Люби меня нежно

–  Итак, если у тебя было свидание не с принцессой, то с кем же? С кинозвездой? Где-то я читала, что ты встречаешься с Джулией Робертс.

–  У меня было свидание с Кристель.

–  Значит, не с Джулией Робертс?

«Что я говорю… Почему я задаю ему такие личные вопросы? Наверное, у меня мозги напрочь отказываются работать. Еще минута, и я позволю этому прохвосту вскружить мне голову».

–  Я думала, что ты встречаешься с Джулией Робертс, чтобы она стала лицом вашей новой рекламной кампании. Я бы легко представила ее в хрустальных туфельках на высоких каблуках.

–  Ты удивительная женщина. Наверное, такое бурное воображение помогает удержаться на Уолл-стрит!
– Он помолчал перед тем, как тихо пробормотать: - У меня было свидание с Кристель.

Синтия нахмурила лоб и с удовольствием наблюдала, как смуглое лицо принца заливает румянец. И вдруг ее озарило.

–  О, ты говоришь о модели Кристель!

Он кивнул и открыл карты.

–  Я выиграл.

–  Снова?

У него в раскладе были одни тузы.

Она бросила на стол карты, решив, что сегодня не ее день для победы за карточным столом. Надо уметь проигрывать с достоинством.

–  А что ты пишешь?
– спросила она.

Он схватил со стола лист бумаги, на котором записывал их ставки и счет, и начал что-то лихорадочно писать. Она не могла разобрать его почерк. Закончив писать, он подчеркнул два слова.

Развернув записи, он выжидающе посмотрел на нее. Она прочла: «Сказать Джейку. «Хрустальный башмачок». Блестящая идея для нового шоу».

Он широко улыбнулся.

–  Спасибо за великолепную мысль.

–  Я могу рассчитывать на процент от прибылей?

–  Ты не можешь думать ни о чем, кроме денег, да?

–  Именно так.

«Вовсе нет», - подумала она, глядя на его мускулистую грудь, красивые руки и тонкие пальцы, которые, она была в этом уверена, умели творить чудеса. Уже не в первый раз ее посетила мысль о том, каково это - переспать с принцем. Каким он будет: требовательным и повелительным, как того требует его положение, или же продемонстрирует особую утонченность? Он отнесется к ней как к принцессе или утром отпустит царственным жестом, словно между ними ничего и не было? Она бы многое отдала за то, чтобы узнать ответ.

–  Я голоден, - зевая, сказал он и потянулся.

Это движение позволило ему еще больше подчеркнуть «кубики» на животе и красиво очерченные мышцы рук. Он заметил, как пристально она разглядывает его, и подмигнул ей.

Ее сердце замерло на мгновение, и она подумала: «Бог ты мой, он ведь просто подмигнул, а у меня чуть ли не остановка дыхания произошла».

Она на мгновение заподозрила его в намеренном позировании: он то наклонялся за карандашом, то лениво разваливался на кровати, играя с пультом, - одним словом, делал все, чтобы она соблазнилась его великолепным телом. Может, это и есть хитроумный заговор, разработанный специально, чтобы она потеряла голову?

Нет, она не из таких. Она не соблазнится. Даже не ждите!

Надо подумать о чем-нибудь другом. Он сказал, что голоден…

–  Ты же съел три сандвича с арахисовым маслом и бананами на завтрак.

–  Это было несколько часов назад. А вчера меня прервали как раз тогда, когда я ел омлет с красной икрой. Кстати, закрытая бутылка «Ротшильда» семьдесят пятого года так и осталась на столе.

–  Ты себя не обижаешь, да, Феррама? Вино, икра… Так, наверное, и положено трапезничать королевским особам.

Да он, должно быть, и в «Макдональдсе» никогда не был. Хотя «плебейские» сандвичи, которые приготовил Элмер, съел с большим аппетитом.

–  За четыреста долларов за бутылку я мог бы рассчитывать хотя бы на то, чтобы понюхать пробку.
– Он передернул плечами и сказал: - Прошу тебя, называй меня П. Т.

–  Я не могу. Это звучит как имя для маленького мальчика. А ты вовсе таким не выглядишь.

–  Очень на это надеюсь.

Он распрямил плечи и выкатил грудь колесом, чтобы лишний раз продемонстрировать свою мужественность.

Синтию не нужно было убеждать. Ее сердце вновь совершило кульбит.

–  Я, пожалуй, буду называть тебя Питером.

Он уже начал было мерить шагами комнату, но вдруг резко остановился и как-то странно взглянул на нее:

–  Не буду против, если ты станешь обращаться ко мне «Феррама».

И возобновил прерванное занятие.

Он даже ходил, как и подобает принцу. Невозможный человек! Черт побери! Взад-вперед по комнате… Цепь гремела. Он напоминал ягуара. С его природным изяществом ему впору было идти в танцоры.

–  Фламенко тебе знакомо?
– выпалила она.

Она не знала никаких других испанских танцев.

Он остановился и взглянул на нее, открыв рот. Потом вдруг поджал одну ногу, вытянул вперед голову и крякнул.

–  Похоже?

–  Фламенко, дурачок. Не фламинго.

–  Я пошутил, Синтия, - пробормотал он.- Даже принцы умеют шутить.

Он продолжил свое бесконечное хождение.

Она понимала, в каком он настроении, потому что провела в полном безделье на два дня больше, чем он. И решила сжалиться над ним.

–  Послушай, почему бы тебе не принять ванну? А потом «стража» принесет нам обед. Поверь, это хоть как-то поможет убить время.

–  Ванну? В этом тазу, которому сто лет в обед?

–  О, простите! У нас как раз закончились свежие джакузи с золотыми ободками, ваше высочество. Но зато могу предложить вам на выбор сиреневое и мускусное масло для ванны от Присциллы и Элвиса.

Он возмущенно вздохнул.

–  Я предпочитаю продукцию «Диор», но раз уж… так все сложилось, то выбираю мускусное масло.

Какой нарцисс!

–  Да, конечно.

–  Я так полагаю… - Он смерил ее оценивающим взглядом, сводящим с ума.

–  Да, ты правильно догадался, я не стану тереть тебе спину.

–  Ай-ай-ай!
– погрозив пальцем, сказал он.
– Я как раз не это имел в виду.

«О, я не смогу сопротивляться его чарам, если он будет продолжать в таком же духе!»

–  Я не присоединюсь к тебе в любом случае.

–  Ай-ай-ай!
– снова упрекнул он ее.

«Интересно, я сильно покраснела?»