Любить Джейсона Торна

— Да. Хотя они не смогли бы сделать снимки. Но ситуация была на грани, признаю это, — я смотрю на свои часы, — в любом случае вы видели фото с той ночи. Выглядит так, что мы занимались сексом, но им не удалось заснять эти кадры. Ты уже читала мне лекцию по этому поводу, Меган, — я встаю. — Если все это лишь для того, чтобы напомнить мне, как вести себя в Канаде, то в этом нет необходимости.

— Сядь, Джейсон, — приказала Меган резким тоном.

Том потер лоб; должно быть, произошло что-то серьезное, раз он так открыто демонстрирует свое беспокойство. Он работает со мной с самого начала моей карьеры, и стресс для него привычное дело.

— Что происходит?

Она протянула мне лист бумаги. Это была копия письма, отправленного на электронный ящик Меган.

Я прочитал его. А потом еще раз.

— Это шутка? — спросил я, приподняв брови.

— К сожалению, нет, — ответила Меган, — тебя шантажируют.

Я снова взглянул на бумагу в своих руках.

— Два миллиона долларов? — я скомкал листок, выбросил его и пристально посмотрел на Тома. — Если ты разыгрываешь меня, если вы вместе придумали это, чтобы таким образом запугать и наставить на путь истинный, то скажи мне это прямо сейчас, Том. Если я выясню это позже, тебе не поздоровится. Вам обоим.

Том сжал челюсть, и я заметил, как его руки сжались в кулаки.

— Ты думаешь, я поступил бы так с тобой? Помимо всего прочего ты еще умом тронулся?

— Я не идиот, Том. Тот переулок был пуст. Если бы кто-то заснял меня занимающимся сексом с Джеммой или, как там ее зовут…

— Черт возьми, ты даже не помнишь ее имени?

— Я бы заметил, — продолжил я, повышая голос. — Проклятье, папарацци появились из ниоткуда после того, как мы закончили. К тому времени, как они добрались до нас, все выглядело так, будто мы целовались или что-то вроде того.

— Очевидно, кто-то там все-таки был, Джейсон, — возразила Меган, переключая мое внимание с сердитого лица Тома на себя. — Какая нам выгода делать вид, что тебя кто-то шантажирует? Перестань себя вести так, словно не знаешь, как делаются дела в этой индустрии. Был ли это папарацци или случайный незнакомец, просто проходящий мимо, у них есть запись.

— Я никому ничего не заплачу, — сказал я. — Мы даже не знаем, есть ли у них то, о чем они говорят.

— Я ответила на его электронное письмо, попросив доказательство, — возразила Меган. — Надеюсь, мы получим ответ уже сегодня. Ты же прочитал письмо: если решишь не платить, он продаст запись тому, кто заплатит больше. Уверена, у него с радостью кто-нибудь это купит. Мы напишем опровержение, но ты же прекрасно знаешь, стоит этому появиться в сети, и, чтобы мы ни делали, оно навсегда там останется. Твоя карьера будет моментально испорчена. На данный момент мы и так на грани выживания.

— Это что, новая причуда? — заговорил Том. — Трахаться на свежем воздухе, чтобы любой мог насладиться бесплатным шоу?

— Следи за словами, — предупредил я устало, вся эта перепалка начала доставать меня.

Явно не закончив, он встал со своего места и начал расхаживать по просторному кабинету.

— Это пятый инцидент за этот год, — сказал он, сжав пальцами переносицу. — Только за этот год, Джейсон. Предыдущие нам удалось замять, но, если существует видео, а ты откажешься его выкупить, оно появится в таблоидах или на новостном канале, и мы ничего, абсолютно ничего не сможем сделать, чтобы спустить это дело на тормозах. Ты понимаешь, о чем я тебе толкую?

Остановившись рядом со мной, он продолжил свою тираду:

— Ты хоть понимаешь, что потерял два проекта? Два очень важных проекта с очень известными людьми, и ты потерял их из-за постоянного негатива в прессе. Они не говорят о фильмах, в которых ты снимаешься. А теперь еще и это? Ты не безмозглая звезда реалити-шоу, Джейсон. Прекрати себя так вести. Если бы тебе было сорок, я бы сказал, что ты переживаешь кризис среднего возраста, но у тебя нет оправданий по поводу твоего недавнего поведения. Никаких, — он ждал ответа, но я молчал. — Как думаешь, что произойдет? Все руководители студии будут не довольны тобой. А что будет с пресс-конференциями, в которых, ты, как предполагалось, должен принять участие? А тур по Европе в честь фильма «Свидетель»? Тебя вышвырнут. Они не захотят, чтобы ты был в центре внимания, хотя по замыслу ты должен продвигать их гребаный фильм. Ты появишься лишь на премьере в Лондоне. Ты загубишь всю свою карьеру.

