Луна над Невридой

– Удача! Выпускайте соколов, - прошептал князь, обращаясь к дружинникам.

Люди Всеслава открыли резные клетки и достали из них двух больших соколов-кречетов, на которых были надеты клобучки и наплечники, расшитые золотом и украшенные драгоценными камнями. На ноги птиц были надеты опутенки и золотые бубенцы, чтобы следить за их перемещением.

Эти мощные соколы, чья бурая окраска спины и крыльев была рассечена волнистыми, белыми линиями, напоминающими узоры кольчуги, вызвали у меня неприятные ощущения. Они были красивыми хищниками, но их функция была в убийстве цапли, столь беззаботно бродившей по водной глади, в окружении шепота рогоза.

Когда с соколов сняли клобучки и наплечники, цапля обратила на нас внимание. Почувствовав опасность, цапля расправила огромные крылья и поднялась в воздух. Князь Всеслав надел специальную перчатку и взял себе на руку одного из соколов, второго посадили на руку Вадиму.

– Взять!
– скомандовали одновременно князь Всеслав и Вадим, увидев, что серая цапля начала взлетать, и оба сокола, чуть оттолкнувшись, бросились в погоню за цаплей.

Я затаил дыхание, переживая за цаплю, кречеты быстро догнали хозяйку озер и начали ее беспрерывно атаковать по очереди. Но цапля держалась очень достойно, одного из кречетов она ударила сильными ногами, несколько сбив его с толку. Второй сокол изрядно потрепал цапле крыло, но промахнулся при очередной атаке и тут же получил сильный удар клювом цапли. Воспользовавшись замешательством двух пострадавших соколов, птица начала набирать высоту, уходя от погони. Но от соколов ей было не скрыться, они быстро пришли в себя и, словно подзуживая друг друга, молниеносно напали на цаплю. Над лесом, словно боевой клич, послышался голос соколов: "Ксеек-ксеек-ксеек". Их мощные когтистые лапы впились в крылья и тело цапли, пробив ее роскошные одеяния из сверкающих перьев. Раздался пронзительный крик цапли, после чего она сложила одно из крыльев и вместе с соколами рухнула на землю.

Увидев падение цапли, мы помчались к ней, ориентируясь в луговой траве по звону золотых бубенцов сколов.

Люди Всеслава осмотрели соколов, снова надели на них клобучки и нагрудники, а после аккуратно посадили соколов в клетки.

Я подошел к цапле, которая еще недавно выглядела столь прекрасной и утонченной. Она была еще жива и издавала хриплые тихие звуки, силы ее покидали. На крыле цапли сидела красивая оранжевая бабочка, и в момент, когда цапля стихла, бабочка поднялась с ее крыла и полетела, купаясь в солнечных лучах и ароматах цветущего луга. Отец когда-то говорил, что бабочки - это души умерших. И я наделся, что душа цапли превратилась в эту прекрасную яркую бабочку и продолжила свой чарующий полет над цветущим лугом, прерванный соколами.

– Все мы раньше или позже умрем. Жизнь коротка, страдания временны, но слава достойного вечна. И ощутить перед смертью полет - не самая плохая перспектива. Не вини соколов, Светозар, они всего лишь исполнители, это мы устраиваем здесь охоту, играя на их инстинктах и пользуясь нашей властью, - сказал Ратимир, видя, что смерть цапли испортила мне настроение.

– Ее оперением можно что-нибудь украсить. А сейчас нужно испытать молодого беркута, может, поймаем сегодня пару лисиц. Собирается дождь, а охота как-то не ладится, - задумчиво сказал Всеслав.

Мы выехали на луг, просматривая и открытое пространство и границу с лесом. Внезапно на ветке сосны мы увидели большого черного ворона.

– Светлейший князь, давайте испытаем беркута на вороне!
– сказал один из дружинников Всеслава.

– Нет, это плохая добыча, к тому же ворон - это птица Святого Тимофея, не будем осквернять его память, - мрачно ответил князь Всеслав.

– Ваша светлость, я вижу зайца!
– с азартом закричал Вадим, мы обернулись в направлении, указанном Вадимом и действительно увидели большого, крепкого серого зайца, бегущего по траве.

– Это то, что нужно, быстрее доставайте беркута!
– оживленно сказал князь Всеслав.

