Лягушка-принцесса

Лениво посочувствовав, супруг предложил послать за лекарем, а когда она отказалась, тупо завалился спать, даже не попытавшись успокоить или приободрить всё ещё пребывавшую в смятении жену.

Та долго не смогла заснуть, ворочаясь с боку на бок, то лёжа с закрытыми глазами, то таращась в темноту, наполненную ароматом распустившихся цветов и стрекотом цикад.

Тем не менее проснулась она почти одновременно с мужем. Хотя для того, чтобы встать, ей пришлось приложить немало усилий. Не удивительно, что после такой ночи вчерашнее раздражение не прошло, а только усилилось.

Однако, стремясь избежать неуместных вопросов благоверного, будущая императрица всё же смогла взять себя в руки, спрятав недовольство под маской обыденности.

Она спокойно выслушала ежедневный доклад главной няньки о самочувствии детей, тепло попрощалась с куда-то спешившим супругом, но едва уселась перед зеркалом — тут же отправила рабыню за Гермией.

Вернувшись, невольница доложила, что верная наперсница отсутствует. Прочие придворные дамы уже собрались и с нетерпением ожидают выхода её высочества, а вот госпожа Гермия до сих пор не явилась.

Выслушав рабыню, Силла Тарквина Поста мрачно кивнула своему отражению в полированном серебре зеркала, и прикрыв глаза, отдала себя в заботливые руки служанок, уже аккуратно расчёсывавших ей волосы.

Первая принцесса терпеливо дождалась, когда невольницы закончат возиться с причёской, без привычного воодушевления выбрала украшения и вышла к приближенным, переполненная самыми мрачными предчувствиями.

Благосклонно улыбаясь на поклоны и приветствия придворных, супруга наследника престола, обведя пристальным взглядом залитый утренним солнцем зал, без труда заметила стоявшую за их спинами бледную и даже, кажется, дрожащую Пеллу Гермию Вару.

Огромным усилием воли будущая императрица сохранила безмятежное выражение лица, но ясно расслышала скрип крепко сжатых зубов и почувствовала, как сводит скулы от захлестнувшей душу ярости.

"О бессмертные боги! — огнём полыхнула в голове очевидная догадка. — Неужели эта тупая, ни на что не годная корова опять всё испортила".

От жуткого взгляда покровительницы приближенные замерли, а проследив за направлением её ненавидящего взора, озадаченно уставились на свою коллегу.

Та, с видимым усилием растянув ярко накрашенные губы в безжизненную улыбку, пробормотала дребезжащим, как блеяние козы, голосом:

— Доброе утро, ваше высочество. Вы сегодня прекрасно выглядите…

— А вот вы что-то очень бледная, госпожа Гермия, — процедила Силла Тарквина Поста, буквально буравя её взглядом, под которым верная наперсница очень скоро и впрямь начала мелко дрожать, но всё же сумела выдавить из себя:

— Нет, нет, ваше высочество, всё в порядке…

"В порядке?! — едва не заорала супруга наследника престола. — Чего же ты тогда глаза свои бесстыжие прячешь, мерзавка, и трясёшься, как обгадившийся щенок?! Где самозванка?! Неужели она до сих пор жива?! Или твой любовник ничего не сделал? Эх, надо было приказать Метиде проверить: сбежал вчера тот раб из Палатина или нет?"

Чувствуя, что просто не в силах вынести терзающую душу неизвестность, первая принцесса велела, наплевав на предосторожность:

— Оставьте нас.

Придворные дамы растерянно переглянулись, явно не понимая, что может означать столь странное и непривычное повеление?

— Выйдите все! — не выдержав, повысила голос будущая императрица.

Женщины торопливо устремились к дверям, испуганно косясь на окаменевшую покровительницу.

Зыркнув на застывших у стены рабынь, та рявкнула, топнув ногой в изящной сандалии из белой кожи.

— Я сказала: все!

Невольниц как ветром сдуло. Не успела последняя из них закрыть за собой дверь, как Гермия рухнула на колени, уткнувшись лбом в мозаичный пол.

— Пощадите, ваше высочество! Сколько лет служила вам, себя не жалея… Смилуйтесь над верной слугой…

Подскочив ближе, Силла Тарквина Поста зашипела в отчаянной надежде:

— Что с самозванкой?

Обтянутые дорогой зелёной тканью плечи приближённой затряслись, и она как-то скукожилась, словно стараясь сделаться как можно меньше.

— Отвечай! — прикрикнула супруга наследника престола, ощущая сильнейшее желание вцепиться в вычурную причёску неудачницы и рвануть так, чтобы все волосы повылазили. Однако представив, какие пересуды пойдут по Палатину, если Гермия выйдет от неё с потрёпанной шевелюрой, передумала. Подтянув повыше подол платья, первая принцесса от души врезала ей ногой в правый бок.

— Я не знаю, ваше высочество! — взвизгнула женщина, валясь на пол и со стоном прижимая колени к груди.

— Как? — будущая императрица застыла от неожиданности. — Разве её не было в доме Вакуса?

— Б-была, — с трудом пересиливая боль, выдавила собеседница. — Но она не пошла с Декаром…

"Неужели мерзавка всё ещё там, и Камий её сегодня схватит?" — хватаясь за соломинку в своих упованиях, подумала Силла Тарквина Поста и ещё раз, но уже гораздо слабее, ткнула носком сандалии в ягодицу скрючившейся на полу придворной дамы.

— Ты же клялась всеми богами, что самозванка испугается казни, и не задумываясь, сбежит с ним в Либрию? А теперь ты утверждаешь, что девчонка не захотела уйти с ним? Ты же уверяла, что раб без ума от неё. Так почему не смог уговорить её спасти себе жизнь. Самозванка так торопится на кол?

— Декар сказал, что они уже собрались выходить из дома, — улучив момент, когда покровительница замолчала, набирая в лёгкие воздух для новой порции брани, пробормотала приближённая, глотая слёзы и по-прежнему не смея поднять головы. — Чтобы добраться до порта, где их должен был ждать господин Латус, но тут неожиданно пришёл человек от принца Вилита…

— Что?! — невольно отпрянув, вскричала супруга наследного принца. — От Вилита? Кто?

— Декар говорил, что какой-то громила — бывший легионер или наёмник, — чуть слышно пролепетала женщина. — Из тех, кто живёт за счёт меча. Раб не знает, о чём они болтали с самозванкой. Только после этого она отказалась плыть в Либрию и сказала, что останется в Радле…

— И где она сейчас?!! — голос первой принцессы сорвался на визг.

Та подумала о предстоящем разговоре с братом, который обязательно поинтересуется: зачем сестре понадобилось спасать самозванку, откладывая её арест? Почему она сначала настоятельно требовала от Камия всемерно ускорить поиски беглой невесты Вилита, обещая щедрую награду, а потом помешала претору её схватить? Чем вызвана подобная забота о девице, чьи отношения с младшим сыном государя разрушили все замыслы пенерийских Септиев? Или у её высочества имеются какие-то свои планы, которые та почему-то тщательно скрывает от своих ближайших родственников?