Любимая игрушка

Аарон проводил меня в подвал постоялого двора, где в углу, за бочками с вином, прикованной к стене сидела блондинка. Она уже не выглядела, как ухоженная кукла, скорее — как потрепанная жизнью деваха с улицы красных фонарей. Мелочь, а душу греет. Я уселась на шатающуюся табуретку перед ней и поймала хмурый взгляд своего сопровождающего.

— Аарон, будь другом, сходи найди какого-нибудь священника, уполномоченного совершать церемонию бракосочетания. Ну, или как там у вас называется свадьба? А я пока побеседую с этой леди.

Кнерт открыл рот, чтобы поспорить со мной и убедить в необходимости быть при мне неотлучно, но столкнулся с двумя неприязненными женскими взглядами, захлопнул пасть и с видом оскорбленной добродетели удалился. Молодец, пацанчик, хорошо чувствует момент, со временем из него может выйти толк. Главное, чтоб бестолочью не остался.

Дверь со скрипом захлопнулась, из-за чего с потолка посыпалась крошка, вызвав у меня небольшой смешок. Ну, точно, как ребенок. Или обиженная девица. Мысленно посмеявшись над ним, я повернулась к пленнице.

— Ну что, дорогая Камилла, допрыгалась? Рассказывай теперь, я тебя внимательно слушаю.

Она презрительно скривилась и попыталась изобразить несломленную гордость. Я ее актерское мастерство оценила. В блондинке умерла актриса. Причем, труп уже разложился и жутко воняет.

— С чего ты взяла, что я тебе что-то скажу? Чем ты лучше этих самовлюбленных самцов, допрашивавших меня до тебя?

Я чувствовала ее недоверие, но все же надеялась на своевременное пробуждение благоразумия и инстинкта выживания.

— А с того, что сейчас все кнерты желают тебе долгой и мучительной смерти, а я — твой последний, и по сути единственный, шанс на спасение.

И она мне поверила, за что я возблагодарила всех известных и неизвестных богов. Впрочем, кто бы поступил иначе в подобной ситуации? Только психи или фанатики, хотя мне кажется, что по своей природе эти два понятия очень близки.

От Камиллы я вышла в довольно расстроенных чувствах. Еще бы! Знать, что вся эта ужасная история была подстроена Алексом, моим бывшим другом, слишком тяжело. Ведь я его любила. А он меня предал. И не один раз. Это он составил формулу духов для блондинки, с помощью которых она затащила Дея в постель. Правда, план сорвался: духи должны были сорвать все тормоза у принца, после чего Камилла бы забеременела и автоматически стала женой моего Дея. Повезло, что не так хорошо воздействовали эти духи, как того хотел Алекс. Еще выяснилось, что все это время именно Алекс прятал Дрэна. И он же приказал похитить меня во время путешествия с дипломатической миссией. А Дея и сопровождающих предполагалось убить, но Дрэн оставил их как одно из средств шантажа.

— Леди Ангелина, я привел священника, как вы и хотели.

Я кивнула.

— Спасибо. Отведи его в мою комнату, а я сейчас перекушу и тоже поднимусь.

Аарон смотрел на меня, как на ядовитую змею, но не подчиниться не мог. Он знаком показал кнертам, чтобы те выполнили мое указание, а сам проследовал за мной к барной стойке и лично проверил бутерброды на наличие яда. Немного помолчав, он спросил:

— Леди, вы допросили пленную?

— А то! Это же я! Все мне выложила. А вот вы работать не умеете.

Он скрипнул зубами, но промолчал, хотя в глазах явно читалось, что в списке его врагов я под первым номером. Ну и фиг с ним. Мне-то что? Закончим с дипломатией, и я увезу Дея в свадебное путешествие, настояв на полном отсутствии охраны и прочих неприятных личностей.

Доев бутерброды, я кинулась в комнату, где меня уже ждали священник и спящий Дей. К сожалению, план захлопнуть дверь перед носом Аарона провалился, и его общество тоже пришлось потерпеть.

— Леди, что вы задумали?

Я фыркнула, не желая отвечать на вопросы приставучего кнерта, хотя священник тоже не понимал причин своего пребывания в этой комнате. Я решила, что настал момент внести ясность:

— Так, уважаемый, я хочу, чтобы через десять минут мы с этим спящим красавцем стали супругами. Возражения не принимаются. Приступайте.

Аарон дернулся, злобно засопел, но промолчал. Я прямо восхищаюсь его умом и выдержкой.

— Но он же спит! — возразил священник. — Как я могу? А вдруг он против?

Усевшись на кровать, я потрясла Дея за плечо, пытаясь разбудить. Мда, легче сделать из Камиллы скромную монахиню.

— Дей, а Дей! Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?

Он перевернулся на бок, пытаясь избавиться от раздражающего фактора.

— Да, любимая, конечно.

Согласие в стиле «отстань от меня, кошмар в ночи» было получено. Ну, ничего, сойдет и так. Я победно взглянула на священника. Тот лишь покорно вздохнул, открыл свою книжку и что-то забормотал. Я не вслушивалась. Слава богам, больше от нас с Деем ничего не требовалось и через двадцать минут унылого завывания, священник возложил свои руки нам на головы. Браслеты вспыхнули, ослепляя, и… пропали, оставив вместо себя переливающиеся золотом татуировки.

— Спасибо вам. А теперь позвольте мне остаться с мужем наедине.

Священник устало улыбнулся и вышел, увлекая за собой Аарона. Как только двери закрылись, я вскочила и задвинула засов. Вернувшись в кровать и прижавшись к теплому боку новоиспеченного мужа, умиротворенно заснула.

Турвон Дей Далибор

Еще даже толком не проснувшись, я понял, что лучше не шевелиться, так как под боком у меня сладко сопела Лина. Но это было выше моих сил. Она рядом, цела и невредима, а я не могу ее даже обнять, так как от одного единственного моего движения она сразу проснется. Так и случилось. Как только я прижал ее к себе, то сразу почувствовал легкий поцелуй в шею. По телу пробежала дрожь.

— Милая, не стоит этого делать.

Ага, я сейчас не сдержусь, а она потом будет обижаться и обвинять меня во всех грехах.

— То есть, супружеский долг ты выполнять отказываешься? Я правильно тебя поняла, милый? Что ж, придется пойти поискать утешения на стороне. Например, у Аарона.

Она хитро улыбнулась и вскользнула из кровати, намереваясь покинуть комнату, но я успел схватить ее за руку. И смысл ее слов до меня дошел, когда вместо браслета я увидел на ее запястье золотую татуировку.

— Ты моя жена? Но как? Когда?

Я потянул ее к себе и не ощутил сопротивления. Лина охотно скользнула ко мне в объятия и снова поцеловала в шею, отчего остатки сна окончательно испарились.

— Пока ты спал, любимый, пока ты спал. А что, не рад?

Я не рад? Да я в восторге! Зарычав, я сдернул с нее рубашку и прильнул к губам, которые так давно меня манили.

— Любимая, проснись, долг зовет.

— Какой еще долг в час ночи?

— Супружеский. Нет, я не понял, ты что, спать собралась в нашу первую брачную ночь?