Любить Джейсона Торна

— А меня вообще не хотят прослушивать? — спросил Джейсон, хмуро взглянув на Тома. — Я могу прочесть строки из книги Олив вместо того, чтобы ждать готового сценария.

Том сделал глоток своего напитка и покачал головой.

— Поскольку им известно о твоей заинтересованности, плюс у тебя репутация сильного актера, то прослушивание тебе не требуется. Студия хочет, чтобы в этой роли снимался ты. Тут дело в другом… — Том взглянул на меня, а затем снова перевел взгляд на Джейсона, — нам нужно кое-что обсудить. Иначе все, над чем мы работали, сгорит синим пламенем. Ты еще не видел свой контракт. У студии есть кое-какие ограничения касательно твоей личной жизни.

— Ладно, я понял, — огрызнулся Джейсон. — Оставим в покое мою личную жизнь. У тебя будет возможность высказаться на нашей завтрашней встрече. А сейчас пройдись по контракту Олив, — резкий голос Джейсона заставил меня повернуться и взглянуть на него. Не сказав больше ни слова, он встал и исчез из нашего поля зрения.

Я немного растерялась, и мне пришлось заставить себя сконцентрироваться на Томе, когда он снова заговорил со мной.

Согласно моему контракту, у меня не было права голоса в окончательном утверждении сценария. Если им захочется изменить концовку — а они на это намекнули — у меня не будет права закатить истерику по этому поводу. Поскольку я всего лишь новоиспеченный автор и не имею прочной репутации, Том не видел никакого способа, как заставить их изменить этот пункт контракта. Плата была фиксированной, но изначальная цена на права экранизации составит три процента от первоначального финансирования — естественно, это потолок. На этот счет Том уже договорился, и мне заплатят, когда начнутся съемки.

В конце концов мы решили, что перед подписанием контракта нужно обсудить еще несколько пунктов, и самое главное — где и как будет указано авторство, а именно мое имя и название книги.

Когда мы закончили, Том уехал, и я снова оказалась наедине с Джейсоном.

— Они на самом деле хотят мою книгу, Джейсон, — сказала я, сев на роскошный диван и обхватив колени руками.

— Ты была у них в офисе, малышка, — напомнил он мне, усаживаясь рядом. — Конечно, им нужна твоя книга. А ты сомневалась?

— Да. Думаю, вплоть до этого момента я не воспринимала все всерьез.

— А теперь? Как ты себя чувствуешь?

Опустив подбородок на колени, я посмотрела на Джейсона сквозь пелену на глазах и, с трудом сдерживая улыбку, сказала:

— Ты, вероятно, будешь в шоке, но в данный момент я готова расплакаться в любую секунду.

Я уже чувствовала пощипывание в носу.

Он встал и протянул мне руку.

— Иди сюда, я обниму тебя покрепче. Уж если плакать, то в крепких объятиях — ты этого заслуживаешь.

Можно я упаду в обморок? А еще лучше упаду вместе с ним, чтобы заняться чем-нибудь непристойным?

Улыбаясь сквозь слезы, я подала ему руку, поднялась с дивана, встала на носочки, обвила руки вокруг шеи Джейсона и прижалась к нему. Я так упорно и долго работала над этой книгой. Каждая ее страница хранит кусочек моего сердца. Мои тайны, мечты, слезы. Мне потребовалось много времени, чтобы почувствовать удовлетворение от каждого написанного мной предложения.

И теперь эта самая книга привела меня в объятия Джейсона.

С трудом сглотнув, я слегка отстранилась и заглянула прямо в его теплые карие глаза. В те самые глаза, взгляд которых украдкой старалась поймать, когда доросла до того, чтобы осознать: я безнадежно влюблена в лучшего друга своего брата. Те самые глаза, взгляд которых я робко встречала, когда он сам был еще ребенком. Те самые глаза, которые на протяжении стольких лет я видела на большом экране, мечтая о том, чего у меня никогда не было, и скучая по тому, что только он мог заставить меня почувствовать.

Чувствуя себя счастливее, чем когда-либо в жизни, я улыбнулась.

— Моя история появится на большом экране.

— Так и будет, малышка, — он улыбнулся в ответ, не отводя от меня взгляда своих темно-карих глаз. Завтра я буду с ума сходить из-за того, что он так долго смотрел мне в глаза, но в этот самый момент… я решила не мучить себя сомнениями по поводу каждого непроизвольного взгляда, каждой лишней секунды нашего зрительного контакта.

— Огромное спасибо, Джейсон. Огромное спасибо за все.

— Я ничего не сделал, милая. Это все ты.

— Книга, да, но это… — я указала на копию контракта, который подпишу, если студия согласится внести некоторые изменения. — Я наломала бы дров, если бы мне пришлось разбираться в этом самостоятельно.

— Мы оба знаем, что ты справилась бы со всем, Олив.

Он слегка колебался, но в итоге запечатлел очередной целомудренный поцелуй у меня на лбу, а я закрыла глаза и еще крепче обняла его, уверенная в том, что на этот раз мне будет трудно его отпустить.

ГЛАВА 11

ДЖЕЙСОН

— Ладно, ребята, давайте сделаем все по-быстрому. Как только мы закончим, я сразу же еду прямиком в аэропорт, — сказал я, входя в офис своего агента по рекламе. Элвин шел по пятам, печатая в своем телефоне с нечеловеческой скоростью. Я предполагаю, он проверяет, все ли готово к нашему приезду в Канаду.

— Элвин, — сказала сидящая напротив Тома Меган и поднялась со своего места. — Подожди снаружи и закрой за собой дверь.

Я быстро кивнул ему в знак подтверждения, и он покинул комнату.

— Ладно. Выкладывай. Каковы потери? — я развалился на кожаном диване, закинув руки за голову. Это часть работы — разговоры о моем имидже, беспорядочных связях… та часть, которую я ненавижу всеми фибрами души.

Меган достала из ящика стола какие-то бумаги и села обратно на свое место. У них обоих были одинаково мрачные лица.

— Что? — спросил я, когда они переглянулись, очевидно пытаясь решить, кто должен начать первым.

Несколько секунд спустя Том тяжело вздохнул; любой человек сломался бы под тяжелым взглядом Меган Макдауэлл. Она лучший агент по рекламе, самая суровая из всех, и при этом единственная женщина, к которой Том питает слабость.

— Сегодня утром Меган получила письмо по электронной почте, и оно меняет все.

— Объясни.

— На прошлой неделе ты занимался сексом с Дженнифер Уиднер… в том закоулке, когда тебя застукали папарацци?

Нет смысла отрицать, иначе они не смогут выполнить свою работу, за которую я им плачу. Поэтому говорю правду: