Лунная музыка

Все трое подпрыгнули, выполняя военное приветствие. Шапка Брозиуса слетела с головы и, упав на пол, оказалась прямо перед мордочкой кота с красными глазами.

– Входите! У нас совсем нет времени, мы с Мерлино собираемся… – Не закончив фразу, Её Мистическое Величество поражённо уставилась на кота.

Мерлино обнюхивал шапку Брозиуса с большим интересом: от неё исходил странный запах снега и торта. Кот потрогал её лапой, и его глаза вспыхнули, словно две лучины. Шапка показалась ему такой мягкой, что он решил сделать её своим домом. Запрыгнув внутрь, Мерлино свернулся калачиком и принялся безудержно мурлыкать.

– Что ты делаешь?! – прикрикнула на него хозяйка. – Вылезай оттуда немедленно, нам пора лететь!

– Даже и не мечтай об этом! – мяукнул Мер ли но.

– Этот кот осквернил униформу Блистательного воздушного отряда! – возмутился Фланнаган.

– Сейчас же верни мне мою шапку! – крикнул Брозиус.

– Даже и не мечтай! – повторил Мерлино, выгибая спину и выпуская когти. – Я уже много лет подыскиваю себе спальное место и теперь, раз я его нашёл, то буду бороться за него до последнего!

Полный решимости за брать свою шапку, Брозиус приблизился к животному. Началась драка – Брозиус и Мерлино сцепились на полу гостиной под устрашающим взглядом Её Мистического Величества.

– Не понимаю, что с ним случилось, – извинилась ведьма, – но в одном я уверена: если Мерлино что-то вбил себе в голову, то этого не изменишь!

– Тогда я буду носить эту шапку вместе с котом! – решительно сказал Брозиус. С этими словами он поднял с пола головной убор и нацепил его на себя.

– Кот вам не подчиняется, я вынужден буду доложить об этом Белоснежной колдунье, – вмешался Фланнаган, обращаясь к Королеве ведьм.

– Чёрные коты никому не подчиняются, капитан, – отрезала Её Мистическое Величество. – Их можно только просить. Давай, милый котик, полетели, вот увидишь, в Шанхае мы наделаем много зла!

Мерлино с некоторым трудом высунул голову из-под шапки, нависнув над вспотевшим лицом Брозиуса.

– Я полечу в своей берлоге! – упрямо промяукал он.

– Ну хорошо, – устало произнесла Её Мистическое Величество. Затем она сделала жест рукой, и тут же перед ней возникли метла и тяжёлый кованый сундук. Ведьма дотронулась до сундука и произнесла: – Менуэт!

Сундук тут же уменьшился в размерах до такой степени, что легко поместился в кармане её плаща.

Ведьма повернулась к метле и провозгласила:

– Симфония!

Метла стала такой длинной, что все пассажиры поместились на ней без проблем.

– Увертюра! – наконец произнесла Её Мистическое Величество, и окна в комнате волшебным образом распахнулись.

Солдаты уселись на метлу, Мерлино издал протяжное «мяу» из-под шапки Брозиуса, и летательный аппарат совершил молниеносный взлёт сквозь плотные тучи над Ирландией.

– Охота началась! – воскликнула Её Мистическое Величество.

6. Воображаемый карандаш

– Послушай, Лейла, тебе не кажется, что я стала петь лучше? – спросила Астра, расположившись в тени самого большого бука в Риджентс-парке.

Лейла задумчиво посмотрела на подругу, пытаясь подобрать нужные слова.

Она предложила Астре позаниматься на свежем воздухе, потому что в прошлый раз все клиентки салона красоты покинули его с ужасной головной болью. Миссис Беннет перерыла сад в поисках застрявшего на дереве кота, и потребовалось всё терпение бабушки Эрминии, чтобы убедить её, что эти печальные завывания были всего лишь пением девочки, у которой напрочь отсутствовал слух.

Но, похоже, с того дня Астра не очень-то много занималась – во всяком случае петь она лучше не стала.

Но как же сказать об этом, чтобы подруга не пала духом? С какой стороны начать? Лейла вспомнила слова миссис Пюррет: «Людей с плохим слухом не бывает, бывают только те, кто не умеет слушать. Прежде чем научиться петь, нужно научиться слушать. Сосредоточиться на звуке, пощупать его, заставить его завибрировать в голове и выдохнуть лёгкими. Только тогда ты научишься петь правильно».

– Но я именно так и делаю! – раздражённо ответила Астра. – Только у меня не получается.

– Видимо, проблема в том, что ты не отличаешь один звук от другого. Ты не концентрируешься на нём и слишком спешишь.

– Что ты имеешь в виду?

– Забудь о нотах, закрой глаза и послушай.

Астра отложила партитуру.

– Ну хорошо, давай попробуем сделать так, как ты говоришь, – кивнула она, закрыв глаза.

– Что ты слышишь? – спросила Лейла.

Вокруг было много звуков: шелест ветра среди только что появившихся листочков, лай собак, весёлые голоса детей, играющих на площадке, звон велосипедных звонков, удары ног о землю спортсменов, бегущих по дорожкам, еле слышное дыхание Лейлы.

– Как странно, – прошептала Астра, не открывая глаз, – как будто я вижу ушами.

– Да! Именно это ты должна делать с музыкой. Я использую арфу, – улыбнулась Лейла, тронув ноту СИ, которая прозвучала точно так же, как велосипедный звоночек, – ты должна использовать голос.

– Но… как это делается? – спросила Астра, распахнув свои голубые глаза.

Лейла на секунду задумалась, а потом ответила:

– Попробуй представить, что твой голос – это карандаш, способный нарисовать всё, что ты видишь, и раскрасить так, как ты захочешь.

Астра снова закрыла глаза, подумала о колокольчике и выбрала цвет: жёлтый. Сконцентрировавшись, она попыталась нарисовать голосом его звон. Как по волшебству из её лёгких вышла совершенно идеальная мелодия, чистая и точная.