Любимая проблема генерала искателей

Прекрасно понимал, что веду себя как мальчишка, но поделать ничего не мог. Равенна действовала на меня не хуже, чем свежий приворот только что появившихся на свет драконов.

— Уже не надо. Папа поправился и возьмёт наше содержание на себя. Во всяком случае временно, пока я не окончу академию и не открою свою клинику.

Нет, нет и нет! Такой вариант меня не устраивал категорически.

— Имею право оставить Золотку в гарнизоне, так как она — единственная девочка — уникальное достояние, а ты ко мне враждебно настроена, поэтому доверия тебе нет.

— Значит, вам только для этого нужно мое прощение, генерал? Чтобы не волноваться за судьбу Золотки? — сощурив глаза, прошипела Равенна.

И вот что мне ей сказать? Правду? Что влюбился и не могу больше ни о чем, кроме ее обиды, думать?

— Поэтому. И еще потому, что я хотел взять тебя с собой в аномалию на переговоры с истинными драконами, чтобы они вложили тебе в голову знания языка. Но пока мы в ссоре, я не могу этого сделать, так твой демонстративный игнор может сыграть в опасной зоне злую шутку, — вместо чистосердечного признания зашел я с козырей.

Глаза Равенны тут же распахнулись, губы приоткрылись и выражение лица с демонстративно-холодного сменилось на живое и заинтересованное. Именно такую Равенну я всегда хотел видеть рядом с собой.

Но всё же девушка не могла так просто поступиться своими принципами, внутри неё шла борьба.

— Прощу, если вы принесете моему отцу официальные извинения, — наконец, пришла она к компромиссу с собой.

А я вообще-то и так собирался поговорить с герцогом Ролсом и обозначить свои намерения по поводу его дочери. Чтобы он, когда отпустят из лазарета, не вздумал ей нового жениха искать.

— Хорошо, — согласился я, — вот прямо сейчас схожу и принесу твоему отцу извинения за то, что избавил его от паразита.

— За то, что выставил на посмешище, Ксандор! — уперев кулачки в бока, с вызовом возразила Равенна. — И не сейчас, а после полдника. Отец спит.

— Как скажешь. Тогда сейчас пойдем готовиться к походу в аномалию. Он запланирован на завтра, — обрадовался я, что можно отложить разговор с будущим тестем.

Во-первых, герцог Ролс вызывал во мне смешанные чувства. То, что он хотел выдать Равенну замуж за орка и пробовал говорить со мной на повышенных тонах, когда явился в представительство требовать ее возвращения, оставило неприятный осадок. А еще я подозревал, что всё же будет правильней для начала объясниться с самой Равенной, а уж потом заявлять её отцу, что намерен взять его дочь в жены.

— Золотку брать? — оживилась Равенна. — Где мы будем тренироваться?

— Нет, Золотку не бери, мы с тобой будем готовиться на тренажёре. Сходи переоденься и приходи в штаб. Тебя проводят в подготовительный зал.

— Я быстро! — заверила Равенна и поспешила в казарму.

А я смотрел ей вслед и чуть руки не потирал! Кажется, у меня всё налаживается. А на тренировке в камере, в которой мы с Равенной будем в полумраке и тесноте совсем одни, может, вообще окончательно всё разрешиться.

Глава 34

Равенна

Генерал не понимал, почему я на него обиделась и последние два дня старалась держаться подальше. А я не могла ему объяснить, что его реакция на моего отца… оскорбительна! Ксандор будто не воспринимал моего папу всерьёз, а это значило, что я Ксандору безразлична. Если бы было иначе, он бы с уважением отнёсся к беде отца девушки, с которой хочет серьезных отношений. Да-да, именно о них я успела размечтаться, когда генерал попросил меня называть его по имени. Конечно, мне было до глубины души обидно, что я так сильно ошиблась.

Но если смотреть глобально, то сцена с поеданием дракончиками грибка и правда была смешной. Во всяком случае так сказали и Оли, и Рогун, и сам отец, когда пришел в сознание после третьей дозы лекарства. Вождю орков хватило всего двух инъекций, а папе, к которому паразит основательно прикипел, потребовалось три.

А вот графиня Лафур лечению поддавалась сложно. Она с этим грибком уже практически сроднилась, и полковник Мак затруднялся предсказать результат терапии. Но радовало, что никакой беременности анализы не показали! После того как графиню переодели в больничную рубашку и сняли все украшения, выяснилось, что она использовала артефакт фальшивой беременности. Отец обрадовался, когда об этом узнал.

— Доченька! Какое счастье! У меня как будто гора с плеч упала! — сказал папа, прижав меня к себе. — Я не перестану мучиться чувством вины, что чуть не натворил с тобой, но теперь, когда мы снова остались вдвоём без всяких графинь и наследников, есть надежда, что ты меня когда-нибудь простишь.

— Не вдвоем, а втроем. Не забывай про Золотку, — напомнила я. — А тебя я сразу простила, как только узнала про заражение. Я теперь обижена на тех, кто над нашей бедой потешался.

— Это кто же?

— Ты не помнишь, пап, но когда вы отбивались от драконят, почти все смеялись.

— Ну и что, дочь? Это и правда было, наверное, весело. Будь я в толпе зрителей, а не на месте жертвы, я бы и сам смеялся, — отмахнулся отец.

И вот тогда я и поняла, почему та сцена меня так больно ранила.

Я дала себе обещание больше никогда не мечтать об отношениях с генералом и обходила его стороной. Но Ксандор не сдавался и продолжал искать со мной встреч и требовать объяснений. Только я решила быть твердой, как бы мне ни хотелось развесить уши. Вот отслужу, уеду в столицу и выброшу его из головы!

И у меня даже худо-бедно получалось держать марку, но ровно до тех пор пока не услышала об экспедиции в аномалию для встречи с истинными драконами. Обиду смыло волной благодарности, и я со всех ног понеслась переодеваться. Всё же Ксандор относится ко мне по-особенному! Потому что Оли, которую я видела в лазарете полчаса назад, ничего мне о подготовке на тренажерах и скором походе в аномалию ни слова не сказала! И Рогун, которого я видела утром в ветгородке, тоже об экспедиции не знал…

Стоп!

Я резко притормозила. Это же мне опять придется перед ними оправдываться за то, что к нам с Золоткой особое отношение.

Оставшуюся дорогу до казармы я уже не торопилась. Обдумывала, как быть.

Пока переодевалась и шла обратно, не спеша, меня окончательно одолела навязчивая идея спровоцировать Ксандора на откровенность и признание. Пусть уже честно расскажет о своих чувствах и не пудрит мне мозги! Объяснит, по какой причине меня выделяет.

Вошла в здание штаба и не успела подойти к дежурному, как непонятно откуда выскочил адъютант генерала: