Любовь Черного

В его глазах страх. От него самого несет страхом.

Уебок узнает меня. Быстро понимает, что перешел черту. Чужое тронул. Но кажется, дебил еще пытается торговаться. Цепляется за жизнь, которой у него уже нет.

– Шейх… договор… нельзя нарушать.

Обрывки фраз доносятся до меня.

Да. Есть договоренность про нейтралитет. Каждый действует на своей территории. Но только ничто и никто меня сейчас не остановит. Даже сам дьявол.

Снимаю свою куртку, набрасываю девчонке на плечи. Взгляда не свожу с мрази, которая так и продолжает бормотать.

– Черный, послушай, я же не…

Просто ступаю вперед. Не о чем тут говорить.

Раскатать. Размазать. Молча.

Эту гниду надо уничтожить.

Он умудряется рассечь мне бок. Ловко ножом орудует. Но этого его не спасет. Потому что уже в следующую секунду слышится хруст костей. Выбиваю нож, ломаю ему руку. Врезаю под дых. Сбиваю с ног.

Удар. Еще.

Вокруг красная пелена.

Планка падает.

Стоп. Нельзя.

Сам не знаю, как заставляю себя притормозить. Уебок еще жив. Глухо хрипит. А я перевожу взгляд в сторону, вижу, как девчонка, обнимает себя руками, сжимается в комок. Ее колотит.

Ловлю перепуганный взгляд.

Все. Хватит. Она такое видеть не должна.

Вырубаю паскуду и поднимаюсь. Подхожу к ней. Осматриваю еще раз, теперь внимательнее.

– Тая, – накрываю ее плечи ладонями, чувствую, как сильно она дрожит, и от этого внутри полосует похлеще, чем ножом. – Все закончилось.

Она молчит. Просто смотрит на меня. Нервно губу закусывает. Смазанно кивает. Вроде меньше подрагивает.

Но видно, как напряжена.

Блядь, а если бы… я опоздал?

Если бы наблюдение снял?

Сука, пиздец.

– Я тебя забираю, – говорю и на руки ее подхватываю. – Дома у меня переночуешь. В отдельной комнате. А потом решим, как дальше.

– Хорошо, – роняет глухо.

И прижимается ко мне. Голову на груди прячет. Меньше дрожит. Немного успокаивается. Затихает.

Смотрю на темную макушку.

А к Резнику она также прижималась, когда он ее от меня вытянул?

Направляюсь к выходу.

Девчонка вдруг вскрикивает, и я оборачиваюсь. Успеваю вовремя перехватить нож. Лезвие ладонью накрываю. Боль вгрызается в мою руку. Но я только крепче сжимаю, усиливаю захват.

Один из уебков успел забрать нож, который я выбил. Бросился в атаку. Причем не в меня метил. В девчонку. Падаль.

Вырываю у него оружие. Вырубаю так, чтобы уже не поднялся.

Девчонку опять трясет.

– Тише, – говорю. – Все хорошо.

– Нет, – головой мотает. – Твоя рука…

И к ладони моей тянется.

– Нормально, – отмахиваюсь. – Царапина.

– Нет, я же вижу…

– Забей.

Выношу ее из магазина, усаживаю в машину. Пристегиваю.

– Подожди, я сейчас вернусь.

Закрываю дверцу. Надо еще с Мироном пообщаться. Согласовать пару вопросов. А друг еще в пути.

Тут подходит один из моих людей.

– Босс, тут такое дело… – мнется.

– Говори.

– Они уже приходили раньше.

– Что, блять?

– Просто тогда с адвокатом, и я решил, не нужно докладывать. Официальный визит. Ничего важного. А вот сегодня, когда начали опускать роллеты…

Хватаю его за глотку, вбиваю в тачку.

– Твое дело докладывать. Про каждый, сука, шаг. А я уже буду решать, что важно, а что нет.

Перевожу взгляд.

Блять. Девчонка через стекло смотрит.

– Свободен, – отпускаю придурка.

Потом с ним поговорю. Как надо. Еще успею.

Значит, люди Шейха тут круги давно наворачивают. Еще и адвокат какой-то нарисовался. Ну охуеть.

Мирон подъезжает.

– Нужно убрать, – говорю ему. – Мусор за город вывезти. Но не трогать. Я сам займусь. Лично. Через пару часов. И еще нужно понять, какого хера Шейх сюда отправил своих людей.

– Сделаем, – отвечает друг. – Но насчет мусора я бы и сам мог разобраться.

Он смотрит на мою руку.

Блядь, кровь хлещет. А я до сих пор на таком адреналине, что боли не чувствую. Так, слегка, фоном отдает.

– Я же сказал, – скалюсь. – Лично займусь.

– Ладно.

– Тут надо дверь новую поставить, – на магазин киваю. – И вообще, красиво все сделать. Как было.

– Сделаем.

Мы прощаемся, и я усаживаюсь за руль.

– Тебе нужно руку перевязать, – говорит девчонка.

Вижу, она уже успела оторвать широкий лоскут от своей блузы.

– Давай, я все сделаю, – прибавляет.

Протягиваю руку. Когда поворачиваюсь, боль резко простреливает бок. Кривлюсь, крепче сцепив зубы.

– Что такое? – тут же спрашивает девчонка.

– Ничего.

Забыл про порез на боку.

А ей точно об этом знать не стоит. Футболка темная. Не заметит. Сейчас ей не видно.

Чувствую, там подлатать надо.

Девчонка хмурится. Больше ничего не говорит. Руку мою перевязывает. Ловко, умело, со знанием дела. Но плевать на повязку. Когда ее пальцы дотрагиваются до моих, вообще перестаю боль замечать. Наблюдаю за ней, оторваться нельзя.