Люболь. Книги 1-4

– Я любил секс, а не женщин в то время. Это была разрядка для меня. После напряжения перед победой я расслабился в баре. А она на меня ьуквально налетела. Как пуля. Она была не только чемпионкой по стрельбе, но и одевалась как-то…металлически, что ли, опасно. В постели она меня выжала: терзала, рычала. Царапала. Я тогда решил, что это не мое. Но она с того момента меня просто преследовала, буквально насиловала на людях. А потом сказала, что беременна. Но соврала и заберемнела, когда я на ней быстро, без свадьбы женился. Чтобы иметь возможность помогать сыну, когда разойдемся с этой секс-вампиршей. Вот и вся история любви вкратце. Если честно, я ее боялся. Она была одержима сексом, мстительна, бесстыдна.

Соня вошла в ворота молча. Ее лицо было сосредоточенное и отстраненное. Она входила в образ. Кто-то ее спросил что-то, но она отмела рукой попытку заговорить. Войдя в дом, побежала наверх – кабинет в башне. Но там был стол, но не было ни бумаги, не авторучки. Она включила компьютер и быстро настрочила в нем:

Не отразима ты была, как пуля Опасна и убийственно красива. Вся гладкая, и платье облегало. Оно к тому ж металлом отливало. И тело было жестким, импульсивным Ты на меня напала и… попала! Ты поразила цель свою мгновенно Ты ранила, губила и терзала. И ты взрывалась и меня взрывала Я думал, хочешь ты меня убить. Но просто ты умела только так любить: С животной простой и силой. И… убежал я с простыней сраженья, но ты настигла и добилась пораженья. Не моего, а только своего. В моем ведь в сердце не осталось ничего.

Откинувшись на офисный крутящийся стул, Соня сделал на нем полный оборот, радуясь, что Нечто вышло из нее…

Она от имени своего мужа раскаялась в прежней любви. И вдруг в мелькание моря за окном мелькнула молния.

Это Ангел Сони выразил жестом своих энергетических крыльев свое недовольство.

– Ты не можешь думать, что знаешь все, – сердито шикнул он на ухо подопечной. – Ангел Жизель рассказывал нам, что женщина любила его. Просто думала, что бесконечный секс – это именно то, что нужно мужчинам. И изменяла, чтобы вызвать ревность.

Соня задумалась и переписала последние строчки на новые.

И моего, и своего.

У секса и любви так мало общего.

В таком виде она и распечатала стихи в двух экземплярах. И один из них перевела на английский. И распечатала снова.

Она спустилась в гостиную, где под турецкую музыку из телевизора Клод помогал делать зарядку Фрэдику.

Влад краем глаза смотрел на них, но внимательно слушал Мишу, который рассказывал ему о действие нервных окончаний, о том, как определить место на теле, где еще есть импульсы от них, а где рецепторы отмерли.

Но тут Соня сунула Владу в руки листок с русским текстом, подняла Фрэда на руки, отдала листок с английским текстом Клоду. И жестом отправила мужчин писать музыку – плавным балетным движением указав на ноутбук, подключенный к более мощным колонкам. Стоял он на длинном красивом столе со множеством стульев перед окном – дверью на балкон.

– Не забудь про новую запись вздохов для переплавки в ноты, – вслед мужу напомнила она. А потом с Фрэдом на руках вернулась от двери в сад, и, чмокнув мужа, отдала ему свой телефон:

Я тоже кое

что записала ночью, когда ты меня разбудил своей идеей про использование звуков любви и вживую.

Клод обрадовался этой мимолетной ласке. Он неправильно понял ее сосредоточенность, приняв ее за холодность. Он рассказал жене о своем знакомстве с Жиз, их первом сексе. Боялся, что ей это было неприятно. И теперь у него на душе полегчало – значит, она не злится. Зная характер своей Софии, он боялся ее взрывоопасности. А она молчала потому, что опасалась спугнуть мысль, потерять нить. Как же хорошо, когда эмоции трансформируются в творчество, а не в выяснение отношений! Громоотвод своего рода – стихо – отвод!

Уходя искать место для завтрашнего пикника, Соня поманила за собой в сад и Мишу.

Фрэд перебегал от дерева к дереву, невзирая на бурьян, разросшийся под ними. Работы на участке предстояло немало. И Соня решила прополоть хотя бы полянку на солнцепеке рядом со скалой сбоку от дома. Вид оттуда открывался прекрасный, были и ровные места. И она принялась выдирать полынь. Миша молча присоединился к ней, с радостью вдыхая запах прелой листвы и яростно свежие запахи моря и молодой зелени. Как это бывает только весной, от травы вверх поднимался струящийся воздух. Голова сильно закружилась у Софьи.

– Хватит ту места для гриля, – поинтересовалась Соня у Михи, разогнувшись и прислонившись к громадному дубу, который ограничивал поляну со стороны участка.

– Маловато. И мебель сюда тащить будет трудно.

– Я уже подумала об этом: подстелем скатерть на землю, а сядем на большие куски пенопласта. Пикник, так пикник!

– Ты именинница – твое слово – закон, – Миша шутливо сложил руки ладонями друг к другу, имитируя старика Хаттабыча.

– Тогда повелеваю тебе, о вездесущий, купить мясо и замариновать его в смеси гранатового и лимонного сока на шашлыки. Вряд ли здесь именно это блюдо легко заказать в ресторанах. Здесь, в основном, доннер готовят. А я ему почему-то не доверяю.

– Гриль тоже купить или Махмуд принесет?

– Вот у него и спроси, где купить шашлычницу. И если что – пусть одолжит. Они с женой оба приглашены завтра к нам на обед. На вечер у меня другие планы.

– Ах да, у вас же медовый месяц, подкрепленный контрактом на эро-рэп, – съязвил Миша.

– У нас медовый контракт. И брачный, и музыкальный.

– Я возьму джип.

– Деньги за все Клод тебе потом вернет. Пусть пока они изучают дальше с Владом программу по переведению звуков в ноты.

Глава семнадцатая

Миша уехал исполнять подготовительную работу к пикнику. Соня продолжила полоть траву. Перчатки она, конечно, заранее не купила. Поэтому сходила в дом и надела на ладони полиэтиленовый пакет, когда зазвонил ее телефон.

Это был Георгий.

– В Москве после Турции особенно сильно чувствуется бесцветность и озноб зимы. У вас-то там – благодать. – в голосе его прозвучала ностальгия, – Я звоню сказать, что нотариус уже оформил твое наследство от свекрови. Оно нужно нам для обследования ее компьютера и остальных вещей. Но и квартира с еще не распакованной мебелью тоже лишней не будет – при вашем-то числе гостей. Так что считай это подарком от нас с Илларионом.

Соня невольно замялась. Может ли она теперь решать что-то одна, без Клода, особенно когда решение невыгодно семье.

– Скажи Джему – так зовут нотариуса, пусть он от моего имени оформит дарственную на Влада. Ты же понимаешь, не могу я поселиться в квартире Тамары, да еще поблизости от места ее убийства. А Влад в курсе дел с компьютером итак. Кроме того, я бы хотела, чтобы он организовал компании по тиражированию дисков. И мы заключим с ней эксклюзивный договор о распространи нашей музыки на любых носителях, на взаимовыгодных условиях.