Люби меня нежно

«Значит, все это было подстроено с самого начала. Я так и знала. Я говорила это себе сотни раз, но мне хотелось надеяться на лучшее. Я снова начала мечтать, и что же?!»

–  Конечно, я никогда не думал, что ты поверишь в эту сказку о принце…

–  Сказку?

–  Когда ты догадалась, что он не настоящий принц?

«Он говорит, что П. Т. лишь притворяется принцем? Но как такое возможно? Он обещал… Он говорил: «Доверься мне». Если он солгал, то чего от него еще ждать? Он лгал все время, даже когда говорил, что любит меня. Я выставила себя на посмешище».

–  Я думаю, что такая конфетка, как ты, догадалась обо всем с самого начала.

Альварез игриво взглянул на нее. В его представлении «конфетка» было эквивалентно комплименту. Она не имела права сердиться. Он не был намеренно жесток. Он просто не видел, что своими словами словно вонзил в ее сердце кинжал.

Напустив на себя равнодушный вид, Синтия беззаботно сказала:

–  Я не могла понять, зачем вы вообще затеяли эту игру.

–  Ты шутишь? Когда пять лет назад мы решили покорить рынок туфлями от Феррама, сказка о принце стала настоящей находкой. Не думаю, чтобы мы так быстро добились успеха, если бы не этот рекламный ход.

Вот все и встало на свои места. Но, к сожалению, на сложившейся картинке Синтия не находила для себя места.

Она была шокирована услышанным. Ее глаза затуманили слезы, и она вдруг натолкнулась взглядом на принца. О нет, не принца, а обычного Питера Феррама. «Проклятие! Не принц, не муж, не любовник, никто!» Он стоял в окружении своих подчиненных, среди которых была и Морин. Вдруг он заметил пристальный взгляд Синтии.

Как в замедленной съемке, она увидела, что он все понял. Он вопросительно посмотрел на нее и перевел взгляд на Альвареза, стоявшего рядом. Снова посмотрев на жену, он заметно побледнел и произнес: «Нет!»

Она не знала, что произошло потом, потому что сорвалась с места и бросилась из зала. Он догнал ее, когда она собиралась войти в лифт.

–  Прочь!
– прорыдала она.

–  Никогда!

Остановив закрывающуюся дверь, он вошел следом за Синтией и попытался обнять ее. Она с силой оттолкнула его.

–  Позволь мне все объяснить.

Она сердито вздернула подбородок.

–  Ты приехал в замок для того, чтобы соблазнить меня и вынудить не обращаться в суд?

–  Нет… да… Это не так просто, как кажется, моя красавица.

–  И что же ты хочешь сказать в свое оправдание?
– взорвалась она.
– Ты приехал в роли опытного искусителя, но влюбился в меня до потери рассудка? Никакого волшебства не было. Ты, Элмер и твои сестрички были в сговоре с самого начала! Ты решил поймать акулу на живца, чтобы похвастаться новым трофеем?

–  Синтия, все было не так. Тебе надо успокоиться и проявить благоразумие. Я все объясню.

–  Я проявлю благоразумие!
– закричала она еще громче. Сделав несколько глубоких вздохов, она взяла себя в руки и произнесла ровным голосом: - Я хотела задать последний вопрос. Ты настоящий принц?

–  Формально да.

Она с отвращением охнула.

–  Формально?

–  Дик купил для меня титул и остров на Канарах. Но если отнестись к твоему вопросу серьезно… Принц ли я? Конечно, нет, и никогда не мечтал им стать.

–  Откуда ты?

–  Из Пуэрто-Рико.

Она прижала кулак к дрожащим губам, чтобы подавить крик.

–  Синтия, какая разница?

–  Глупец! Если ты не понимаешь, в чем разница, то ничего не смыслишь ни в мечтах, ни в надеждах. Но самое главное, ты ничего не смыслишь в доверии.

Двери лифта со свистом открылись, и она вышла, гордо подняв голову. Она не знала, надолго ли ее хватит: казалось, ее сердце разбито.

Вдруг она услышала, как он шепчет вслед:

–  Я люблю тебя.

Это признание должно было принести ей счастье. Но не в этом мире! Ее надежды были погребены в стране несбыточных грез, и теперь она точно знала; что сказок не бывает.

Синтия чувствовала себя ужасно несчастной.

Первый раз за неделю она вышла из квартиры. Она сидела на скамейке в Центральном парке и наблюдала за кормившими уток детьми, гуляющими влюбленными парами, полицейскими, охраняющими их покой… Одним словом, за жизнью, которая продолжалась, несмотря на то, что Синтия чувствовала себя раздавленной и оскорбленной.

Никогда она не простит Феррама за то, что он возродил ее веру в чудеса лишь затем, чтобы посмеяться над ней. Она избегала встреч с этим негодяем и даже сменила номер, чтобы не слышать страстных признаний, которые он оставлял на автоответчике. Если бы она не знала, какой он искусный притворщик, то могла бы снова поверить в его искренность. Однажды ей даже показалось, что он плачет. Ха! Слезы мужчины, который клялся, что не помнит, когда плакал в последний раз.

Элмер, Рут, Наоми, даже Альварез, готовый извиниться за свои слова на коленях, постоянно атаковали Синтию, но она была непреклонна. Для нее они стали тем, чем были в самом начале, - вражеским лагерем.

–  Любовь мужчины проходит быстрее, чем солнце скрывается за горизонтом, - пробормотала Синтия.

Ей будет очень сложно забыть Феррама. Она пыталась напомнить себе старую поговорку: «Как птица не оставляет следа на ветке и корабль не оставляет следа на водной глади, так мужчина не оставляет следа в сердце женщины». О, она боялась, что в случае с ней это, увы, не соответствует действительности! Феррама всегда будет с ней. Всегда.

В понедельник Синтия собиралась вернуться на работу. Она надеялась, что жизнь быстро войдет в привычное русло. Она выживет. Акулы всегда выживают. Но она вернется на биржу другой Синтией Салливан. Она станет мудрее - она хорошо усвоила жестокий урок. Никому не доверяй. Никому не прощай обиды. Никогда не отпускай свое сердце в угоду глупым мечтам.

–  Это волшебный замок?

Синтия вздрогнула. Голос ребенка вернул ее в действительность.

Маленькая девочка лет четырех, одетая в потертый джинсовый комбинезон, присела на скамейку рядом и с интересом разглядывала дом Синтии, видневшийся за парком. Малышке он вполне мог показаться дворцом.

–  Да, милая, можно сказать и так.

–  Я когда-нибудь стану принцессой, - болтая ножками, сказала девочка.

Ее светлые волосы были заплетены в две аккуратные косички, завязанные красными ленточками. Девочка была красива, как куколка, но из небогатой семьи - судя по прохудившимся кроссовкам и одежде с заплатками.

–  Я в этом не сомневаюсь, красавица. А где твоя мама? Она, наверное, волнуется.

Девочка указала на группу детей, стоявших у озера. За детьми следили две женщины, которые, судя по их усталому виду, не приседали с самого утра.

–  Это мисс Пенни. Она работает в центре. Она читает мне «Золушку» каждый день.

–  Вот здорово! Значит, ты любишь сказки, да?

Девочка кивнула.

–  Но у нас не очень много сказок. Только «Золушка». Мисс Пенни говорит, что купит нам еще книг, но не сейчас…