Слуги достали из клетки беркута, и я воскликнул от удивления. Темно-коричневая птица с белыми прожилками на крыльях и серыми переливами на ногах была в два раза больше пускаемых до этого кречетов. А ведь и кречеты птицы большие.

– Он еще не набрал максимального веса, хотя, конечно, уже крепок. А так эта птица может убить и молодую косулю, - с усмешкой сказал Ратимир.

Беркута пустили вслед за зайцем. Поднявшись в воздух в предвкушении добычи беркут стал издавать звуки, напоминающие лай собаки: "Як-як-як". Испуганный заяц пытался петлять по лугу, но крылатый монстр легко его настиг.

– Давай же, хоть зайчатины сегодня добуду!
– нетерпеливо и с волнением пробормотал князь Всеслав.

Заяц был тоже большой и, перемещаясь скачками по цветущему, залитому солнцем лугу, разгоняя встречную мошкару и стрекоз, был в своей стихии. В тот момент, когда беркут разогнавшись спикировал на зайца, пытаясь ухватить зайца лапами за голову и спину, крупный заяц неожиданно перевернулся на спину и со всей силы ударил беркута задними ногами. Беркут отскочил, рухнул на землю и начал дергаться в судорогах. А заяц спокойно перевернулся на ноги и бросился бежать дальше.

– Мой беркут!
– с ужасом воскликнул Всеслав и помчался к птице. Но беркут уже затих, удар сильных ног зайца оказался смертельным.

Тут Вадим залился смехом:

– Полоцкий заяц убил беркута. Может, нам теперь пушистых зайцев брать для охоты на коршунов и беркутов!

– Беркут просто был неопытный, ваша светлость, вот и не смог уклониться от удара! Когда птица опытная, заяц в худшем случае ее оглушит, - добавил Ратимир.

– Заткнитесь, немедленно спустите собак за зайцем, этот зверь слишком дорого мне обошелся и не должен уйти!
– обозлено закричал Всеслав.

Собак спустили, но заяц поменял направление бега, неожиданно бросился в Двину и ушел от преследования.

– В Полоцке даже зайцы просто так не сдаются!
– с усмешкой сказал Вадим князю Всеславу, который все еще держал мертвого беркута в руках.

– Видишь, Светозар, и заяц может победить беркута, если использует свои преимущества, - рассудительно сказал Ратимир.

Князь Всеслав отдал кречетов слугам и они повезли птиц в Полоцк, а мы отправились дальше.

– Если нельзя доверять птицам, придется все сделать самим. Эх, остаться бы в этих лесах на пару недель, как в былые времена, - мечтательно сказал Всеслав, обращаясь к Ратимиру и Вадиму.

Вдруг на опушке леса мы увидели какого-то внушительного зверя. Это был тур - дикий бык, высотой почти в рост князя и длиной более трех метров. Мех этого гиганта имел черный окрас, а вдоль спины шла широкая белая полоса.

Мы выстроились в линию на лошадях и начали осторожно подъезжать к туру.

Увидев наше приближение, тур вначале встревожился и попятился назад. Но затем гневно раздул ноздри и бросился на нас, набирая разгон.

Князь Всеслав подал нам знак остановиться. И придержав коней, все в свите князя, включая меня, взялись за копья либо потянулись к колчанам за стрелами. Зрелище несущегося на нас свирепого тура ужасало, мне казалось, что этого могучего зверя ничто не может остановить. Что такой громадине наши копья и стрелы? Для него это только занозы, он разметает нас, как ветер солому.

Словно придя из далеких времен, когда водились гигантские звери и человек жил в постоянном страхе перед природой, тур рвался утихомирить зазнавшихся незваных гостей. Но полоцкий князь и его свита проявляли удивительное спокойствие, будто к ним приближался не тур, а дворовый кот. Глаза Вадима и Ратимира засветились в предвкушении схватки, а на лице князя Всеслава появилась ухмылка.

На полном ходу тур попытался ударить в свиту князя, но, умело маневрируя, полочане быстро расступились перед туром и осыпали зверя стрелами и сулицами. Часть стрел осталась в шкуре зверя, на его теле зазияли раны, но это лишь раззадорило тура. Резко развернувшись, он врезался своими мощными рогами в лошадь Вадима, свалил ее набок и начал ее топтать и бить рогами. Даже со стороны вид тура устрашал: из ноздрей черного лесного гиганта шел пар, тур яростно хрипел, разрывая рогами плоть лошади и пытаясь затоптать ее и всадника своими огромными копытами.