Люболь. Книги 1-4
Шрифт:
– И наощупь тоже, – пошутил Миша, – нельзя все время обороняться. Сдайтесь кому-нибудь уже.
Женщина перевернулась на спину, прямо посмотрела Мише в глаза.
– Я хочу сдаться вам. Сегодня в шесть жду к себе домой на ужин. – Она соскочила со стола и написала адрес на клочке бумаги.
– Ночью я нянчу близнецов Клода. Не смогу пробыть в гостях больше двух часов, – не кокетничая, ответил Михаил.
– Мне очень нужны эти два часа, – искренне сказала Сирена.
– И мне. Главное, чтобы красавица с таким именем не заманила меня на рифы.
– Я не мореходная сирена, а противопожарная, – усмехнулась Сирена, одеваясь. Видно, шутка эта у нее была дежурной.
И от предчувствия глаза Миши будто подтаяли, как и глаза молодой женщины.
Она нехотя ушла.
Клод, когда женщины отправлялись в массажный кабинет по очереди, про себя гадал, какая из них понравится Мише. И какой понравился он. И когда вышла Сирена, сияя глазами и с лицом, которое перестало быть маской, он понял, что Софья в своей книге права. И у Миши жена будет иностранкой. Нью-иностранкой. Лишь бы и она не заставила его уйти с работы нянем. Ведь тогда придется нанять чужого человека, а это было бы трагично для близнецов. Для младенцев, оказывается, главное, чтобы до восьми месяцев лица не менялись. А им еще только семь. Впрочем, скоро приедет Настенька (Клод так и назвал ее на русский манер про себя). Но беременной негоже не спать ночами. Так что она не станет «основной» няней. Ни за что. Но возиться с крохами будет. Ведь ее мать «дезертировала» с работы. И теперь на ее месте в памяти малышей будет провал. Впрочем, маленькой Сонечке ее лицо более знакомо, чем Лилино.
Как причудливо сплетаются судьбы в некую картину. Сюжет ее известен только Творцу. А каждый отдельный мазок и штрихпросто должны лечь в том направлении, куда надо, а не шмякнуться, куда вздумается.
Ангел его в сомнении даже закачал головой, решая, отправить по интуифону за такую философию «плюс» или «минус» подопечному.
Решил, что лучше послать «плюс». Одно уже стремление разобраться в воле Божьей похвально. Желание участвовать в построении на Земле Царства Божия. Многие люди, даже каждый день повторяя «Отче наш», не понимают, что самое главное во всей молитве – это «Да придет царствие твое, да будет воля Твоя на Земле, яко на Небеси». Это сразу решило бы все проблемы.
Но что делать – пока тут место ссылки недоучившегося Ангела и, благодаря ему, бракованных экземпляров исходного генофонда, программы душ которого теперь посылаются издалека и искажаются при трансляции перекрывающими доступ к новому телу планетами…
Ангел же Лилии слал «наверх» один минус за другим. На его подзащитную напал «демон мотовства». Она словно взялась разорить будущего мужа.
Двенадцать дней прошли в нескончаемых хлопотах по подготовке к свадьбе Лилии и Стефана. Лиля решительно отказалась от белого платья и прочих атрибутов. Но все же ей хотелось выглядеть прекрасно. И она совершила марш-бросок по Сиднею, просто заезжая во все магазины в центре. В отличие от героинь фильма «Красотка» она не испытала никакого дискомфорта от общения с продавцами дорогих бутиков, хоть ее английский и был самым примитивным. Но легенды о «даме, помешанной на брендах» и скупающей ворохи платьев, белья, обуви передавались от одной гламурной двери к другой по воздуху. Но Стефана радовало, что будущая жена шопоголичка, а не алкоголичка. И то, что в ответ на то, что он не мешает ей предаваться ее страсти, она не мешает ему получать удовлетворение в сексе всеми мыслимыми способами. До стегания плетками они не дошли. Да им и не нужно было для возбуждения и воспламенения чего-то искусственного. Проснется на рассвете Лилия. Выйдет в сад послушать щебет птиц. И тут же ее охватывает такая радость жизни, что она будит Стефана минетом. И пошло-поехало.
По телефону Лиля рассказала дочери о том, как бурно развивается их роман с будущим мужем. И та в шутку посоветовала им записывать на диктофон звуки секса. Георгий вознамерился шире развернуться в области эротической музыки. Но, поскольку писать стихи к синтезированной и обработанной теперь уже им самим музыке некому, он обратился к сексопатологу. И тот разработал текст внушения желания.
