Любовь для начинающих пользователей
Шрифт:
И улыбается.
Симба осклабилась, глядя на фотку, потом подумала и запустила «Фотошоп».
Работа сегодня пошла насмарку, но можно поразвлекаться.
А потом — лечь спать.
Симба открыла файл с фоткой и стала пририсовывать себе зубы.
Большие вампирские клыки и острые передние резцы.
И чтобы с клыков капала кровь — красные волосы и алая кровь в уголках рта.
Полчаса возни, зато какое удовольствие, ощущение, что эти клыки — всамделишные.
Симба даже встала из-за компьютера и подошла к зеркалу.
Клыков нет,
И скоро вырастут, и будут такие, как на фотографии.
Большие вампирские клыки и острые передние резцы.
Бедный мальчик, что с ним станет, когда он это увидит!
Или он уже — далеко не мальчик?
Впрочем, это Симбе было всё равно.
Все они — козлы, если не сказать хуже.
Симба их ненавидит, Симба желает только одного: чтобы они все сдохли!
И никогда к ней не приставали!
У неё есть компьютер, в котором временами оживают призраки, и этого ей достаточно.
Ей хватит того, что было.
Внезапно Симба схватила дротик и резко метнула в харю.
Дротик воткнулся рядом с предыдущим — всё в тот же мерзкий, далеко высунутый язык.
Два дротика покачивались рядышком, и Симба заплакала.
Ей было жалко харю, но ей хотелось её уничтожить.
Исколоть дротиками, натравить на неё всех мыслимых призраков.
Наслать бабочек-мутантов.
Она представила, как огромные их стаи поднимаются над горой и летят в сторону города.
Как небо темнеет и как они начинают биться в её окна.
А потом влетают в квартиру, и становится невозможно передвигаться — вместо воздуха месиво из волосатых крыльев.
Симба вытерла слёзы и быстро дорисовала клыки.
Потом прикрепила файл и отправила, так ничего и не написав.
Он просил фотографию — он её получит.
И пусть ему снятся кошмары!
Часы в правом нижнем углу монитора показывали второй час ночи, точнее — 01.23.
Двадцать три минуты второго.
Симба с окровавленными клыками неслась где-то в недрах сети.
Настоящая Симба без пририсованных клыков встала из-за компьютера и пошла в ванную: чистить зубы.
Если он и ответит ещё сегодня, она прочитает это лишь завтра.
Почистить зубы и лечь спать.
Сказать всем «спокойной ночи»: харе, компьютеру, горе за окном.
И даже среднему пальцу — ему тоже надо хорошенечко выспаться!
Симба открыла дверь в спальню и пошла к кровати.
Но в компьютере что-то в очередной раз блямкнуло.
Опять почта, опять кому-то не спится.
mailto: simba@simba.inf
В письме не было ничего, кроме ссылки.
www.compghost.net
Три даблью. Точка. Компьютерный призрак. Точка. Сеть.
Часы в правом нижнем углу монитора показывали ровно один час тридцать минут.
Симба скопировала ссылку и запустила броузер.
За окном скоро начнет светать, но выспаться она успеет — племянник приедет только к вечеру, да и вообще: завтра — суббота.
Три даблью. Точка. Компьютерный призрак. Точка. Сеть.
www.compghost.net
В
субботу можно подремать подольше, а потом, высунув мордочку из-под одеяла, прикинуть, на каком ты свете.Главное — спать без снов и проснуться без крика.
Доползти до душа, затем — до холодильника.
Допить оставшийся сок и подумать, что приготовить на завтрак.
Скорее всего это будет яичница.
Страница загрузилась быстро, она была скромная — просто неяркий фиолетовый тон.
Без надписей, без фреймов, без каких-либо иных наворотов.
Вот только чем пристальней Симба всматривалась в страницу, тем более странной она ей казалась.
Страница мерцала неярким светом, и это мерцание становилось все интенсивнее и интенсивнее.
А потом в глубине появились буквы, вначале совсем маленькие, будто какие-то случайные точечки.
Вот только эти точечки росли, и — наконец — Симба смогла прочитать:
«Тебя зовут Симба?»
— Да, — послушно произнесла Симба.
«Входи!» — пригласила следующая надпись.
Симба помедлила, а потом решительно нажала на Enter.
Те, кто прилетает во сне
Я ненавижу спать. Даже в те времена, когда мать заходила ко мне в комнату, чтобы подоткнуть одеяло и поцеловать на ночь, я только прикидывался, что сплю, а на самом деле просто лежал, крепко стиснув зубы и плотно зажмурив глаза, стараясь дышать так, как дышат люди во сне.
То есть намеренно громко, пыхтя, как игрушечный детский паровозик.
Уже тогда мне казалось, что во сне я более чем беззащитен; сон был особым местом, куда я вынужденно уходил каждую ночь: не в поле, не в холмы, — отчего-то этим местом был лес, а ещё в нем текла река, вот только река эта была вовсе не похожа на спокойнуюречку, текущую неподалеку от города, куда отец брал меня с собой на рыбалку.
Это была река с тёмной, глубокой, стремительной водой, и чем ближе я подходил к ней, тем круче становился берег, и вот я уже катился вниз, сначала пытаясь хоть как-то удержаться, но в конце концов кубарем летя в бурную холодную воду, которая накрывала меня с головой, и я просыпался…
Тогда Симба ещё жила с нами; я хорошо помню это потому, что именно она первой догадалась: со мною происходит что-то не то — у меня под глазами появились круги, я стал бледным и каким-то дёрганым.
— С ним что-то не то, — однажды зимним утром сказала матушке Симба, — ты посмотри, как он выглядит!
— Нормально, — ответила матушка, — вот только побледнел, что ли…
— И под глазами, — сказала Симба, — смотри, какие круги…
— Миша, — спросила мама, — что с тобой?
И я заплакал.
Заплакал, убежал в свою комнату, рухнул на постель, уткнулся лицом в подушку.
Мальчики не плачут — так говорит отец.
Значит, у этих мальчиков другие сны.
В них нет страшной реки, в которую я падаю почти каждую ночь, и вода накрывает меня с головой, и я чувствую, что уже не могу дышать…