Лунное сияние

— Да, ты прав. Некоторые такие реалистичные, что жуть наводят. Особенно вон тот Леший, — махнула рукой в сторону темной мрачной композиции.

— О, да… Леший получился “на ура”, — согласился со мной.

Шедевр за шедевром проносился мимо нас, мы весело обсуждали каждый из них, и спустя какое-то время оказались наконец около центральной части выставки. Ее окружали декоративные колонны, украшенные золотистыми перьями. Взгляд прошелся по первому фото, а сердце гулко затрепетало в грудной клетке. Рядом со мной раздался протяжный вздох. Адам тоже не ожидал увидеть изображенное.

Я не помнила того, что было запечатлено на фото. Этот момент моей жизни был мне недоступен. Феникс. Символично, не находите? Именно этот образ стал для меня пророческим. И сразу стало понятным, к чему Ксю придумала такой дресс-код. Сегодня не только она была в центре внимания. Эту выставку подруга посвятила мне.

Я была прекрасна на каждой фотографии — но, к моему сожалению, на память это никак не повлияло. Несмотря на это, была благодарна ей за этот момент.

— Я помню день, когда были сделаны эти фото, — заговорил Адам. — Мы еще тогда не встречались. Это потрясающе, Лу, — не выдержав, перехватил рукой меня за талию и, прижав вплотную к себе, прижался губами к макушке. Я не стала сопротивляться — было приятно находится в его объятиях. Уютно так. Словно уже была дома.

Чертова память! Вспомни, Лу! Ну же! И в который раз — темная бездна неизвестности.

Вечер пролетел незаметно. Было много теплых объятий. Много приятных слов. И меня посетило много мыслей. Уже сидя в машине, решилась на небольшое безумие. Если разум обмануть можно, то тело ведь нет?

Как только машина затормозила возле моего дома, не дала Адаму опомнится и поцеловала. И уже не смогла оторваться. Ощущения нахлынули, и я просто отдалась порыву. Теплые губы не казались чужими.

Он целовал жадно, не жалея моих губ, сжимал в объятиях, не жалея моего тела.

Шептал, что любит и никому не отдаст.

Шептал, что уже давно и безнадежно болен мной, и это неизлечимо.

Я поверила. Каждому слову, каждому движению, каждому поцелую, каждому объятию. Мы попробуем. Сначала.

— Давай попробуем, — прошептала ему в губы, с трудом оторвавшись.

— Что? — с некоторой опаской в голосе произнес.

— Попробуем все сначала. Не могу прямо сейчас ответить тебе взаимностью, но хочу попробовать. И если не суждено вспомнить, так чем плох чистый лист? Мы всегда можем разукрасить его свежими красками, — ладонями обхватила его лицо. Сейчас оно столько всего отражало. Сердце сжималось от увиденного. Найдя эскизы наших отношений, я обрела надежду. Так почему бы не поделиться ею с тем, кто смотрит на меня так, словно я для него весь мир?

— Ты серьезно?

— Да. Только у меня просьба — не рассказывай мне о прошлом. Я хочу сама вспомнить. В таком случае у меня не будет сожалений, и я буду просто жить настоящим и будущим, а не цепляться за прошлое. Позволь полюбить тебя снова. Когда-то я уже это сделала. Думаю, справлюсь с этим и во второй раз.

— Мы справимся, — хрипло прошептал мне в губы. — После твоих слов я не дам тебе выбора. Просто не смогу.

Глава 28. Второе люблю

— Эй! Нет, даже и не думай! — с хохотом прикрикнула на Адама, пытавшегося проникнуть ко мне в мастерскую. — Это плохая примета! Увидишь все на открытии.

— Так еще столько ждать! — пробурчал, перехватывая меня за талию и чмокая в кончик носа.

— Серьезно, Волков? — иронично спросила. — В эти выходные мы уже начинаем все расставлять и компоновать. А в следующие ты и сам все увидишь.

— Я бы хотел сегодня.

