Лузиады

Когда-то эти духи получили

И ангелов небесных с любованьем

Богами в древнем мире объявили.

Поэты с небывалым ликованьем

Священные стихи им посвятили.

И злых, случалось, духов в заблужденье

Богами называли с ярым рвеньем.

85

Лишь Бог, в своих деяниях чудесных,

Царит над миром, мне повелевая

Тебя к святыне приобщить небесной,

Покров с заветной тайны совлекая.

Под сферой Эмпирея легковесный

Таится Перводвигатель; такая

Его движенью скорость придается,

Что мнится - он недвижным остается.

86

И от него берут свое движенье

Все прочие сверкающие сферы.

И Солнца диск в рассчитанном вращенье

Сменяет день и ночь в земных пределах.

А ниже свод кристальный весь в свеченье,

И в быстроте он соблюдает меру.

За двести оборотов Аполлона

Один лишь шаг свершает принужденно.

87

А ниже свод недвижных звезд сияет

И, в радужном сверканье утопая,

Вселенную собою украшает,

Лучами негасимыми играя.

Ты видишь, яркий пояс обрамляет

Движенье Солнца, средь небес мерцая.

В себя вместил двенадцать он престолов,

Что Феба ожидают золотого.

88

Гляди же на Каррету с Цинозурой,

Чей блеск ночное небо украшает.

За ними Орион простерся хмурый,

К Цефею Андромеда припадает.

Дракон мерцает из-за туч понурых,

Кассиопея красотой сияет.

И песнь слагает Лебедь перед смертью,

И Псы несутся в звездной круговерти.

89

Под сферой звезд Сатурн неумолимый,

Великий, древний бог расположился,

За ним Юпитер мчит неустрашимый,

А дале Марс-воитель разместился.

Небесный глаз огнем неугасимым

Над нежною Венерой засветился,

Меркурий мчит за ней, оратор рьяный,

А ниже всех - трехликая Диана.

90

Те сферы, что мы ныне созерцаем,

По-разному вершат свое вращенье,

Иные мчатся, ход свой убыстряя,

Идут иные тихо и степенно,

От центра удалятся, убегая,

И вновь к Земле стремят свое движенье.

Так миру повелел Отец великий,

Огня, снегов и воздуха владыка.

91

А на Земле, в средине мирозданья,

Сокрыта человечества обитель,

Вкусив на суше горькие страданья,

Штурмует море человек-воитель.

Чтоб выполнить былые обещанья,

Тебе, стихии бурной покоритель,

Я царства и народы покажу,

О вере их и нравах расскажу.

92

Ты видишь христианскую Европу,

Что земли все Земли твоей бескрайней

Величьем, знаньем, красотой особой

Давно уж превзошла необычайно.

Вот Африки нехоженые тропы,

Враждебный мыс и брег, чужой и дальний,

Неисчислимы дикие народы,

Что вскормлены свирепою природой.

93

Беномотапы черную империю

Ты видишь, край страданий и сражений.

Гонсалу, сокрушая суеверия,

Здесь встретит смерть и тяжкие глумленья.

На юге, гор неведомых в преддверии,

Родится злато смертным на мученья.

Вот озеро - Нил мощный и глубокий,

А с ним Куама - там берут истоки.

94

Там хижины возводят без дверей,

Соседям доверяя и закону,

И негры там живут - черней грачей,

Не то чтобы к пришельцам благосклонны.

Ты видишь, Няйа, воин-чудодей,

В своей Софале держит оборону,

От черных полчищ крепость защищает

И африканцев в бегство обращает.

95

Взгляни: перед тобою воды Нила,

Что орошают знойные долины,

Где, не боясь свирепых крокодилов,

Извечно обитают абиссины.

Христова вера сей народ сплотила,

Он - славный воин: если враг старинный

Ему грозит - не в крепость он влечется,

А в чистом поле с супостатом бьется.

96

И здесь, в краю глухом и отдаленном,

Криштован твой на турок ополчится.

На смерть судьбой суровой обреченный,

Твой сын с младою жизнию простится.

Взгляни на этот берег закругленный:

Малинди, что пришельцев не страшится,

Собою побережье украшает

И всех гостей с радушием встречает.

97

Ты видишь мыс, что ране назывался

По воле наших предков Ароматой.

То Гвардафуй, он искони считался

Меж Азией и Африкой преградой.

У горла моря Красного поднялся

Сей мыс, близ вод, что пурпуром богаты.

И города встают в земле пустынь:

Массауа, Аркико, Суакин.

98

Суэц, своим могуществом известный,

К себе твой взгляд безмолвно призывает.

В былых владеньях Арсинои нежной

Флот грозного Египта пребывает.

Еще поныне лоно вод окрестных

О Моисее память сохраняет.

О том, как лоно вод неодолимых

Разверзлось перед племенем гонимым.

99

Ты зришь Синай, что дорог христианам

Гробницею святой Екатерины,

И Джидду, что от жажды непрестанной

Томится, поглощая зной пустыни,

Пролив, что освежает жаркий Аден,

Сухие, каменистые долины.

Целебный дождь те земли избегает,

А солнце почву в камень обращает.

100

Пред нами чередою бесконечной

Просторы трех Аравии замелькали.

Отсель дружинам боевым извечно

Коней чистопородных поставляли.

Кочевники с терпеньем безупречным

Им ярость и усердье прививали.

А если вниз ты взгляд свой обратишь,

То мыс Фартак близ моря ты узришь.

101