Лягушка-принцесса

— Весьма похвально, — одобрительно кивнув, гостья ханжески вздохнула. — К сожалению, сейчас уже далеко не все девушки настолько придерживаются древних традиций.

— Как же вы правы, госпожа Навция, — охотно согласилась Пласда Септиса Денса. — А между тем, без соблюдения обычаев и почитания старших, рухнет весь мир.

В комнату вошёл запыхавшийся Эминей, держа в руке поднос с тремя стеклянными бокалами.

— Хорошее вино, госпожа Септиса, — сделав глоток, одобрительно кивнула наперсница первой принцессы.

— Герсенское, госпожа Навция, — с любезной улыбкой сообщила супруга регистора Трениума и поинтересовалась самым светским тоном. — А та пропавшая шпилька её высочества нашлась?

— Увы, госпожа Септиса, — картинно развела руками собеседница, ставя на столик пустой бокал. — Так и пропала. Мы уже думаем, не замешано ли здесь какое-то колдовство?

— Очень жаль, — скорбно поджала губы хозяйка дома. — Такая замечательная вещь. Уверена, она обязательно отыщется.

— Будем надеяться, — слегка натянуто улыбнулась приближённая Силлы Тарквины Посты и вздохнула. — Увы, но мне пора.

Тётушка с племянницей вышли её проводить на улицу, где Нериду Навцию Феру ожидали рабы с небольшим, но богато отделанным паланкином.

— Если первая принцесса ещё когда-нибудь пригласит нас в гости, — задумчиво проговорила Пласда Септиса Денса, глядя вслед удалявшимся носилкам. — Надо будет обязательно взять с собой талисман. Может, хотя бы он защитит нас от этой женщины?

Ника сильно сомневалась, что амулет в виде фаллоса к крылышками вообще может кого-то от чего-то уберечь, но тактично промолчала, не желая задевать религиозные чувства родственницы.

— Пойдёмте, госпожа Юлиса, посмотрим, что нам прислала её высочество, — возвращаясь в дом, предложила супруга регистора Трениума.

Подарок Силлы Тарквины Посты терпеливо дожидался их на столе во втором внутреннем дворике. Разумеется, в отсутствие хозяев к нему никто не осмелился прикоснуться, хотя рабыни и вертелись поодаль, бросая любопытные взгляды на свёрток.

Первым делом девушка отметила, что даже для упаковки дарительница использовала плотную, качественную ткань.

Внутри оказалось два рулона синего и жёлтого цвета, а так же целый набор ярких шёлковых лент.

— О боги! — восхищённо всплеснула руками тётушка. — Вы только посмотрите, госпожа Юлиса, какая гладкая и тонкая материя! Это же лучший келлуанский лён! Хвала небожителям, теперь мы сможем сшить достойное вас свадебное платье!

— Я бы не советовала этого делать, госпожа Септиса, — потупив взгляд, пробормотала девушка.

— Это ещё почему? — вскинула брови хозяйка дома. — Да вы хоть знаете, сколько стоит такая ткань? Или вам опять не нравится цвет, госпожа Юлиса?

— Мне не нравится тот, кто это это подарил, госпожа Септиса, — спокойно пояснила племянница.

Вздрогнув, собеседница даже чуть попятилась от стола.

— У вас опять какое-то предчувствие, госпожа Юлиса?

— Что-то в этом роде, госпожа Септиса, — неопределённо пожала плечами Ника. — Только касается оно не ткани, а первой принцессы. Поговорите со своим мужем. Возможно, он не так хорошо понимает в женских платьях, зато разбирается в политике.

Вернувшаяся около полудня бабуля полностью поддержала старшую внучку.

— Материя просто прекрасная, — вздохнула Торина Септиса Ульда, с нежностью поглаживая ткань. — Но если Ника будет на свадьбе в таком платье, то как бы не пошли разговоры о том, что у нас нет денег даже на одежду единственной племянницы. Нет уж, лучше сшить из неё что-нибудь для Гэаи.

— Правда мне? — встрепенулась дочка Септисов, бросив рассматривать ленты. — А что, я тоже хочу быть красивой. Мне же скоро двенадцать лет!

— Подождёшь ещё годик, — проворчала мамочка. — Посмотрим, что ещё господин Септис скажет.

Не обратив внимания на слова невестки, свекровь тоже принялась разглядывать ленты.

— Наш, радланский шёлк, — произнесла она с лёгким пренебрежением и мечтательно улыбнулась. — Да, сейчас "дыхания богов" уже не сыскать.

— "Дыхание богов"? — удивилась незнакомому названию старшая внучка. — А что это?

— Когда-то давным-давно, — размеренно, словно рассказывая сказку, заговорила матушка регистора Трениума. — Даросские купцы привозили из Счастливой Уртании необыкновенно плотный, крепкий и лёгкий шёлк невообразимо ярких цветов, иногда даже расшитый узорами из золотых и серебряных нитей. Эта ткань и тогда стоила невообразимо дорого, а сейчас одежду из неё носит разве что сам государь Констант Великий.

— А почему же её больше не привозят? — удивилась Ника.

— Никто толком не знает, — пожала сухонькими плечами старушка. — Говорят, даросцы прогневали богов, и те спрятали от них дорогу в счастливую Уртанию. Уж сколько лет мореходы пытаются туда добраться, да только ничего не выходит. Смертному не дано превозмочь волю богов.

Когда дамы обедали, пришёл Янкорь и передал хозяйке тоненький папирусный свиток.

— Госпожа Анна Олия приглашает нас с госпожой Юлисой в гости, — сообщила она, пробежав глазами коротенький текст.

— Могла бы и сама зайти, — недовольно проворчала бабуля.

А её старшая внучка с иронией подумала, что тётушка Анна, скорее всего, просто хочет устроить им встречу со своими подругами, которым не терпится узнать подробности недавнего скандала в Палатине из первых уст.

— Она пишет, что не очень хорошо себя чувствует, — пояснила невестка.

— О боги! — всплеснула руками враз переменившаяся в лице свекровь. — Тогда мы должны непременно её навестить!

— Но господин Септис запретил мне выходить из дома без его разрешения, — напомнила Ника.

— Я поговорю с ним! — решительно заявила старушка. — Это что за безобразие, в Палатин можно, а к больной тёте нельзя!?

— Пусть остаётся, — веско проговорила супруга регистора Трениума. — Я сама съезжу с вами к госпоже Олии.

— Ну, можно и так, — посопев, неохотно согласилась Торина Септиса Ульда.

После еды её племянница уже привычно сполоснула руки в поднесённом Уврой тазике и взяла висевшее у неё на плече полотенце, когда, отодвинув край тяжёлого полотняного занавеса на семейную половину дома, вновь зашёл бледный, растерянно хлопающий редкими белесыми ресницами Янкорь.

— Там, госпожа, — промямлил он. — Там к вам пришли.

— Опять ко мне?! — удивлённо и вроде бы даже слегка испуганно вскричала тётушка. — Кто?

— К вам и к госпоже Юлисе, — приходя в себя, пояснил здоровяк. — Его высочество принц Вилит Тарквин Нир.