Любовь и честь

– Мы говорим не только о повреждениях физических, хотя, видит Бог, Кэм должна быть на больничном.

– Коммандер плохо себя чувствует? – искренне забеспокоилась Старк.

– Она не признается, но дело в том, что она получила травму. Вы все потеряли коллегу, и у вас два серьезно пострадавших агента. Такое могло случиться с любым из вас. Это тоже причиняет боль.

– Это часть нашей работы, мисс Пауэлл, – помрачнев, сказала Старк. Казалось, она вдруг стала на несколько лет старше.

– Да, – подавленно и с сочувствием в голосе ответила Блэр. – Полагаю, это так.

Неожиданно Блэр сжала предплечье Старк, затем вернула руку на перила.

– Едва ли Савард отличается от других агентов, но, надеюсь, ей хватит рассудительности не брать на себя больших физических нагрузок, пока она не окрепнет окончательно.

– Единственная хорошая новость состоит в том, что в период реабилитации она будет жить в Нью-Йорке со своей сестрой, – с вернувшимся энтузиазмом в голосе объяснила Старк. – Даже если она получит новое назначение, скорее всего, ей предоставят работу в местном филиале, хотя бы пока она не поправится.

– Выходит, она будет неподалеку.

– Да.

Блэр не могла не заметить волнение в голосе агента, и у нее не получилось избавиться от чувства зависти. Ведь Рене Савард и Паула Старк могли, не скрываясь, познавать друг друга и делать это с радостным предвкушением, присущим влюбленным парам. Именно этого никогда не было у нее.

Она любила – беззаветно, мучительно, отчаянно – но радость любви омрачалась печалью, а иногда и гневом. Сейчас, в три часа утра, она покинула объятия любимой женщины лишь потому, что не могла позволить себе такую роскошь, как проснуться вместе с ней, пусть даже в одном из самых безопасных мест в мире.

Глава 13

На следующее утро в 7:30 Кэмерон зашла на кухню и устремилась к кофейнику. Налив кофе, она вышла на террасу с задней стороны дома, чтобы насладиться солнечной погодой и красотой удивительно ясного неба. Утренний туман обычно висел над Сан-Франциско даже летом.

Она обернулась на звук открывающейся двери.

– Доброе утро, – улыбнулась Кэмерон. Она прислонилась плечом к дверному проему и сделала глоток кофе, любуясь лицом возлюбленной в лучах солнечного света.

– Доброе утро, – тихо ответила Блэр, облокотившись о перила.

– Не возражаешь против компании?

– Против твоей, нет. – Ответила Блэр с улыбкой.

Кэмерон подошла к Блэр и быстро посмотрела на окруженный кустарником дом, расположенный на этой же улице.

– Где-то здесь находится Фелиция, – заметила Блэр. – Сейчас ее смена.

Кэмерон кивнула, продолжая внимательно изучать окрестности. Увидев слабую тень своего агента, она повернулась к стоящей рядом женщине.

– Как ты?

– Лучше, чем вчера утром, – хриплым голосом ответила Блэр. – Я удовлетворена… в данный момент.

– Прости, – со смехом ответила Кэмерон. – Я заснула как убитая.

– Не нужно извинений. Во-первых, тебе нужно было выспаться, – сказала Блэр. – Во-вторых, от этого я чувствую себя нимфоманкой.

– Ха… Интересно, как мне к этому относиться. Означает ли это, что я не…?

Блэр посмотрела на Кэмерон и с облегчением отметила, что тени у нее под глазами исчезли и боль, которую, как думала Кэм, она не заметит, тоже прошла.

– О нет, коммандер. Вы проявили себя блестяще, как всегда.

– Так приятно это слышать, – улыбнулась Кэмерон. Она облокотилась о перила и стала пить кофе, расслабившись и позволяя себе наслаждаться прекрасным, почти открыточным видом. Наконец, Кэм спросила:

– Ты видела сегодня мою непредсказуемую мать?

– Вряд ли она появится так рано. Ну, если я правильно поняла ситуацию с Джанкарло.

– Думаю, ты все правильно поняла, – с улыбкой сказала Кэмерон. – Если сегодня она не вернется, я позвоню ей перед отъездом в аэропорт.

– Мне жаль покидать это место.

Кэмерон провела рукой по перилам и накрыла ладонь Блэр. Их плечи почти соприкасались, но это можно было видеть только находясь рядом с ними на террасе. Их пальцы сами собой переплелись, большие пальцы стали поглаживать руки друг друга.

– Да, мне тоже. Я бывала здесь и раньше, но лишь с тобой осознала, как тут прекрасно. Рядом с тобой весь мир выглядит иначе.

Блэр молчала. Кэмерон снова застала ее врасплох. Именно такой она всегда представляла себе любовь. Только Блэр никогда не думала, что сможет её испытать.

– Мы ведь не оставим это чувство здесь, правда?

Кэм встретила пристальный взгляд Блэр, поражаясь бесчисленным оттенкам синего в глазах любимой.

– Нет, не оставим.

– Кэм, я…

В этот момент на поясе у Кэмерон завибрировал телефон. Поморщившись, она извинилась и достала его. Повернувшись слегка в сторону, Кэм ответила:

– Робертс.

Плечи Кэмерон внезапно напряглись, и это заинтересовало Блэр. Обычно она не обращала внимания на частые звонки от агентов, докладывающих обстановку или уточняющих ситуацию, – это было неотъемлемой частью ее жизни. Сейчас же она неосознанно вслушивалась в разговор.

– Откуда Вы звоните?.. Вы уверены?.. Когда?.. У Вас все хор… Нет. Не в ближайшие два дня… Да… Да… Я найду Вас… Хорошо… Да. Хорошо.

– Что-то случилось? – спросила Блэр, когда Кэмерон закрыла телефон. Ей показалось, что Кэм отложила разговор.

– Нет, – автоматически ответила Кэмерон. Когда она снова повернулась к перилам, ее взгляд стал задумчивым. Видя недоверие в глазах Блэр, Кэм глубоко вздохнула и провела рукой по волосам. – Я не уверена. Возможно.

– Это связано с событиями в Нью-Йорке?

– Нет. Это личное.

Блэр попыталась сделать бесстрастное лицо.

Личное. Личное, как частный телефонный разговор; как что-то, что меня не касается. Как, например, любовница? Почему нет… мы никогда не давали никаких обещаний друг другу.

– Извини, – наконец ответила Блэр.

Она начала поворачиваться, забирая кофейную чашку и книгу, которую принесла с собой, но Кэмерон взяла ее за руку.

– Блэр, это не то, о чем ты подумала.

– Ты понятия не имеешь, о чем я думаю, – низким голосом ответила Блэр, очевидно контролируя себя. Жестко контролируя. Она старалась не встречаться взглядом с Кэм, потому что не хотела, чтобы Кэмерон увидела у нее в глазах боль. Глупая. Боже, Блэр, повзрослей же, наконец!