Любовь и Хоккей

Я не была для нее товарищем по команде, я была угрозой.

Она сжимает мое предплечье.

— Ты думаешь, что ты крутая, сука?
– Она наклоняется ближе ко мне, и я так сильно хочу сказать ей, что ей нужна мятная паста. — Обязательно помни, что я не уступлю свое место новичку, особенно той, которая попала сюда из-за фамилии своего отца. Поняла?
– Она искоса улыбается мне.

Я вырываю свою руку из ее хватки. Мне нужно начать дышать, молиться Будде и делать какую-нибудь хрень с Намасте, или я разорву ей лицо. Я сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чтобы удержаться от того, чтобы дотронуться до этой гребаной суки.

В это время я понимаю, что слишком долго дружу с Аурелией Риггс.

Я делаю еще один шаг ближе к ней, ухмыляясь.

— Ты думаешь, я боюсь тебя?
– Я усмехаюсь. — Потребуется гораздо больше, чем просто стерва с уязвленным эго, чтобы прогнать меня. Я займу твое гребаное место и буду кататься вокруг тебя кругами, пока буду это делать. Не надо мне угрожать.

Я не жду реакции. Я просто разворачиваюсь на каблуках и выхожу из раздевалки. Как только я оказываюсь вне поля ее зрения, пытаюсь сделать глубокий вдох. Я провожу рукой по лицу, когда мой телефон жужжит в кармане. Быстро вытаскиваю его, бросая на него взгляд с раздраженным вздохом.

Престон : Эй, не забудь, что мы ужинаем у моих родителей в 8, надень то платье, которое мне нравится, черное. Я буду в 7, чтобы забрать тебя.

Престон Александр Хантингтон II.

Да, он такой же чопорный, как и кажется.

Сын юриста с Уолл-стрит и профессиональной жены-домоседки. Он был воспитан на грязных деньгах и высоких моральных принципах. Он даже никогда раньше не выходил на хоккейный каток, редко ругался и использовал больше средств для волос, чем я.

Хотела бы сказать, что понятия не имела, почему он мне нравился, но я знала, я знала еще до того, как Риггс сказала мне об этом в ту ночь, когда я встретила его.

— Риггс, я не хочу быть здесь, - жалуюсь я в сотый раз. Я ненавидела вечеринки, она это знала. Риггс преуспевала на этих рейвах в студенческих братствах. Это была ее стихия, а не моя. Я даже не пила так много, но она всю ночь опрокидывала стопки текилы, как будто это была вода. Как она не потеряла сознание и ее не вырвало, было загадкой для всех нас.

Это было летом перед моим выпускным, и я все еще ненавидела вечеринки.

— Я собираюсь надрать задницу этому парню в пивном понге, а потом мы пойдем, хорошо?
– говорит она, надув нижнюю губу и расширив карие глаза, одаривая меня своим лучшим щенячьим взглядом. Мы были здесь уже почти три часа, но я знала, что ей было весело. У нее были тяжелые несколько дней с родителями в заднице. Вчера она проспала весь день, и я знала, что ей нужно немного повеселиться.

Я закатываю глаза, улыбаясь.

— Хорошо, иди. Сделай это быстро, накрой стол на его сучьей заднице.

Я смотрю, как она покачивает бедрами, направляясь к своей стороне стола для пивного понга. Парень, против которого она играет, все время смотрит на ее задницу. И я качаю головой, борясь с желанием назвать его свиньей. Но если бы я злилась на каждого парня, который оценивал Риггс, я бы разозлилась на все мужское население.

— Может быть, если бы ты перестал пялиться на мою задницу, у тебя был бы шанс на победу, - комментирует она ему, делая еще один глоток текилы. — Вот, - она катит белый шарик для пинг-понга в его сторону, - Ты можешь стрелять первым. Тебе понадобится вся возможная помощь, которую ты сможешь получить.

Я прислоняюсь спиной к стене, держа свою единственную чашку с водой, наблюдая, как она творит свою магию. Риггс играла людьми, как марионетками. Она могла дернуть за одну ниточку, и они развалились бы на куски у нее на глазах. Это была сверхсила, о которой мечтали бы все женщины. Я посмотрела на ее короткую юбку и простую кофточку, которые делают ее похожей на модель, идущую по гребаному подиуму.

Мой взгляд падает на собственный наряд. Мои простые узкие джинсы и укороченная толстовка с капюшоном уже не кажутся такими милыми, как тогда, когда я выходила из общежития. Мои кудрявые волосы беспорядочно вьются по спине, и меня так и подмывает поднять их наверх. Я обвожу взглядом вечеринку, поглядывая на парочки, трахающиеся всухую, и парней из братства, потягивающих пиво. Тогда мой взгляд на людей, наблюдающих за мной, кто-то блокирует.

— Мне нужно, чтобы ты притворилась моей девушкой, очень быстро.

Этот парень под чем-то? Я поднимаю взгляд на его лицо, замечая, что он всего на несколько дюймов выше меня. Моя первая мысль - этот парень выглядит так, словно у него есть деньги. Если бы я не поняла этого по блейзеру, в котором он щеголяет на вечеринке братства, я бы поняла это по его идеально уложенным каштановым волосам с глубоким пробором сбоку. Там не было ни единого выбившегося волоска.

— Я прошу прощения, что?

Он одаривает меня улыбкой, которая выглядит так, будто потребовались годы брекетов, чтобы выпрямить ее. У него очень аристократическое лицо. Это вечный красавчик, который очень напоминает мне Чака Басса из "Сплетницы". Держу пари, он играет во что-то вроде поло или крикета. У него долговязое телосложение, такой пресс, над которым не нужно работать, просто от природы наделен спортивным телом. Пустые глаза цвета обсидиана, обрамленные темными ресницами, которые кажутся длиннее моих. Я почти настолько отвлечена тем, насколько идеальны его брови, что забываю о предстоящем разговоре.

— Моя бывшая - прилипала седьмой стадии, и мне нужно, чтобы ты просто несколько секунд вела себя как моя девушка.
– Он прикусывает нижнюю губу и смотрит на меня, ожидая ответа.

Я оглядываюсь в поисках кого-нибудь, кто мог бы быть его бывшей девушкой, надеясь, что, если я соглашусь с этим, это не приведет меня к драке с цыпочкой, которая могла бы надрать мне задницу. Я вздыхаю, переводя взгляд обратно на него.

— Хорошо? Что тебе нужно, чтобы я сделала? Подержать руку или еще что-нибудь...

Губы прервали меня, и не словами. Его длинные пальцы приподнимают мой подбородок, чтобы встретить его рот в неожиданном поцелуе. Меня никто не целовал со времен Бишопа. Я почти забыла, как это делается и на что это похоже. У этого парня вкус мятной жвачки и какого-то виски. Это хорошее сочетание.

Я закрыла глаза, прижимаясь губами к его губам, позволяя другой его руке притянуть меня ближе за бедра. Мои руки лежат на его груди, когда он прикасается своими губами к моим в медленном поцелуе. Я не чувствую фейерверков, и ничто не взрывается в моем теле, но это приятно. Чувствую легкость на ногах. Я скучала по ощущению общения с противоположным полом.