнётся рассвет нового дня другой жизни, в которой не будет прошлого, разделяющего нас, как река берега.
— Спи, моя бабочка, — прошептал он, отстранившись. — У нас будет ещё много дней и ночей.
Рэв провел ладонью по моим волосам, пропуская их между пальцами, и не сказав больше не слова и не оглядываясь, вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь
Глава 22
В гостиной меня ждала Кларисса. Вот уж кого я никак не могла представить гостьей — так это её, особенно после нашего последнего разговора на празднике Плодородия.
При виде меня она встала с дивана и первой пошла навстречу с приклеенной улыбкой и бегающим взглядом:
— Пришла извиниться за тот разговор. Я всё выдумала, ты не подумай! — затараторила она и замолчала, поймав мой равнодушный взгляд.
— Зачем ты пришла на самом деле? — спросила я, оставшись стоять, скрестив руки на груди. Кларисса опустила глаза и застыла на месте.
— Что-то случилось? — Я повторила вопрос, который повис в воздухе.
— Навестишь со мной Феониту? — неожиданно спросила она.
— А больше никого в попутчики не нашла? Да и можно ли к ней?
Кларисса кивнула, а у самой в глазах появилось болезненное любопытство и еще что-то неуловимое.
— Хорошо, — я перехватила взгляд Клариссы, направленный на дверь. Она явно хотела сказать мне что-то без свидетелей. И я была готова это услышать, поэтому быстро поднялась к себе и переоделась в дорожное платье. Выйдя на крыльцо, где меня ждала соотечественница, я намеревалась уже спросить о настоящей цели её визита, но она прижала палец к губам, приказывая молчать.
Улица встретила нас опустевшими мостовыми, в воздухе носилось предчувствие скорой грозы.
— Поехали скорее, — схватив меня за руку, потащила Кларисса в сторону закрытого чёрного экипажа.
Усевшись на подушки, я мельком взглянула на окна гостиной. Занавеска на одном из них чуть заметно колебалась. Ничего удивительного в этом не было: даже с учётом моего положения, наблюдение с меня снимать и не думали. Значит, о моих перемещениях тут же доложат Рэву.
— Слышала, ты теперь важная дама? — ехидно улыбнулась Кларисса, сложив на коленях руки в перчатках цвета какао с молоком.
— Так ты это хотела спросить? Зачем же такая секретность, я ещё дома могла тебе об этом сказать, — ответила я, уставившись в окно. Сплетница всегда остаётся сплетницей, куда бы ни забросила её судьба!