Любимая проблема генерала искателей

— Но дракончики же уничтожат улики, — напомнил Вырвилап.

— Нам достаточно улик, Рогун. Сейчас главное, чтобы возможные носители не пронесли паразита в гарнизон.

Пока генерал нас инструктировал, войска занимали позиции на плацу для начала парада.

И вот портал ожил: засиял, закручивая вихрь для разрыва пространства, и вскоре на другом конце появилась потрясающе красивая пара — императрица Екатерина и император Гелмор второй. Не знаю как остальные, а мы с Олианой замерли.

На Екатерине был сногсшибательный наряд от неизвестного, но явно талантливого кутюрье! Такой необычный! Даже где-то революционный! Мне страшно захотелось себе точно такой же приталенный пиджак с вырезом, заканчивающимся ниже солнечного сплетения с одной крупной пуговицей в районе талии и узкую-узкую юбку до колен потрясающего алого цвета. И черные лаковые туфли на таком же высоком и тонком каблуке мне тоже захотелось!

Своего мужа — Его Величество — наша национальное достояние попаданка смогла переодеть себе под стать. Никаких расшитых золотом и украшенных камнями (к моему облегчению, потому что за поведение Золотки я до конца спокойной быть не могла) камзола и бархатных панталон. На Гелморе втором шикарно сидела темно-синяя в едва заметную голубую полоску двойка, в вырезе пиджака которой виднелась ослепительно-белая рубашка и галстук цвета костюма императрицы. Восторг! Шик и стиль!

Мы с Олианой дружно присели в реверансах, напрочь забыв, что одеты в военную форму, в которой положено отдавать воинское приветствие, приложив ладонь к сердцу.

Генерал покашлял, и мы тут же выпрямились и исправились. Но императрица сделала вид, что оплошности не заметила, и поспешила сгладить:

— Какие хорошенькие малыши! — заворковала она, переводя умильный взгляд с Золотки на Сапфира. — Можно погладить?

Я притиснула Золотку к себе ближе и зашептала ей в ухо:

— Сокровище моё! Я в тебя верю! Не подведи! Это очень важная тётя! — и громко, с почтительной улыбкой, ответила Екатерине: — Конечно, Ваше Величество. Золотка самая милая драконица на свете.

Пока императрица чесала мою хулиганку между ушками, я, кажется, не дышала. Но, к счастью, всё обошлось, и мы заняли положенные для встречающих позиции в конце красной дорожки.

Из портала вышла мама Олианы под руку с министром образования — арка не уронила ни единого лепестка, когда они под ней прошли. Потом для приветствий потянулись и другие государственные деятели: министры и наместники имперских волостей со своими парами.

Мой отец — мне он показался каким-то изможденным — вышел под руку с графиней Лафур одиннадцатой парой. И, конечно же, арка подала условный сигнал — обсыпала цветочными лепестками. Я опять сжала Золотку подрагивающими руками и прошептала онемевшими губами:

— Спасай, родная. Вся надежда на тебя.

С каждым приближавшим секунду Х шагом отца и графини мое сердце билось сильней, в ушах шумело. А когда я поймала взгляд любимого родителя, не увидела в нем ничего теплого — только ярость и глубокое разочарование в непутевой дочери. Мои глаза заволокло слезами. Ничего, папуля, держись! Скоро мы тебя вылечим!

А на графиню, которая, по протоколу, подходила к правителям со стороны императрицы, а значит и с нашей, я даже не посмотрела — и без этого чувствовала, как в меня летят её враждебные эманации.

Но вот они уже подошли на положенное расстояние и склонились в церемониальном поклоне, а когда выпрямились, мы как по команде шагнули к носителям грибка — Вырвилап и искатели к отцу, а мы с Оли к графине.

— Арка вас отметила для получения награды, — сказал майор моему отцу и просто повесил Аспида ему на карман сюртука — выше гоблин бы не достал.

Но достали Спенсор и Хантер, припечатавшие своих соратников наместнику Радужной волости на грудь.

Ну и мы с подругой медлить не стали. Запустили своих драконят на графиню.

Ой, что началось! Я прикусила кулак, чтобы не взвыть от досады, и на миг прикрыла глаза.

Графиня заверещала, когда Сапфирчик залез к ней в декольте и, ловко выудив оттуда висящий на длинной золотой цепочке кулон, махом его проглотил. А Золотка вцепилась лапками в маленький клатч графини и, вырвав его из ее рук, затрясла, очень доходчиво мне объясняя, что там много-много вкусного грибка. Рядом рычал мой отец, не понимавший, что происходит, и пытался отбиться от трёх драконят. Не знаю, как это всё выглядело со стороны, но мне казалось — ужасно! Сущий кошмар!

К нам уже спешили санитары с носилками во главе с полковником Маком. Я нашла взглядом Ксандора, ожидая, что он наблюдает за развернувшейся вакханалией в крайней степени ярости, но он смеялся! Стоял чуть в стороне и аж трясся от смеха. И император с императрицей тоже смеялись, даже не скрываясь. Я сощурилась и сдвинула брови. Лично я ничего смешного в этой позорной сцене не увидела!

Глава 33

Ксандор

— Равенна, ты не можешь дуться на своего генерала! Это не по уставу! — возмутился я, поймав выходящую из лазарета полунимфу и затянул её за угол для разговора.

Смотр прошел отлично! Император и императрица остались гарнизоном и его порядками довольны. Как можно целых два дня строить из себя оскорблённую в лучших чувствах невинность?

Екатерина вот похвалила меня за то, что я нашел нестандартное решение серьёзной проблемы и сумел операцию по обезвреживанию опасного паразита превратить в представление. Все гости подумали, что мы разыграли перед ними сцену демонстрации быстрого реагирования на экстренные ситуации.

Но я даже сейчас с трудом сумел сдержать улыбку, когда перед глазами встала та комичная сцена, где преисполненные гневом и решимостью графиня Лафур и отец Равенны приближаются к драконам и уже через миг верещат и скачут по красной дорожке, пытаясь стряхнуть с себя пятерых цепких малышей, почуявших вкусняшку. От их напыщенности не осталось и следа!

— Могу и буду, — упрямо пробурчала девушка и выдернула руку из моей хватки.

— Сцена поедания грибка и правда была очень смешная. К тому же смех разрядил ситуацию, и никто из неосведомлённых ничего не понял, — призвал я ее к благоразумию.

— Все смеялись над моим отцом, который, между прочим, был не в себе. А мне было не смешно, поэтому дайте пройти, генерал.

Равенна снова называла меня на «вы» и по имени больше не обращалась. А мне это ужасно не нравилось. И вообще то, что она на меня обижена, нервировало сильнее, чем я мог представить.

— Не дам, пока ты меня не простишь. Тем более я тут подумал и решил выписать тебе постоянный пропуск в гарнизон, а Золотке выделить домик. Как ты и хотела, — заявил я, закрывая ей дорогу.