Любовь и голуби (сборник)

АННА. Дак воевал, поди.

АЛЕКСАНДРА. Ни одного письма за всю войну…

ИВАН. Не мог я! Не мог!

АЛЕКСАНДРА. А после войны? Четыре года!.. Посмотрите на него, девки! Объявился!

Иван, стиснув зубы и кулаки, надвигается на Александру. Александра отступает от него по двору.

ИВАН. Санька! Саня! Я тебе… Присядь! Скажу тебе! Иди сюда!

АЛЕКСАНДРА. Ой! Ой! Ваня Грозный! Гляньте, грозный какой! Счас пришибет!

Женя и Анна бросаются к Ивану, стараясь удержать его.

ЖЕНЯ. Дядь Ваня, подожди!

АННА. Иван! Ваня! Он хороший, Римас-то! Он не со зла!

ЖЕНЯ. Теть Нюра! Молчи!

ИВАН. Ко мне иди! Иди! Всю войну об ней… Санька! (Отшвырнул женщин.) Ну, Санек!..

Александра бегает по двору от Ивана, Анна и Женя с визгом вновь пытаются оттащить того от жены.

АЛЕКСАНДРА. Давай! Всех нас поубивай! За то, что выжили! Давай! Человек нас от голодухи!.. От холодов!..

ИВАН. Добрый Патис?! Да?!

АЛЕКСАНДРА. А ты за так, думал? Нарисовался, артист! Здрасьте вам! Ишь, объявился! Как в кино, в самый счастливый момент… нарисовался.

ИВАН. Я плохой?!

АЛЕКСАНДРА. Хороший! Откуда взялся такой хороший – непонятно! Он откуда, девки, взялся?!

ИВАН. Погляди мне… Я ей в глаза… На ей хочу поглядеть! Пустите!

ЖЕНЯ. Не надо, дядь Ваня!

АННА. Иван, отстань!

АЛЕКСАНДРА. Пусть глядит. Слава богу, есть на кого глядеть…

ЖЕНЯ. Кока, молчи!

АЛЕКСАНДРА. Не Римас-то если бы!.. Счас бы на кладбище нам цветочки таскал!

Иван замер.

Пауза.

Иван берет плащ, шляпу, чемодан.

ЖЕНЯ. Ты куда, дядь Ваня?

ИВАН. Шура… Живи, конечно. Прости, пожалуйста. Надо жить, конечно.

ЖЕНЯ. Дядь Ваня, ну сядь. Со мной, рядышком…

ИВАН. Пойду. Ревизию сделаю, погляжу… и пойду.

ЖЕНЯ. Погоди! Погоди. Лучше давай тебя с сыном познакомлю? Я ведь сыночка родила, дядь Ваня! Четыре года уже!

ИВАН. Да? Молодец.

ЖЕНЯ. Муж на Дальний Восток завербовался… Ты сядь, садись. Расскажу тебе.

ИВАН. Бросил, что ли, муж?

ЖЕНЯ. Вызова ждем. Садись. Комнату получит, и поедем к нему… Дядь Вань, ну сядь!

ИВАН. На ангела вашего погляжу… и сяду. До-олго сидеть, наверно, буду.

Пошел со двора. Женя идет рядом, держась за рукав Ивана.

ЖЕНЯ. А знаешь, как назвали?

ИВАН. Кого?

ЖЕНЯ. Сына! Володей назвали.

ИВАН. Почему?

ЖЕНЯ. А чтоб умный был, как Ленин. Ну, куда ты?

ИВАН. А он че, умный был?

ЖЕНЯ. Ленин-то?

АЛЕКСАНДРА. А че, дурак, что ли?

ИВАН. Не знаю – я с ним не встречался. Евгения, пусти. (Уходит.)

Пауза.

ЖЕНЯ. Пошел…

Александра бросилась было за Иваном, но ноги подкосились, и она осела у крыльца на землю.

АЛЕКСАНДРА. Пусть идет.

Анна и Женя подбежали к Александре.

АННА. Мат-ти Божи!

ЖЕНЯ. Крестная!

Александра, не вставая, перебирается на крыльцо. Села на ступеньку.

АЛЕКСАНДРА. Вот сука… Сразу почуяла: не то что-то в огороде. Он, поди, в картошку, в ботве прятался – я и не увидела. Домой пришли, думаю: вернусь все ж таки, проверю. И точно.

ЖЕНЯ. Да! Да! Голова у тебя кружилась?!

АЛЕКСАНДРА. А я про че? И вот!..

ЖЕНЯ. Кока, они там у вас друг другу головы не посшибают?

АННА. Иван сильнее. Иван, наверно, победит.

ЖЕНЯ. Бежимте, а? Теть Нюр, кока… Помешаем, хоть как-нибудь…

АЛЕКСАНДРА (попыталась встать). О, ек комарок… Не могу. (Села.) На коленки мои глянь. Ходуном ходят. Дай руку. (Кладет Женину руку себе на колено.)

ЖЕНЯ. А-а, дрожит-то как!

АЛЕКСАНДРА. Говоришь, бежать… Нечем бежать, на себе тащите. Где его, черта, носило четыре года? Заявился… Шляпа, галстук – футынуты-пердануты… С Лениным еще к нему разбираться… Пошел? Ну и… иди себе.

АННА. Дак он и пошел.

ЖЕНЯ. А мы? Сложа руки сидеть?

АЛЕКСАНДРА (решившись). Пошли, однако, и мы… В погоню. (С трудом поднимается. Анна с Женей помогают.) Держите меня, не отпускайте.

АННА, ЖЕНЯ. Держим-держим!

АЛЕКСАНДРА. По дороге разбегусь… и налажусь. (Плетутся со двора.) Ой-е-о, девки… Там война кончилась, у нас своя началась… межусобица.

Картина шестая

В доме Краснощековых. Римас хлопочет у стола: перекладывает из чугунка дымящуюся картошку, режет хлеб… Хлопнула дверь, вошел Иван. Остановился в дверях.

РИМАС (не оглядываясь). Александра? Саша, ты?

ИВАН (ставит в сторонку к стене чемодан). Угу.

РИМАС. Соль принесла? А я нашу нашел! На окне… за занавеской… оказалась.

Иван снял с гвоздя на стене платок Александры, прижал его к лицу, затем накинул на голову.

РИМАС. Ох, тайменюшка…

ИВАН (остановившись за спиной Римаса, шепотом). Красавец.

РИМАС. Молодь – мясо нежное… А запах? У-у!

Иван сел на стоящий у стола табурет спиной к Римасу, закурил.

Что они там? Наряжаются? Просто посидели бы… без затей. Смотри, Саша, втянешься… Курево дело такое.

ИВАН. Охо-хо.

РИМАС. Давай посчитаем… Когда Соня с Петром – закурила. Михаил – два, Женю на перекате из-под бревен вытащили – три, в День Победы – четыре… Сегодня пятый… (Помолчав, сел рядом, почти касаясь плечом спины Ивана.) Пока не пришли… Мою литовскую сказку тебе… Вернее, не сказку… Обычай в старину был. Давно-о-о… Еще Литва и Литвой-то не звалась. Можно?