Я ничего не сказал. В какой-то мере он был прав. Конечно, я знал это. Я в буквальном смысле слова трахаю свою карьеру, и у меня нет убедительных на то объяснений. Для меня не было травмой то, что мать покончила с собой, или что отец умер от сердечного приступа, трахая элитную проститутку. Они не могли так повлиять на мою жизнь. Эти люди были моими биологическими родителями, но не более.

— Я понимаю это, и ты прав. Поэтому даю тебе слово, что успокоюсь.

— Успокоишься? — рассмеялся он. — Ты, видимо, не улавливаешь суть дела, мой друг. Фильм твоей малышки Олив? Тот, частью которого ты с таким удивительным рвением хочешь стать? Забудь о нем. Как только это видео станет достоянием публики, студия откажется от твоей кандидатуры. Я уже говорил тебе, что у них есть ограничения. Они даже не хотят, чтобы у тебя были отношения на время съемок и рекламы фильма. Как, по-твоему, они отреагируют на выложенное в сеть видео? Прямо накануне объявления о твоем участии в экранизации?

Я выпрямился.

— Ты сам мне сказал, что им больше никто не нужен. Они хотят только меня на роль Айзека.

— Да, Джейсон, — он кивнул и издал саркастический смешок. — Именно это я тебе и сказал. Удивлен, что ты вообще меня слушал.

Он перестал улыбаться и одарил меня тяжелым взглядом, ожидая чего-то.

Смысл того, что он пытался донести, наконец-то дошел до меня, и я вскочил с места.

— Она подписала контракт, черт побери! Они не могут отказаться от него только потому, что я облажался. Это не имеет никакого отношения к книге Олив.

— Ты прав, не имеет. Но какое им дело? То, что Олив подписала контракт, еще ничего не значит. Это всего лишь права на экранизацию. Ты знаешь, как все это работает; пройдет некоторое время, и права вернутся к ней.

Краем глаза я заметил, как Меган пересела за свой компьютер.

— Они обратились к Олив Тейлор лишь потому, что я пообещал им привлечь к съемкам тебя. Ты прочитал книгу. Я знаю, ты прочитал эту книгу. Задумайся на секунду. Ее словно писали для тебя. Зачем им хотеть заполучить кого-то другого, если ты идеальный кандидат?

Обернувшись, я снова взглянул на него.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Иногда ты бываешь таким тупым, — со стоном сказал он и направился ко мне так, будто подходил к опасному животному. — Ты сказал, что вы с Олив были друзьями детства, так?

Я быстро кивнул.

— Я практически вырос в одном доме с ней. Ее брат был моим лучшим другом.

— Ага, и я предполагаю, что ты и есть прототип Айзека.

— Нет.

— Почему, черт побери, нет?

— Я не употребляю наркотики и никогда не делал этого. Ты же знаешь. А Женевьева — подруга Айзека. Они никогда не жили в одном доме. Олив была… — несмотря на то, что она была моим другом, я не смог произнести этого, — Олив была сестрой моего друга. Это совсем другое.

Том закатил глаза.

— Ну и что? Она писатель, и использует свое воображение. Та версия тебя употребляет наркотики. Эта версия тебя трахает все, что движется. На публике. Та версия тебя — ее друг. Эта версия тебя — друг ее брата. Это то же самое, черт возьми! Фильм не о наркотиках. Он об Айзеке и Женевьеве. Возможно, она хотела написать историю со счастливым концом для мальчика, в которого была влюблена еще ребенком. Откуда, черт возьми, мне знать? — тяжело вздохнув, он понизил голос. — Я лишь говорю, что руководители студии хотели на эту роль тебя, поскольку ты идеально для нее подходишь: проблемный ребенок Голливуда, наконец-то влюбляющийся на большом экране. Айзек — это сильная характерная роль; для тебя все изменилось бы. Открылись бы новые возможности. Я хотел, чтобы ты участвовал в этом проекте, потому что, если все получится, это поможет поднять твой имидж в глазах общественности. Ты можешь воспринимать эту роль просто как очередной фильм, но зрители увидели бы больше. В конце фильма они покидали бы кинотеатры, задумавшись обо всех тех душевных страданиях, которые ты пережил. Наконец-то они увидели бы тебя с другой стороны. Они увидели бы человека, способного любить.