Его вкрадчивым шепотом должны время от времени произносить разные мужские и женские голоса. Голоса эти были Таисьи и ее мужа Стаса. Тех, кто играл в фильме Жизель и Клода. Правда, тут Тае надо было играть, скорее, Софью, ей подражать.– Мы все равно не сможем высылать записи по компьютеру – не умеем. Не просить же об этом Клода или тем более Мишу.
– Меня можете попросить. Янемало выслушала записей первой брачной ночи, – с иронией заметила Настя.
– Но это не то же самое, что слушать, как развлекается твоя мать. Это ведь будет как раз сбывшимся проклятием, используемым в мате: про «твою мать».
– Ну, там речь шла об изнасиловании матери иноземными захватчиками.
– И Стефан для тебя – иноземец, – резонно возразила мать дочери. – Ты же будешь ревновать вместо папочки твоего.
– Ну, он с Татьяной изменил тебе раньше. К тому же, на том свете всеобщая любовь.
– Но не всеобщий секс.
– Не знаю – не была, – рассмеялась Ася и отключила аппарат. У нее тоже было полно дел. Она «выхаживала визу», как обозначил этот процесс Георгий. И он ей не помогал. Не то связей не было, не то всерьез воспринял то, что в книге Соньки написано про то, что его жена переспит с двумя его друзьями. Якобы. И в груди его саднило.
Он почти не спал ночами. И даже стал снова курить, хотя давно бросил. Это потому, что теперь он с женой в одной спальне не спал. Да пошла она – принцесса на горошине. Гия очень хотел в чем-то обвинить жену. Хотя на расстоянии стольких тысяч километров от Сиднея у нее пока было стопроцентное алиби. Но и у него ведь тоже – Лиана по-прежнему «обвивала» шейхов. И жена теперь не дает. Не насиловать же ее? Или?
И он отворил дверь в спальню Насти. Та сидела за компьютером и переводила с английского на русский текст книги Софьи.
– Можно я почитаю у тебя через плечо, что там Соня еще написала, с кем ты мне изменишь. – В голосе его прозвучало уничижение. Мол, знаю, чтоты можешь меня выгнать, я это заслужил.
Сердце Аси дрогнуло. Она обернулась к Георгию и одной рукой притянула его за рукав поближе к себе. Встала сама и уступила ему место.
– Хочу тебе сказать, любимый, что я не собираюсь исполнять веления гороскопа. Тем более что Соня и впрямь в этом деле была дилетанткой. А не профи.
Гия постоял возле жены прежде чем сел к компьютеру.
– Соня рассказывала, что изучала астрологию и психологию целыми днями. Ведь больше ей ничего не дозволялось, даже из дома без сопровождения выходить. Сама составлять гороскопы она не умела. В Интернете бесплатно их тоже не делают, а Павел ей денег не давал вообще – чтобы не сбежала в другой город, где могла заявить на него. Ведь он при ней убил компаньона и на нее покушался. А ее очень интересовало, было ли ей предписано судьбой попасть в эту передрягу или она виновата сама.
– И что в ее гороскопе?
– Сама виновата. Должна была выйти замуж за друга детства и умереть при родах близнецов. Кстати, на три года раньше, чем это случилось на самом деле.
Значит, гороскоп – не приговор, а одна из версий развития событий. И мне удастся устоять перед мощью Миши и очарованием Клода и остаться тебе верной.
Гия не показал виду, как его обрадовали ее слова.
– Но почему ты не хочешь мне отомстить?!
– Чтобы ты потом мстил Мише и Клоду?
Георгий тяжело задумался, тупо глядя на экран ноутбука Насти. Возразить ему было нечего. Он считал себя человеком справедливым, сдержанным. А оказался нелогичным, страстным, прижимистым.
– А ты читала уже в книге Сони, что я – жадный? И могу у жены все отобрать. – Гия смотрел на Асю исподлобья, снизу вверх.
– Пока еще это не перевела. А ты уже забрал студию. Так что, возможно, дальше об этом будет написано. – Настя не стала лукавить. Ей не понравилось, что ее отстранили от любимого дела, даже не посоветовавшись.
– Ну, когда ребенку будет три года, ты вернешься к работе. И что касается слова «забрал», то, даже если б и захотел, у тебя теперь есть заступник. Ларирешил все свое имущество завещать нашему с тобой ребенку. Он уверен, что будет мальчик.