— Не-а. Даже не проси. Кстати, помогать мне тоже нельзя. Я Петю с Ксюшей попросила. О, и Ден поможет, — он приподнял меня в воздухе, и я обхватила его талию ногами.

— Ден? — послышался звук кофемашины, и он понес меня на кухню.

— Ага. Кажется, друг твой больше не холостяк, — многозначительно на него посмотрела. — У него такие милые щенячьи глазки, когда он на Ксюху смотрит! Но она пока что держит этого Казанову на расстоянии. Говорит для профилактики полезно, — хихикнула.

— Какой это профилактики? — Адам закатил глаза. — В этой парочке непонятно вообще, кому именно нужна профилактика.

— Обоим? — он усадил меня на стул и стал разливать напиток по кружкам. На столе уже был расставлен наш завтрак — стопка блинчиков и несколько видов начинок для них. Как оказалось, у моего мужчины был потрясающий скрытый талант. Я иногда шутила, что на случай трудных времен с бизнесом, он будет печь блинчики.

— И что значит на расстоянии? Они же спят почти регулярно! — недоуменно выдал Адам, садясь напротив меня.

— Ну так это же совсем другое. На расстоянии от своего сердца, — деловито пояснила, подцепив рукой блинчик.

— Мда… Комментировать ничего не буду. Кстати, — он пригубил кофе, — ты уже думала, как хочешь отметить день рождения? Двадцать девять бывает не каждый год.

— Если задуматься, то свои двадцать восемь я так и не вспомнила, — подхватила новый блинчик. — Значит двадцать девять просто обязана не забыть.

— Ну вот, — он кивнул мне в ответ. — Открытие состоится в твой день рождения. Может отметим после? Позовем друзей, я забронирую вип-зону клуба. А для родителей можно организовать поход в ресторан. Как на это смотришь? Или хочешь что-то более масштабное?

— Нет, — помотала головой, облизывая пальцы. — Ничего масштабного. Только близкие и танцы всю ночь. А родители… Ресторан будет хорошей идеей. И, — я нерешительно улыбнулась, — ты давно намекал на то, чтобы познакомить меня со своими родителями, так почему бы не соединить мероприятия? Заодно и с моими познакомятся.

— Лу, — он пораженно уставился на меня, — ты… — резко подскочив на ноги, приподнялся над столом и чмокнул меня в губы, — мое персональное чудо.

— Не катастрофа? — хихикнула.

— Чудесная катастрофа.

После завтрака он уехал на работу, предварительно договорившись со мной о вечере. Прошедшие месяцы стали для меня невероятными. В тот самый момент, когда я решила открыть свое сердце для Адама вновь, даже и подумать не могла, насколько счастливой стану. И даже потеря памяти отошла на задний план. Мы начали все сначала. С чистого листа. И каждый новый день раскрашивали его новыми красками.

Я вплотную взялась за подготовку выставки и днями напролет пропадала в мастерской. А вечера оставались для нас двоих. Вначале осторожные, а после страстные и жаркие. Местами нежные, а местами искрящиеся. Но всегда такие разные и неповторимые. Порой, переводя эскизы на холсты, мне безумно хотелось спросить его о прошлом. Но я сдерживала себя, в глубине души надеясь, что когда-нибудь их вспомню. Теперь эти мысли не вызывали горечи и беспомощности, а лишь небольшое предвкушение.

Все свои чувства и мысли я перенесла в работу. Концепция выставки представляла как утраченные мною воспоминания, так и вновь обретенные. И все, так или иначе, было связано с Адамом. Места, события, чувства. Местом проведения выбрала обширное бывшее складское помещение в виде лофта. Обычно центральной частью всей выставки выбиралась одна или несколько картин, связанных одной задумкой. Но в этот раз я сделала кое-что иное. Центровой частью стали две композиции, состоящие в общей сложности из 12 частей каждая. Расположив части в определенном порядке можно было увидеть две огромные самостоятельные картины. Мне еще не приходилось работать в таком масштабе, и была воодушевлена как никогда. Изначально композиция должна была быть одна, но я передумала и добавила вторую.