Лягушка-принцесса

— У её высочества Силлы Тарквины Посты пропала золотая шпилька с жемчугом, — сурово проговорила придворная дама, мрачно глядя на недавних гостей супруги наследника престола.

— Какая жалость! — всплеснула руками Пласда Септиса Денса. — Её высочество, наверное, очень расстроилась? Такая замечательная и несомненно очень дорогая вещь! Но причём здесь мы?

— Исчезновение заколки обнаружилось после вашего ухода, госпожа Септиса! — голос наперсницы Силлы Тарквины Посты звучал сурово и обвиняюще, словно у адвоката на бракоразводном процессе. — Из всех присутствующих только вы в первый раз гостили в покоях её высочества.

— Ну и что? — растерянно хлопнула ресницами собеседница и вдруг уставилась на Гермию широко распахнутыми глазами.

— Так вы…, вы…, - казалось, она не может вымолвить ни слова потому, что буквально задыхается от негодования.

"Переигрывает, — досадливо думала Ника, с нарастающей тревогой наблюдая за разворачивающимся перед ней представлением. — Ой, переигрывает!"

— Так вы считаете, что я, законная жена гражданина Империи и мать его троих детей, могла взять чужую вещь? — выпалила Пласда Септиса Денса, делая вид, будто бы наконец справилась с охватившим её возмущением. — Клянусь Ноной, Артедой и Цитией, ещё никто и никогда не оскорблял меня подобным образом! И где?! В священном Палатине!

— Не нужно кричать, госпожа Септиса! — беззастенчиво перебила её придворная и невозмутимо продолжила. — Я несу ответственность за сохранность имущества первой принцессы. Все, кто любовался её драгоценностями вместе с вами, уже позволили себя обыскать.

Попаданка заметила, что при этих словах десятник легионеров вздрогнул и удивлённо посмотрел на так безапелляционно заявлявшую женщину.

А та вещала как ни в чём не бывало.

— Если у вас ничего нет, госпожа Септиса, то я принесу вам свои глубокие и искренние извинения, после чего вы спокойно отправитесь домой.

— Да не нужны мне ваши извинения! — взвилась супруга регистора Трениума. — Как вообще можно обвинять нас в воровстве? Или Исми лишила вас последних остатков разума?!

— Чего вы ждёте, господин Циратис? — подчёркнуто игнорируя бушующую собеседницу, обратилась наперсница первой принцессы к хмурому, прятавшему глаза начальнику караула. — Прикажите своим людям осмотреть паланкин!

— Эй вы! — молодой десятник рявкнул так, что Пласда Септиса Денса замолчала, подавившись очередным возмущением. — Коут, Намий, Русмос, обыщите носилки!

— Да, десятник! — вразнобой гаркнули бравые солдаты, снимая щиты и дротики.

Окатив Гермию взглядом, полным глубочайшего презрения, тётушка отошла в сторону и демонстративно отвернулась, глядя куда-то в сторону громады дворца поблёскивавшими от набежавших слёз глазами.

Племянница, наоборот, пристально следила за легионерами, ежеминутно ожидая какой-нибудь пакости.

Солдаты сноровисто сорвали лёгкие занавески и принялись с азартом голодных хомяков копаться в разложенных на сиденьях подушках. Вот наружу вылетела одна из них, потом вторая и уже через минуту все они в живописном беспорядке валялись вокруг паланкина.

Перепуганные рабы Септисов, сбившись в кучку, испуганно наблюдали за происходящим.

Видимо, не удовлетворившись поверхностным осмотром, добросовестные воины перевернули лёгкую конструкцию и обшарили дно паланкина. Именно здесь им улыбнулась удача.

— Вот, господин десятник! — бодро отрапортовал один из легионеров, показывая командиру медную монетку, очевидно, застрявшую в какой-то щели.

В наступившей тишине послышалось сдавленное квохтанье. Дёргаясь всем телом и раздувая щёки, Пласда Септиса Денса с трудом сдерживала рвущийся из груди хохот.

Переведя взгляд на Пеллу Гермию Вару, Ника смогла в полной мере убедиться в том, что когда литераторы употребляют выражение "бледный как снег", они не сильно грешат против истины.

Казалось, какой-то супервампир в одну секунду выпил из придворной дамы разом всю кровь. На мраморном лице жили только глаза, в глубине которых поднималась пугающая волна паники.

— Носилки разбирать, господин десятник? — деловито осведомился у совершенно обескураженного командира второй легионер. — Или подушки резать?

Циратис растерянно посмотрел на наперсницу первой принцессы.

— Не нужно, — пробормотала та, растягивая в жуткой гримасе накрашенные губы. — Лучше прикажите обыскать их!

И она ткнула указующим перстом в сторону враз замолчавшей Пласды Септисы Денсы.

— Вы не посмеете, — пролепетала та, испуганно пятясь к стене. — Я свободная радланка! Мой муж — гражданин Империи, регистор Трениума и верный слуга государя!

Затравленно озираясь по сторонам, десятник нервно облизнул губы, явно не представляя, что делать?

— Чего вы ждёте?! — голос Гермии едва не сорвался на визг. — Прикажите обыскать их одежду!

— А разве эта женщина имеет право отдавать приказы охране Палатина, господин Циратис? — вкрадчиво поинтересовалась Ника, и поймав глазами удивлённый взгляд собеседника, пояснила. — Вы собираетесь нанести тягчайшее оскорбление невесте принца Вилита Тарквина Нира только на основании ничем не подкреплённых слов?

— Я исполняю повеление её высочества первой принцессы Силлы Тарквины Посты! — теперь лицо придворной дамы сделалось пунцовым. — Немедленно обыщите их! Вдруг они спрятали украденное под платьем!

— Уверена, что её высочество не могла опуститься до подобной низости! — рявкнула девушка, шагнув вперёд и сжимая кулаки.

Гермия невольно попятилась, а племянница регистора Трениума продолжила с прежним накалом:

— Если не хотите оказаться единственным виноватым во всей этой истории, господин Циратис, немедленно отправьте кого-нибудь из своих людей к её высочеству, и пусть она лично подтвердит распоряжение госпожи Гермии!

— Эй, Русмос! — крикнул начальник караула, явно обрадованный возможности переложить ответственность за принятие решения на вышестоящую инстанцию. — Разыщи её высочество первую принцессу и узнай, надо ли обыскивать лично госпожу Септису и её племянницу?

— Да, господин десятник, — коротко кивнул воин.

— Да оставь ты щит с дротиками! — досадливо поморщился командир. — Во дворце они тебе только мешать будут.

Проводив взглядом удалявшегося легионера, Ника вновь глянула на нервно кусавшую губу придворную даму.

— А мы с вами, госпожа Гермия, подождём мудрого и справедливого решения её высочества.

Попаданка думала, что супруга наследника престола, зная, как на самом деле драгоценная шпилька оказалась в их паланкине, вряд ли санкционирует их личный досмотр. Но уж если такое случится, то ещё неизвестно, кто будет больше опозорен в глазах своевольной и непостоянной столичной тусовки: отдавшая приказ самодура или безвинные жертвы произвола?